Елена Уайт - История спасения
Учение Лютера привлекло внимание всей мыслящей Германии. Его проповеди и письменные труды несли свет, который оживил и просветил сознание тысяч людей. Живая вера пришла на смену мертвому формализму, в плену которого Церковь находилась столь длительное время. Народ с каждым днем все меньше верил суеверию католицизма. Стена предубеждения постепенно разрушалась. Слово Божье, которым, подобно обоюдоострому мечу, Лютер испытывал всякое учение, проникало в сердца людей. Повсюду отмечалось пробуждение интереса к духовному прогрессу. Везде ощущался духовный голод и жажда праведности. Глаза народа, так долго взиравшие на человеческие обряды и на земных посредников, теперь обращались с покаянием и верой к распятому Христу.
Труды Лютера и его учение распространялись среди всех народов христианского мира. Его идеи пустили ростки в Швейцарии и Голландии, его сочинения проложили себе дорогу во Францию и Испанию; в Англии его учение воспринималось как слово жизни. Истина проникла также в Бельгию и Италию. Тысячи людей, стряхнув с себя мертвое оцепенение, пробудились к радостям и надеждам светлой жизни в вере.
Лютер порывает с Римом
Рим делал все возможное, чтобы уничтожить Лютера, но на его защиту встал Сам Господь. Новое учение проповедовалось повсюду - в крестьянских лачугах, в монастырях, в дворянских замках, в университетах, в королевских дворцах везде, где находились благородные люди, поддерживавшие идеи и усилия реформатора.
В своем воззвании к императору Германии и всем, составляющим цвет нации, Лютер, призывая к обновлению христианства, писал о папе: "Страшно и горько видеть, как считающий себя наместником Христа живет в роскоши, с которой не может сравниться даже император. Разве это похоже на Иисуса или на скромного Петра? Говорят, что папа - властелин мира! Но Христос, наместником Которого он себя именует, сказал: "Мое царство не от мира сего". Могут ли владения наместника превосходить собой владения Главы его?"
Об университетах он говорил следующее: "Я очень боюсь, что высшие учебные заведения сделаются вратами ада, если в них не станет прилежно изучаться Священное Писание, а юношество не будет руководствоваться им. Я никому не советую определять своего ребенка туда, где Священное Писание не занимает в учебном процессе главного места. Любое учебное заведение, в котором не исследуется с прилежанием Слово Божье, будет страдать от растления".
Это обращение с молниеносной скоростью распространилось по всей Германии и оказало неожиданно сильное влияние. Весь народ стал собираться под знамя Реформации. Противники Лютера, сгорая от жажды мести, заставили папу предпринять решительные меры. Был издан указ немедленно предать его учение проклятию. Реформатору и его приверженцам дали шестьдесят дней для размышления, оговорив, что, если по истечении этого срока они не отрекутся от своих идей, их ждет отлучение от церкви.
Когда папская булла дошла до Лютера, он сказал: "Я презираю и отвергаю ее как безбожную и лживую... Ибо она осуждает Самого Христа... Я радуюсь тому, что могу немного пострадать за это самое великое дело. Я даже чувствую себя свободнее, ибо теперь убедился, что папа - это антихрист и его престол - это престол самого дьявола".
Однако слова римского понтифика не остались без последствий. Тюрьма, пытки и казнь были достаточно сильными средствами, способными заставить человека повиноваться. Все, казалось, говорило о том, что деятельности реформатора наступил конец. Слабые и суеверные трепетали от страха перед указом папы, и, несмотря на всеобщее сочувствие к Лютеру и его делу, многие считали, что жизнь слишком дорога, чтобы рисковать ею ради Реформации.
Глава 48
Успехи Реформации
На престол Германии взошел император Карл V, и посланники Рима поспешили принести ему свои поздравления и заодно настроить его против Реформации, чтобы использовать его власть и силу в борьбе с ней. Но курфюрст Саксонский, которому Карл V был во многом обязан своим восшествием, просил его не предпринимать никаких мер против Лютера, прежде чем тот не будет выслушан.
Теперь внимание всех было направлено на предстоящий сейм германских княжеств в Вормсе вскоре после восшествия Карла на престол. Это общегосударственное собрание должно было разрешить важнейшие политические вопросы, но они заняли немного времени в сравнении с делом виттенбергского монаха.
Карл заранее поручил курфюрсту прибыть на заседание сейма вместе с Лютером, заверив его, что реформатор будет защищен от всякого рода насилия, и гарантировал возможность открытого обсуждения всех спорных вопросов с компетентными лицами. Лютер с нетерпением ожидал дня, когда он предстанет перед императором.
Друзья Лютера были напуганы таким поворотом событий, ибо, зная о предубежденности прелатов и их враждебном отношении к нему, они боялись, что даже покровительство императора не защитит его, и умоляли его не подвергать опасности свою жизнь. Лютер ответил им: "Паписты не желают, чтобы я приехал в Вормс, они жаждут только моего осуждения и смерти. Все это не имеет значения. Молитесь не обо мне, а о Слове Божьем".
Лютер перед сеймом
Через некоторое время Лютер предстал перед сеймом. Император восседал на троне, его окружали самые высокопоставленные лица империи. Никогда еще человек не появлялся в более представительном собрании, чем то, перед которым Лютер должен был защищать свою веру. Сам факт его присутствия здесь уже означал победу истины. Тот самый человек, которого папа объявил виновным, теперь стоял перед другим судом, отрицая тем самым высшую власть папы. Папа отлучил Лютера от церкви и изгнал его из общества, и все же ему гарантировали покровительство и позволили выступить перед высшими сановниками государства. Рим приказал ему молчать, а он получил возможность выступить перед тысячами внимательных слушателей со всех концов христианского мира. Невозмутимый и спокойный, смелый, благородный и мужественный, Лютер стоял перед великими мира сего как Божий свидетель. Он отвечал на вопросы скромно и почтительно, без запальчивости, но радость на лице и уверенность в себе, с которой он держался, удивили собравшихся.
Убедительные слова Лютера привели в ярость тех, кто упорно отгораживался от света и решительно отказывался понять истину. Когда он закончил выступление, председатель сейма сердито сказал ему: "Ты не ответил на заданный тебе вопрос... Ты должен дать определенный и прямой ответ... Отрекаешься ты или нет?"
Реформатор ответил: "Так как ваше величество и ваши светлости требуют от меня точного, прямого и краткого ответа, я дам его, он - в следующем: если я не буду убежден свидетельствами Писания и ясными доводами разума, - ибо я не верю ни папам, ни соборам, поскольку очевидно, что зачастую они ошибались и противоречили друг другу, - то, говоря словами Писания, я восхищен в моей совести и уловлен в Слово Божье... Поэтому я не могу и не хочу ни от чего отрекаться, ибо неправедно делать что-либо против совести. На сем стою и не могу иначе. Помоги мне Бог! Аминь".
Так сражался этот праведный муж, опираясь на истинное основание Слова Божьего. Небесный свет озарял его лицо. Его величие и нравственная чистота, мир и радость были очевидны всем, когда он обличал силу заблуждения и свидетельствовал о превосходстве своей веры, победившей мир.
Твердый как камень, стоял он под яростным шквалом ударов земной власти, которая так и не могла причинить ему вреда. Простота и убедительность его слов, бесстрашие, спокойный, открытый взгляд и неизменная решимость, выраженная в каждом его слове или движении, - все это произвело на собравшихся глубокое впечатление. Было очевидно, что ни обещания, ни угрозы не заставят этого ревнителя истины уступить требованиям Рима.
Устами Лютера говорил Сам Христос, и говорил с такой силой и величием, что и друзья, и враги исполнились благоговения и изумления. Дух Божий, незримо присутствовавший среди собравшихся, тронул сердца правителей империи. Некоторые из князей смело признали справедливость утверждений Лютера, многие убедились в истинности его слов, иные же, как это часто бывает, поначалу увлекшись идеями Лютера, вскоре вернулись к своим прежним взглядам. Были и такие люди, которые в то время еще не выражали своих убеждений открыто, но впоследствии, самостоятельно изучив Писание, стали бесстрашными глашатаями Реформации.
Курфюрст Фридрих, с огромной тревогой ожидавший появления Лютера на сейме, слушал его речь с величайшим волнением. Он с радостью отметил мужество, непреклонность и самообладание своего подопечного и ощутил гордость за то, что является его защитником. Сравнивая доводы противоборствующих сторон, курфюрст видел, что мудрость пап, прелатов и королей превращается в прах перед могуществом истины. Папство терпело поражение, которое отныне будет сказываться на жизни всех народов на протяжении последующих веков.
