Петр Иванов - Тайна святых
Торжествующий светозарный облик церкви уступает место иному образу: “жена имела во чреве и кричала от болей и мук рождения” (ст. 2). Великая благодать отошла от церкви. Хотя в церкви еще много духовных (рожденных свыше)*, но еще больше (и все увеличивается их число) душевных, плотских, младенцев во Христе (по терминологии ап. Павла).
Церковь в страданиях перерождает душевных в духовных.
Не только мучаются те, которым через страдальческую борьбу с самим собой надлежит родиться свыше, но и все духовные в церкви сострадают им, всячески способствуя в рождении братьям своим. Ап- Павел говорит: “Я страдаю с вами, пока не отобразится в вас Христос”.
* Духовный — имеющий во всем откровенное знание.
В этот период церковь, хотя и болеет (лик жены мучительно искажен от страданий), но она знает и великие радости (духовные дары; вечери любви; апостолы, пророки и учителя странствуют, по всей земле благовествуя через откровенное знание). Поэтому она еще на небе.
“И другое знамение явилось на небе. Вот большой красный дракон с семью головами и десятью рогами и на головах его семь диадем- Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю” (ст. 3 и 4).
Как сказано (в ст. 12), дракон — образ диавола. Его видимое явление на небе там, где церковь, означает, что она ослабела в любви братий друг к другу, потеряла способность сопротивляться во всю силу даруемой ей благодати и потому создала себе великую опасность со стороны дракона. Это тотчас и обнаружилось: “хвост дракона увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю”. Дракон действует на человека прельщениями — хвост его олицетворяет чувственность, животные инстинкты, материальность. Падшие звезды, не устоявшие перед прельщением, — члены церкви. Они повержены на землю, — не могут преодолеть своей душевности, пребывают вне духовности.
“Дракон сей стал перед женой, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца” (12, 4). Слабость церкви всё увеличивается, ей становится всё труднее и труднее перерождать из душевных в духовные. и вот, наконец, наступает третье состояние церкви: она больше не в состоянии защищать своих духовных, ибо церковь любовью своей охраняет своих членов. И если любовь иссякает, духовные не могут существовать в церкви (угроза “пожрать” готова осуществиться).
“Откровение” символизирует это так: “И родила она (церковь) младенца мужского пола”. “Младенец мужского пола”, - крепкий, несокрушимый в вере и любви, иначе духовный. Церковь непрестанно рождает духовных — в этом ее истинная цель. Здесь сказано: родила — вид совершенный, т. е. как бы отделила от себя младенца — духовных. Иначе сказать, перестала рождать.
Чтобы сказать об этом, “Откровение” обращается к следующему иносказанию: “восхищено было дитя (мужского пола) к Богу и престолу Его, а жена убежала в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести шестьдесят дней” (т. е. три с половиной года — неполное время ее жизни на земле).
Здесь знаменуется, во-первых, как бы разлучение Церкви со святыми — они остаются на небе, у престола, а церковь теперь на земле. (В первоначальном образе жены, облеченной в солнце, явившейся на небе — церковь сияла в цельности своего лика). Что на земле — сказано точно: “Дракон, низверженный с неба на землю, стал преследовать жену, которая родила младенца мужского пола” (12, 13).
И “Откровение” говорит раздельно — сначала о святых, потом о прочих в церкви. Мать должна защищать своего младенца, но мать убежала в пустыню. Символ понятен — Младенец остался без поддержки матери: без поддержки матери-церкви, т. е. любви братий друг к другу, ни один ее член не может не изнемогать от искушений, не в состоянии устоять от падения. Диавол считает их своей законной добычей. Тогда место церкви занимает воинство небесное. И “Откровение” говорит: “И произошла на небе война: архангел Михаил (вождь небесных воинств; примеч. автора) и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них. Но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон на землю, и ангелы его низвержены с ним”. (12, 7, 8, 9) -
Что Ангелы своей защитой заменяют церковь — церковных братьев — свидетельствуется словами: “низвержен клеветник братий наших, клеветавший на них перед Богом нашим день и ночь” (12, 10). Ангелы называют защищаемых ими своими братьями. Но тут же свидетельствуется, что эти защищаемые победили его кровью Агнца и словом свидетельства своего и не возлюбили души своей даже до смерти”. Однако, без помощи всей церкви этого не достаточно, и потому необходима великая помощь ангелов. Тем снова и снова знаменуется христианская истина (о, сколько раз подтверждалась она в истории церкви): Христос основал церковь и крепость ее вручил — членам церкви — их любви друг к другу. Когда умирал ап. Иоанн Богослов, он все время повторял: “братья, любите друг друга”, и, когда у него спросили, зачем он это повторяет, он сказал: “В этом все дело, без этого ничего нет”. Здесь показывается, что великой милостью Божией Младенец чудесно сохраняется. Однако, разве мы не знаем, что он не всегда живет в церкви на земле: бывает, что свидетелей верных нет в церкви, а иногда, если даже приходят, то обитают где-то в дремучих лесах (св. Серафим Саровский) и, как чрезвычайная редкость, они светятся в самом центре — община святых Киево-Печерских в течение ста лет (в 11 и 12 веках).
Итак, младенец живет на небе, а жена на земле. Об этом в одиннадцатом столетии так сказал Симеон Нов. Богослов: между святыми и миром такое же разделение, как между светом и тьмою.
Прежде чем переходить к изображению церкви, убежавшей в пустыню, необходимо сказать о великом пророчестве, которое присоединено к образу жены и младенца: “родила она младенца мужского пола, которому надлежит пасти все народы” (12, 5).
После разрушения великой блудницы тот, который здесь именуется младенцем, в образе всадника на белом коне, сойдет из отверстого неба на землю. (19, 11). Что это именно тот младенец, которого родила жена, свидетельствуется словами: “он пасет их (народы) жезлом железным”. Здесь “ему надлежит пасти” — там “он пасет”, здесь он на небе — там сходит на землю, иначе выразиться: соединяется с земной церковью как ее уже неотъемлемый, родной, и церковь станет крепкой.
Теперь о жене, Которая убежала в пустыню. “И даны были жене два крыла большого орла, чтобы она летела в пустыню в свое место от лица змея и там питалась в продолжении времени, времен и полувремени” (что тоже три с половиной года) (12, 14).
Пустыня — жизнь церковная, не основанная на духовном откровенном знании, как было, когда жили апостолы, пророки и учителя. Для духовной поддержки даны два крыла большого орла — священное писание и священное предание. Иерархическое священство будет строго блюсти то и другое без всяких своих собственных новшеств. После любви к ближним это его главная забота в церкви — охранять ее от лжеучений- надеясь на духовную немощь, ибо откровенного знания, какое было у апостолов, пророков и учителей — у священства за редчайшими исключениями нет, и на то, что при великой власти, какую иерархия получила в церкви, иерархи будут склонны к превозношению, — надеясь на это, диавол-змей “пустил из пасти своей вслед жены, воду, как реку, дабы увлечь ее рекой” (12, 15), хотел наводнением превратных мыслей соблазнить священнослужителей. “Но земля помогла жене, и разверзла земля уста свои и поглотила реку, которую пустил дракон из пасти своей” (12, 16). Насколько велика власть иерархического священства в церкви, настолько велико их смирение перед священным писанием и преданием: “я есмь земля и пепел, — да не дерзаю собственным умом извращать что-либо из вверенного мне учения”. Смирение помогает иерархическому священству пребыть верным в учении.
“И рассвирепел дракон на жену и пошел, чтобы вступить в брань с прочими от семени ее, сохраняющими заповеди Божия и имеющими свидетельство Иисуса Христа”. К кому пошел дракон? Конечно, к тем, кто верует во Христа, но отпал от церкви, — к протестантам всякого рода. Здесь достаточно превозношения, чтобы диавол имел успех. И мы воочию видим в какие далекие дебри церковного учения забрели многие отшедшие от Церкви.
Два зверя
Глава тринадцатая говорит о звере, выходящем из моря и о другом звере, выходящем из земли, у которого рога, подобные агничим.
Из моря — из моря житейского; зверем символизируется состояние людской жизни — она станет чрезвычайно материальной, воплотит диаволову мечту — вместо духовных стремлений “не любите мира ни того, что в мире”) — одна забота о создании царства мира сего.
Под понятием материализма, которым заболевают все христианские народы, не следует мыслить только нечто грубое. Но и самое тончайшее, как бы уже одухотворенное, однако не освященное Духом Святым, т. е. не от Христа идущее, обманный дух, мираж в пустыне небытия.
