Марта Финли - Юность Элси
— Спасибо, что сказал об этом! — воскликнула Элси. В глазах ее сверкнули слезы радости.
— Это я должен тебя благодарить, — сказал он, задумчиво глядя на ковер и крутя между указательным и большим пальцем заводной ключ от часов. — Бедный Арт! Это был бы последний его год в колледже. Без сомнения, он завершил бы учебу, если бы держался подальше от той плохой компании.
— Ах, Уол, надеюсь, ты никогда не забудешь, что «худые сообщества развращают добрые нравы»*.
— Надеюсь, не забуду, Элси. Мне бы так хотелось, чтобы ты осталась и побывала на церемонии вручения дипломов выпускному курсу этого года. Что скажешь? Ты сможешь? Это будет примерно через две недели.
— Нет, Уол. Я хочу уехать, и папа сказал, что мы отплываем ближайшим рейсом. Но, может быть, мы успеем вовремя вернуться, чтобы посмотреть, как вручают диплом тебе.
— Почему вы так спешите покинуть Америку? Боюсь, это не патриотично, — сказал он шутливым тоном.
— Мне не терпится уехать, и нехватка любви к родине тут ни при чем, — печально ответила Элси.
— И вас действительно не будет целый год?
— Папа так решил. Но, конечно, все в этом мире может измениться.
— Буду с нетерпением ждать писем из Европы. Думаю, они будут очень интересными.
— Я постараюсь писать, Уол, — сказала она вяло, — но, по крайней мере сейчас, я не смогу написать ничего достойного прочтения.
— Я еще никогда не видел тебя такой грустной, — оживленно произнес Уолтер. — Давай я расскажу тебе о том, как мы с ребятами шутим. И ты тут же пожалеешь, что ты не из нашей компании. Так вот... — и он начал красочно описывать те розыгрыши, которые студенты устраивали для профессоров и друг для друга.
В конце концов ему удалось вернуть лицу Элси немного былой радости. Поднимаясь по лестнице после возвращения с прогулки, мистер и миссис Динсмор обменялись удивленными взглядами: до них донесся звонкий смех дочери, которого они не слышали уже много дней.
Они оба сердечно поприветствовали Уолтера. Его визит хотя и был коротким, очень помог Элси отвлечься от своих проблем и печалей. Так началось ее выздоровление. Время и смена обстановки окончательно вымыли печаль и разочарование из ее сердца. Элси теперь полнилась лишь приятными впечатлениями.
Глава 23
То дерево, что ветры сотрясают,
имеет крепче корни.
Так и любовь крепчает
от штормов сомнений.
Прошло два года с тех пор как Оакс временно лишился хозяина и хозяйки. Они еще и не вернулись. Семья Динсморов задержалась за океаном. Миссис Муррей, которую оставили присматривать за домом, тщетно ожидала известий об их возвращении.
Время от времени она получала короткие деловые письма от мистера Динсмора или письменные указания от Розы. Изредка приходили более длинные письма от Элси или от ее мамы с описанием самых интересных моментов путешествия. Переодически из Розлэнда приезжала Аделаида. Она радовала старую экономку, читая ей вслух полученные от Розы или Элси послания, насыщенные красочными описаниями событий.
И Аделаида, и миссис Муррей были просто очарованы письмами и читали их с огромным интересом. Самый большой интерес вызывали рассказы Розы о том, как их представляли при дворе в Лондоне, Париже, Вене или Санкт-Петербурге. Каждый раз она подробно описывала, как выглядела Элси, во что она была одета. С материнской гордостью и радостью она упоминала о том, какое восхищение вызывали повсюду красота и очарование милой американской наследницы.
Аделаида испытывала гордость за свою племянницу, узнав, что к ногам Элси склонилась не одна корона. Печалило же ее то, что все претенденты получили отказ. Элси умела отказывать мягко, но уверенно.
— Чего еще нужно ей или ее отцу? Неужели он хочет, чтобы милая девочка осталась одна на всю жизнь, мисс Динсмор? — спросила миссис Муррей, когда Аделаида рассказала ей об этом.
— Нет, — ответила Аделаида с улыбкой. — Конечно, он не хочет ее отпускать, но в данном случае решение будет за Элси. Она говорит, что человек, ради которого она согласится покинуть родной дом, должен быть очень дорог ей. Она ни за что не отдаст руку, не отдав вместе с ней и сердца. Но ее сердце пока принадлежит отцу.
— Да, это правильно, мисс Аделаида. Я очень беспокоюсь о моем милом ребенке. Я не говорила об этом ни одной живой душе, но когда они приехали этим летом с Севера, Элси уже не была прежней жизнерадостной девочкой. В ее нежных глазах светились тоска и печаль, когда она смотрела на своего отца. Это натолкнуло меня на мысль о том, что он не одобрил того, кто завоевал это невинное юное сердце.
— Как бы там ни было, миссис Муррей, теперь все горести позади. Моя сестра пишет, что Элси выглядит очень счастливой. Она все так же нежно привязана к своему отцу и как всегда утверждает, что у нее нет никого дороже его.
Последнее письмо мистер Динсмор написал из Неаполя. Они все еще находились в этом городе.
Одним погожим весенним днем они пошли смотреть достопримечательности и забрели в картинную галерею, которую уже посещали раз или два до этого.
Роза шла под руку с мужем, а Элси держала за руку своего маленького брата.
— Сестренка, — сказал мальчик, — посмотри на тех леди и джентльменов. Они англичане, ведь так?
— Да, думаю да, — ответила Элси, проследив за его взглядом,— группа туристов из Англии. Хотя один из джентльменов похож на американца.
— Тот, который ближе всего к нам? Я не могу хорошо рассмотреть его лицо, но, думаю, он красивый. Как ты считаешь?
— Да, он хорошо сложен, статный, у него безупречные манеры, — добавила она, поскольку в этот момент джентльмен наклонился, чтобы поднять платочек и услужливо вручил платок обронившей его даме.
Элси всегда была рада встретить соотечественников. Сама того не сознавая, она почувствовала необычный интерес к этому джентльмену. Элси украдкой наблюдала за ним, пытаясь угадать, кем бы он мог быть. По внешности и манерам его вполне можно было сравнить с графами, лордами и герцогами, которые последние два года постоянно крутились возле нее, пытаясь добиться ее благосклонности.
Но отец отвлек ее внимание на какую-то деталь картины, которую они с Розой рассматривали. Когда Элси повернулась, чтобы еще раз взглянуть на незнакомца и его спутников, то их уже не было.
— Папа, — сказала она. — Ты обратил внимание на только что вышедшую группу туристов?
— Не особо. А что такое?
— Я абсолютно уверена, что один из джентльменов был американец. Его облик и манеры показались очень знакомыми.
— Если бы ты сказала об этом, пока он был еще здесь, я понял бы, является ли он одним из наших старых знакомых. Но идем, — добавил он, доставая из кармана часы, — нам определено пора возвращаться.
Динсморы жили в старом дворце — собственности одной знатной семьи, которая, расточив свое состояние, была вынуждена сдавать фамильный дом в аренду. После обеда мистер Динсмор сидел с дочерью в просторном зале. Элси расположилась возле окна и глядела на улицу. Отец сидел неподалеку от нее у стола, на котором были разложены книги, журналы и газеты. В тот день он получил неприятные известия из Америки и поэтому с пристальным интересом просматривал ежедневные газеты из Нью-Йорка и Филадельфии.
Элси явно не прислушивалась к тому, что происходило на улице. Ее руки были заняты вышиванием, а мысли — содержанием письма, полученного утром от тети Аделаиды.
В нем были плохие новости. Артур серьезно пострадал в железнодорожной аварии. Врачи опасались, что он на всю жизнь останется инвалидом. Но это было еще не все. Дик Персивал, за которого около двух лет назад вышла замуж Анна, полностью обанкротился. Он расточил свое имение на разгульную жизнь и пьянство, проиграл большие суммы денег за карточным столом. Его молодая жена лишилась дома. Оказавшись в большой нужде, она вернулась с сыном-младенцем в дом своего отца.
Мистер Динсмор издал тихий возглас.
— Что случилось, папа? — спросила Элси, подняв на него глаза. Он смотрел на нее со смешанным выражением благодарности и нежности.
— Иди сюда, — сказал он. Когда дочь подошла, он усадил ее к себе на колени, обнял рукой за талию. Пальцем он указал на короткую газетную заметку, которая только что попалась ему на глаза.
Элси быстро прочитала ее. Лицо девушки сначала вспыхнуло, а затем побледнело. Она обняла отца за шею и прижалась своей щекой к его щеке. На ее глаза навернулись слезы.
С минуту оба молчали. Потом она прошептала тихим дрожащим голосом те же слова, которые сорвались с ее губ два года назад:
— Благодарение Богу за любовь и заботу отца!
— Спасибо Богу за то, что я смог спасти свою доченьку, — сказал он, еще крепче обнимая ее за тонкую талию. — Ах, мое драгоценное дитя! Что бы было со мной, если бы ты стала жертвой этого порочного мерзавца?!
