Иоанн Тобольский (Максимович) - Илиотропион, или Сообразование с Божественной Волей
Долго ожидая здесь отмщения Ниневитянам с неба, видел Иона, что небо остается ясным, немрачным, нет на нем ни туч, ни молний, ни громов, — словом никакого наказания небесного нет; а между тем червь при появлении зари подточил тыквенное растение кущи и отнял у Ионы прохладу от жгучего солнца. Иона изнемог и сильно огорчился, говоря: я "очень огорчился, даже до смерти" (Ион. 4:8-11). Какая же причина его гнева и огорчения? — Что не сбылось то, чего он ожидал, о чем только и помышлял (т. е. небесной казни Ниневитян).
О Иона, коль нетерпелива своя воля особенно в своих предположениях и рассуждениях! Зачем ты так негодуешь на милосердие и долготерпение Божье? Или не знаешь, что Богу свойственно прощать и миловать? Или желаешь навязать Богу нетерпение человеческое? Прогневал ли тебя кто малейше, тот час же поражаешь его; опечалил ли? — бросаешь в него гром и молнию. Людям это обычно, но не Богу.
Мы скоры и готовы мстить немедленно и свыше меры за нанесенное нам оскорбление. Но не таков Бог: "Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Благ Господь ко всем, и щедроты Его на всех делах Его" (Пс. 144:8.9). "Бог не желает погубить душу и помышляет, как бы не отвергнуть от Себя и отверженного" (2 Цар. 14:14). Что же, Иона, печалишься о тыкве, подточенной червем: ты не трудился над ней, не растил ее… Господь тебе дал ее, Господь и отнял — зачем же ропщешь на Него? Если тебе жаль тыквы, Богу ли не пощадить великого города, равного небольшому царству (Ниневия имела более 120 тысяч жителей). Ты пожалел о тени тыквенной, а не пожалел о Ниневитянах? О славный пророк! Исправь свою волю в ее движениях, да сообразуется она с Божественной волей. Засохла тыква — не печалься об ней. Спасен город Ниневия — и ты пожелай ему благоденствия и Богу угодной жизни; пожалей только разве о том, что не ту же минуту покорил ты себя воле Божьей.
Своевольники пост оскверняют тщеславием
Поймите, братья-христиане, какую теряют для себя пользу люди своевольные и в какие заблуждения иногда впадают даже мужи богоугодные из-за упрямства своих мнений.
Пока не отвергнем мы пристрастия к самолюбию и к своеволию, сопротивляясь событиям, бывающим по воле Божьей, до тех пор мы не можем совершить ничего доброго и благоприятного Богу. Ни дары, ни обеты, ни молитвы, ни жертвы и приношения Богу неприятны, когда они совершаются противящимися воле Божьей. Пост Богу приятен, милостыня Богу любезна, умилостивительны молитвы, когда все это совершается не по фарисейски (не лицемерно), то есть не для достижения какой-либо внешней цели, льстящей нашему тщеславию, корыстолюбию, своевластию и т. п. противным воле Божьей порокам. А потому, (страшно сказать) Бог отвергает Ему весьма благоприятные посты, молитвы и благотворения (дела милосердия), когда они совершаются лицемерно, в противность Божьей воле, но в угодность собственной.
Таким лицемерам говорит Бог устами пророка Исаии: "вот, в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других. Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы дерзкою рукою бить других… Таков ли тот пост, который Я избрал… Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся" (Ис. 58:3–7).
Почему неправый пост отвергнут Богом? Потому, что в дни поста лицемер, вместо самоотвержения, угождает тщеславию. Но Бог говорит: Я люблю пост, но ненавижу и отвергаю лицемерие, оскверняющее пост. Таким образом пост — эта сладостная духовная пища, возвеличенная Ангелом в его словах к Товии: "Доброе дело — молитва с постом и милостынею и справедливостью." Но если приправить его своей собственной волей, противящейся Богу, то пища та превратится в мерзкую снедь, недостойную Небесной Вечери. О таком посте святой Иоанн Златоуст выразился следующим образом: "кто согрешает и постится, тот не во славу Божью постится, и не смиряет себя перед Богом, а удовлетворяет своему тщеславию."
Все портит, все оскверняет непокорная Богу собственная наша воля! Она же сделалась крайним бедствием всех отпавших от Бога и вверженных на дно ада. До того сильна в них непокорность, что она, с течением времени, более и более ожесточается, и потому во веки вечные не может соединиться воля их с Божественной волей, всегда сопротивляясь последней. Никогда погибшие не захотят того, чего Бог хочет и даже не смогут захотеть. О них хорошо выразился блаженный Августин, говоря: "воля их такова, что желает погибели другим и никогда не в состоянии измениться в желание благости."
Так же, как желающие с Христом царствовать, не обнаружат в себе даже малейшего следа злой воли, так осужденные и вверженные с диаволом и его ангелами в огонь вечный, не имея никогда покоя, не могут иметь воли доброжелательной. О горе, горе, что можно вообразить более ужасного ада — если в ней живет только то одно мучение, что необходимо вечно оставаться отверженным от святой Божественной воли и никогда не достигнуть примирения с Ней!
О Боже мой, помоги мне, да отвергну волю мою, и научи меня творить волю Твою (Пс. 142:10)!
V. Что утверждает в нас непокорность Богу
В числе тяжких беззаконий, которыми укорял Господь жителей города Иерусалима находится и это: "Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!" (Матф. 23:37). Ожесточение в нас своей воли есть начало всех беззаконий. Я хотел, говорит Бог — вы не захотели.
Блаженный Августин как-то сказал: "многократно воздыхал я, быв связан не железом чужой рукой, но моей волей железной; хотение мое враг захватил, и из него сделал для меня цепь, которой и связал меня." Человеческую волю сильно держат в противлении Богу три недобрые качества ее: а) злые обычаи(навыки), б) недостаток долготерпения и в) непостоянство (изменчивость) желаний нашей воли.
Своевольного трудно исправить
Злой обычай или злую привычку блаженный Августин объясняет так: "от злобной воли выросла злая похоть(желание), и когда человек часто удовлетворяет своей похоти, она обращается в обычай, и если человек ему не сопротивляется, то обычай незаметно обращается уже в необходимость удовлетворять эту страсть и держит человека в тяжком рабстве." Правда в таком человеке пробуждается по временам другое, лучшее направление воли, как бы ее обновление — это чувство, обращающееся к Богу в раскаянии о своих прегрешениях, и желание покоиться в Боге в мире со своей совестью. Но эта новая, так сказать, воля бессильна сама собою побеждать прежнюю (ветхую) волю, давностью своей деятельности окрепшую и как бы окаменевшую.
Итак, две во мне воли (в каждом человеке): одна ветхая, другая новая, одна плотская, другая духовная, борются между собой и раздваивают душу мою, сопротивляясь одна другой. И чаще во мне имеет перевес худшее, но уже укоренившееся, чем лучшее, но еще непривычное для меня. Итак когда грех укореняется и делается обыкновенным явлением, тогда не остается уже времени для его врачевания и не обретается в человеке место для покаяния. Грех становится неизлечимым, если в скором времени не очищают себя покаянием в нем, и потом уже придется много употребить усилий и много перенести неудобств и нужд для очищения себя от грехов. Да и всегда ли это удается бедному грешнику?
Справедливо говорит святой Григорий: когда своеволие обратится в обычай, то ему сопротивляться душа хотя и желает, но уже не в силах. Ибо многократно впадает в те же согрешения, и они становятся как бы привязанными уже к сердцу крепкими цепями. В молодые годы мы легче можем исправиться, чем в старости, когда загрязнимся и заржавеем, подобно котлу заржавевшему, для очищения которого нужно употребить тяжелый труд, пока накипь с него не сойдет посредством трения и прокаливания через огонь (сравн. Иезек. 24:11–12).
Действительно, застаревшие пороки трудно искореняются и заграждают путь к исправлению, как сказал Иоанн Златоуст: "Нет ничего крепче муки многолетней греховной привычки." Поэтому блаженный Августин поучает: "грешник! не отлагай покаяния в грехах, чтобы они не перешли с тобой в другую жизнь и не отяготили бы тебя сверхмерной тяжестью." Платон, заметя молодого юношу часто упражняющегося в азартной игре, сделал ему строгое замечание. На это замечание юноша возразил: стоит ли предостерегать от такой ничтожной малости?
