Филарет Дроздов - Избранные места из Священной истории Ветхого и Нового Завета с назидательными размышлениями
НАЗИДАТЕЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Вот великое зрелище, - восклицает Бл. Августин ( Tract. 117. in loan.), - зрелище, которое нечестивый может обратить в предмет смеха, но которое, тем не менее, достойно удивления Ангелов и человеков! Иисус несёт древо Своей казни, - это знак бесславия, но Он изменяет это позорное древо в Царский скипетр, пред которым преклонятся некогда Владыки мира - это несравненная слава!. Забудем на время бесчисленные обиды, горькие посмеяния, удары, мучения, которым подвергнут был Божественный Спаситель, от времени предания Его беззаконным Иудою в руки жестоких врагов даже до последнего издыхания, - остановимся на сем достойном удивления зрелище, которое представляет нам Сын Божий, благоизволивший умереть за тех самых людей, которые бесчеловечно влекут Его на смерть. Он, по словам Иеремии, яко ягня незлобивое, ведомое на за- коление. Иерусалим, град неблагодарный! Ты с бесславием изгоняешь из недр своих своего Искупителя после всех благодеяний, которыми Он исполнил тебя! Его невинность, Его кротость не могут смягчить тебя, и, по-видимому, только раздражают ярость горделивых и кровожадных правителей твоих, но их ужасное торжество ускоряет их и твою погибель! Что до нас, то здесь уместно нам припомнить достойные памяти сии слова нашего Господа: если кто хочет быть Моим учеником, пусть возьмёт крест свой так же охотно, как Я несу Свой, и последует Мне; ибо сии скорбные обстоятельства страданий нашего Божественного Учителя сильнее всего могут пробудить в нас благочестивые чувствования. При виде Иисуса, несущего крест Свой, мы почувствуем в себе искреннее сокрушение о том, что мы оскорбили Бога, поелику наши грехи делают, крест Спасителя столь трудным и тягостным; у срамимся нашего нерадения о служении нашему Владыке, столь много за нас претерпевшему; смиримся при мысли о нашей слабости, отступающей пред крестом; победим в себе отвращение от него, и, примером нашего Божественного Первообраза ободримся, чтобы вступить на святой путь крестный, и убедимся в необходимой потребности последовать Спасителю, неся крест свой, чтобы некогда иметь участие и в Его славе. Сколько преимуществ, сколько сокровищ заключено в кресте! Можно ли после сего изумляться тому, что древние опытнейшие подвижники единодушно советуют душам, желающим возвыситься до их совершенств, непрестанно размышлять о таинствах креста?
Есть люди, отвергающие крест; есть другие, которые несут его с ропотом; наконец, иные несут его с леностью и едва поднимают его от земли. Но также есть люди, несущие его мужественно и высоко. Нужно наблюдать, к какому классу принадлежим мы, впрочем, должно уверить себя, что все люди носят крест, не исключая и тех, которые даже отрицаются нести его; носят его люди добрые; носят и порочные, и для сих последних он гораздо тяжелее, нежели для первых, потому что не пользуются они подкреплениями Божественной благодати, изображаемой для нас в лице доброго Киринеянина, помогающего Иисусу нести Его тяжкое бремя.
Не нз сострадания Иудеи заставляют Симона нести крест Спасителя, но из утончённой жестокости. Спаситель до того ослабел от претерпенных уже Им мучений, что колеблется на каждом шагу; так как изнеможение Его очевидно, то они принуждены были дать
Ему пособие, но не за тем, чтобы смягчить для Него наказание, а за тем, чтобы продлить оное, ибо они боятся, как бы Он не умер прежде, нежели будет распят. Иисус знал их намерение, но как Он не отрицался нести бремя, долженствовавшее сокрушить Его, так не отказывается и от предлагаемого Ему пособия, хотя оно долженствовало только продлить Его томления. Так ли вы несёте крест свой? Так ли вы облегчаете тяжесть его? Успокоение от крестоношения имеет ли у вас целью то, чтобы сделать вас способными лучше служить Богу, Церкви и обществу? Не слишком ли вы снисходительны к себе и строги к другим, подобно Фарисеям, которые возлагали на народ бремена тяжёлые и неудобоносимые, а сами и пальцем не хотели двинуть их.
Евангелие повествует, что Симон Кири- нейский был принуждён нести крест Иисусов. Это значит, что никто по природе не любит креста, но что должно делать над собой усилие и побеждать свое отвращение: - что Бог, по благости Своей, заставляет нас любвеобильными понуждениями обратиться к Нему; что для нашего именно спасения, даже когда мы оказываем сопротивление этому, - для спасения именно, Он даёт нам крест, посылает болезни, неприятности, слишком чувствительные и противные нашим склонностям огорчения. Иногда мир, видя как великий грешник оставляет его, и даже попирает его, чтобы возвратиться к Богу, думает, что он вступает на путь религии или от досады или от отчаяния: таково обыкновенно мирское суждение; но когда бы и так это было; то какая это блаженная досада! Какое святое отчаяние!, Если и бывает это так, то скоро порыв досады проходит, а между тем человек незаметно предаётся служению Богу, и связуется узами любви, которая облегчает иго Христово, первоначально казавшееся превышающим наши силы. Ибо случается, что иной, по прихоти своего воображения, или, следуя коварным советам, выбирает такой род жизни, где все, по-видимому, сулит ему счастье, но дело кончается роковым разочарованием; тогда как другой, вопреки своей воле, но из послушания, вступает на путь жизни, противной его желаниям, и благоговеет пред Провидением, лобызает крест свой и несёт его охотно, и дело оканчивается тем, что в этом именно пути он усматривает путь своего спасения.
Великая Голгофская жертва
(Матф. 27, Map. 15, Лук. 23, Иоанн. 19)
Когда Иисус пришёл на Лобное место, то давали Ему пить уксусу, смешанного с желчью; но Он, отведав его, не хотел пить. С Ним распяли двух разбойников, одного по правую, другого по левую сторону; так исполнилось сказание в Писании: и к злодеям притчен (Ис. 53, 12). Тогда, молясь за Своих распинателей, Он сказал: Отче прости им; ибо не знают, что делают.
Написали же на верхней части креста по Еврейски, по Гречески и по Римски вину Его осуждения: Иисус, Назарянин> Царь Иудейский. Но первосвященники, прочитав эту надпись, сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский. Пилат ответствовал: что я написал, то написал.
Воины же, когда распяли Иисуса Христа, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон (нижнюю одежду); хитон же был не сшитый, а тканый весь сверху донизу. Итак, сказали друг другу: не станем раздирать его, а кинем жребий, кому он достанется. Так сбылоеь сказанное в Писании: разделили ризы Мои по себе, и об одежде Моей метали жребий. Вот что сделали воины. После сего, они седши стерегли Его, чтобы кто не снял Его с креста и не унёс. Было около трёх часов дня, то есть, девять часов с утра, в то время как Иисус был распят:
Иисус, претерпевая смертные мучения, в то же время подвергнут был самым жестоким укоризнам. «Проходящие останавливались посмотреть на Него и злословили Его, кивая главами своими и говоря: разрушающий храм и в три, дня созидающий! Спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста. Вместе с простым народом и начальники насмехались над Ним. Первосвященники, книжники и старейшины ругаясь говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти? Если Он. Царь Израйлев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него. Он уповал на Бога, пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему: ибо Он говорил: Я Сын Божий. Святый Царь Давид предсказал вси сии поношения; и Иудеи ненамеренно споспешествовали исполнению торжественно произнесенного пророчества. ^ Также и воины ругались над Ним, и^ подходя, подносили Ему уксус. В дополнение оскорбления - разбойники, распятые с Ним, ругались над Ним. Однако ж, тогда как один из повешенных злодеев, злословя Его, сказал: если Ты Христос, спаси Себя и нас, другой напротив, вдруг переменившись (по действию благодати) унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на тоже? И мы осуждены праведно; ибо достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда придешь во Царствие Твоё. И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в раю».
При кресте Спасителя стояли: Матерь Его, и сестра Матери Его, Мария Клеопова и Мария Магдалина. ИисуЬ, увидя Матерь и-ученика* которого любил, стоящих, говорит Матери Своей: вот сын Твой! Потом говорит ученику: вот матерь твоя! И с того часа ученик сей взял Её к себе.
В шестом же часу настала тьма по всей земле и продолжалась до девятого часа. В девятом часу возопил Иисус громким голосом, говоря: Элои! Элои! Лама Савахфани? Что значит: Боже Мой! Боже Мой! Почто Ты оставил Меня? Некоторые из стоявших тут, услышав сие, говорили: вот, Илию зовёт. После сего Иисус, ведая, что всё уже совершилось (исключая одного только (незначительного) предсказанного обстоятельства) да сбудется Писание, говорит: жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Один из стоявших при кресте в это время побежал, взял губу, наполнил уксусом и, наложив на трость, поил Его. А другие говорили: постой; посмотрим, придёт ли Илия спасти Его. Когда же Иисус вкусил уксуса, то, видя, что всё предназначенное для Его жертвоприношения, исполнилось, сказал: совершилось! Потом, возгласив громким голосом, сказал: Отче, в руки Твои предаю дух Мой! И сказав сие и преклонив главу, предал дух».
