Станислав Сенькин - Афонские рассказы
Десять лет прошло в упорных молитвах, и наконец Господь смилостивился над юродивым, и отца Онисипора – так звали блаженного – стали потихоньку забывать. Прошло ещё несколько лет, память о великом целителе стёрлась, и лишь Святая гора и Божья Матерь, по просьбе Которой он окормлял Афон, помнили о нём.
Но за год до того, как слава его померкла, она, словно свеча перед тем, как погаснуть, разгорелась с новой силой. Слава о его даре распространилась по всей империи. Даже в сарацинских и италийских землях знали теперь о великом чудотворце Онисипоре.
В это самое время благочестивейший византийский аутократор Ираклий тяжело заболел какой-то неизвестной болезнью. Незадолго до того, как недуг свалил императора, Ираклий, победив персов, вернул в империю Честное и Животворящее Древо Господне, на котором наш Искупитель Иисус Христос победил смерть. Персы-огнепоклонники держали Древо в Ктесифоне, и Бог мечом славного Ираклия сокрушил доселе непобедимую Персидскую империю. Но, совершив этот подвиг, царь вопреки церковным канонам и мнению Вселенского патриарха сочетался браком со своей родной племянницей Мартиной, к которой воспылал нечистой страстью. И Бог покарал его, победителя и героя, тяжкой болезнью.
Народ любил его, и, несмотря на явное нечестие императора и заслуженно постигшее его наказание Божье, вся империя молилась о его выздоровлении. Самые искусные лекари из латинских, сарацинских и персидских земель упорно пытались остановить болезнь. Они делали ему припарки и втирали в истощённое недугом тело чудодейственные мази, но ничего, увы, не помогало. Порошки, снадобья и амулеты были бессильны – басилевс таял с каждым днём.
В империи назревали смуты; арабы во главе с непобедимым Омаром теснили границы некогда славной Византии, от которой уже отделилось несколько провинций, и, сознавая опасность для империи создавшегося положения, патриарх предложил обратиться за помощью к славному афонскому чудотворцу Онисипору, чтобы тот молитвой и Божественной благодатью изгнал болезнь. Если не он, то никто другой уже не сможет поднять императора с одра, заставить его вновь воспрять духом и сокрушить своим мечом арабов, грозящих обратить великое святилище – Святую Софию – в мечеть.
И вот корабль отплыл за блаженным. Прибыв на Афон, гонцы в течение нескольких дней искали Онисипора по Святой горе, пока наконец не нашли юродивого в одной из афонских пещер, где он молился Богу.
Они передали блаженному повеление патриарха, сопроводили Онисипора на корабль и на всех парусах помчались в Константинополь.
И вот блаженный, одетый в ветхое рубище, предстал перед императором, лежавшим на своём одре в сияющем золотом дворце. Басилевс за последнее время повидал множество лекарей и уже не надеялся на выздоровление. В отчаянии он даже удалил из дворца Мартину, но и это не помогло. Царь умирал.
Блаженный постоял немного у его изголовья и, не сказав ни слова, вышел.
Духовенство, лекари и придворные сразу же окружили его. Все знали о великой благодати, дарованной Господом Онисипору, и что если поступить так, как скажет блаженный, царь непременно выздоровеет.
Онисипор оглядел собрание и сказал:
– Я не знаю, чем помочь самодержцу. Царь может исцелиться только верой!
Благообразный седовласый духовник Ираклия, архимандрит одной из Константинопольских обителей, почтительно, но твёрдо возразил блаженному.
– Вера царя как никогда сильна, но и она не помогает.
– Что ж, если не помогает вера, есть только один способ исцеления, но он очень жесток, и я не могу предложить его вам.
– Как бы ни был жесток твой совет, – сказал духовник Ираклия, – ты должен нам его дать, иначе великая православная империя может погибнуть – враг уже у ворот! Итак, что это за способ? Говори, заклинаем тебя всемогущим Именем Божьим!
Онисипор тяжело вздохнул и сказал:
– Хорошо, тогда слушайте. Басилевсу необходимо выкупаться в крови тысячи младенцев возрастом до двух лет, и тогда он выздоровеет.
Хотя авторитет блаженного был очень высок, но поначалу все в ужасе отвергли такой способ исцеления. Однако прошло некоторое время, первые эмоции улеглись, и многие стали подумывать, что не такая уж это большая плата за здоровье благочестивого императора. Разве жизни тысячи младенцев, которые отправятся прямиком в райские обители, не испытав тех страданий, которыми наполнена человеческая жизнь, значат больше в сравнении со смутами, которые непременно возьмут кровавую дань, несравнимую с этой благородной жертвой? А смуты и кровопролития, которые учинят арабы, непременно вспыхнут, если Ираклий умрет.
И вот по всей империи было разослано послание патриарха, в котором он призывал румийских матерей пожертвовать своими детьми во имя блага святой Церкви и богоспасаемой Византии. Эти дети, обещал патриарх, по выздоровлении басилевса, который сразу же снарядит и возглавит армию против магометан, будут торжественно причислены к лику святых.
Ираклий, узнав о том, какой ценой ему достанется выздоровление, попытался отказаться от исполнения этого замысла, но патриарх с духовником стали убеждать его. Они говорили, что он не погрешит перед Богом и детьми, что их не отберут насильно – это будут непорочные агнцы, великая жертва румийских матерей, принесённая ими даже не ради сохранения его жизни, а ради империи и благополучия святой Церкви. И в конце концов басилевс, здоровье которого ослабевало с каждым часом, скрепя сердце дал согласие.
И вот через неделю во дворец доставили девятьсот девяносто девять младенцев, которыми пожертвовали румийские женщины ради выздоровления благочестивейшего Ираклия – спасителя Нового Рима.
Блаженный же, узнав о том, что число младенцев неполно, стал настаивать на точном исполнении его указания, иначе, сказал он, жертва будет напрасна и вместо исцеления Ираклий получит страшное проклятие, которое с ужасающей силой обрушится на всю империю.
Император был уже на последнем издыхании, медлить нельзя было ни секунды. И тогда окружение императора решило забрать недостающего ребёнка насильно.
Духовник, как новый Каиафа, долго убеждал Ираклия согласиться на это предложение, уверяя, что этот несомненный грех будет замаливать каждый подданный империи, а сей невинно убиенный младенец, как Иисус Христос, будет принесён в жертву ради империи и Церкви. Но Ираклий, вдруг во всей полноте представив весь ужас предстоявшего ему купания в крови младенцев, приказал всё отменить и вернуть детей их матерям.
– Если Бог не хочет меня исцелять другим способом, лучше я умру! – сказал он и в изнеможении закрыл глаза, ожидая смерти.
В ужасе духовник закрыл лицо руками, представив, что станется после смерти басилевса и с империей, терзаемой арабами, и с ним самим, неминуемо уничтоженным могущественными врагами-завистниками из клира.
Но только басилевс принял своё последнее решение, как неожиданно почувствовал, что болезнь стала оставлять его. Царь начал выздоравливать!
Исцеление Ираклия империя отмечала как великий праздник, а по окончании торжеств, вспомнив наконец о том, кто стал причиной выздоровление императора, патриарх и духовник Ираклия повелели снова привести к ним Онисипора.
Увидев его, они низко поклонились блаженному, и патриарх спросил:
– Знал ли ты, что так случится? Ну конечно, знал! Ответь, почему же ты выбрал такой необычный способ врачевания?
Юродивый отвечал:
– У басилевса было недостаточно веры для исцеления, поэтому мне пришлось сделать то, что уравновесило бы гнев Божий, который пребывал на нём за сочетание браком с Мартиной. Молитвы румийских матерей, их святая жертвенность и, наконец, последний выбор Ираклия – вот что помогло царю выздороветь.
Все подивились необычайной мудрости Онисипора и отпустили его с миром и великим почтением обратно на Афон.
После этого удивительного события его слава стала тускнеть, и только святогорцы ещё долго приходили к нему за духовным советом. Через несколько лет Онисипор получил от Бога весть, что близится его отшествие в иной мир. Желая достойно приготовиться к собственной кончине, блаженный в молитвах стал просить о том, чтобы у него были отняты все дары, кроме дарования плача покаянной молитвы. Ему хотелось укрыться в какой-нибудь пещере и вымолить перед кончиной у Господа прощения всех своих грехов.
Господь слышит молитвы праведников – и вскоре Онисипор прекратил принимать монахов и всецело предался горячей покаянной молитве.
Накануне его честной кончины к нему в видении явилась Матерь Божья.
– Отец Онисипор, ты честно потрудился в Моём святом уделе и, как никто другой, заслуживаешь награды. Но вот только скажи Мне, зачем ты молишь о том, чтобы Господь изгладил после твоей смерти всякую память о тебе, которая могла бы помогать людям? Вспоминая твои святые дела, они многие века прославляли бы Бога!
