Дуглас Купер - Любовь Божия в жизни
Только так мы можем любить тех людей, которые нам не симпатичны, которые не вызывают у нас положительных эмоций.
Именно так Иисус Христос мог любить тех, кто плевал на Него, кто проливал Его кровь розгами; людей, которые безжалостно распяли Его, будучи одержимы дьяволом.
Его слова и поступки несли этим презренным, несчастным грешникам определенную весть: «Вы можете делать со Мной все, что хотите, но помните: никакие ваши действия не заставят Меня разлюбить вас. Я твердо решил любить вас и буду говорить и действовать в духе любви к вам».
Нельзя сказать, что в последний критический час Иисус страстно желал быть разлученным со Своим Отцом и умереть за недостойных этой жертвы, малопривлекательных людей. Между прочим, Он молил Бога о том, чтобы Он пронес эту чашу страданий мимо Него.
Когда в конце концов было принято последнее мучительное решение, оно было сделано не потому, что Иисусу была приятна мысль о крестных страданиях, а потому, что Он так любил Отца, что решил во что бы то ни стало исполнить Его волю. При этом Он не сообразовывался со Своими желаниями.
Величайший акт любви, который когда–либо видела Вселенная, не основывался на чувствах! Это непостижимое чудо, которое на протяжении всей вечности будет предметом благоговейных размышлений людей и ангелов, стало следствием свободного выбора Того, Кто твердо решил Своим разумом предпочесть волю Божию Своим собственным чувствам и влечениям.
Этот беспримерный поступок Иисуса Христа продемонстрировал всем людям, в какую бы эпоху они ни жили, что в действительности представляет собой Божия любовь.
Пример Христа побуждает нас решительно избрать любовь к тем людям, с которыми у нас не ладятся отношения, которые нам неприятны, которые, может быть, ставят нам палки в колеса, независимо от того, что они делают, говорят нам или какие чувства они к нам питают.
Такая любовь непонятна человеку Она названа тайной благочестия. Сколько бы человек ни старался, он не сможет воспроизвести ее в своем сердце. Все же, несмотря на это, Иисус смело учил Своих последователей: «Любите врагов ваших» Его повеление несет с собой заверение, что мы можем продолжать любить даже тех, к кому мы испытывали даже ненависть. Он даст нам силы относиться ко всем людям с любовью так, как относился Он.
Известный американский негритянский педагог Букер Т Вашингтон однажды сказал Я не допущу, чтобы кто-либо своим отношением ко мне заставил меня унизиться до ненависти к нему».
Люди, которые шли по стопам Господа и продолжали любить, несмотря на великую враждебность и ненависть по отношению к ним, могли поступать так потому, что, подобно Букеру Т Вашингтону, решительно избрали для себя этот высокий идеал. Бог почтил их выбор и дал им Свою сверхъестественную силу и способность воплотить это решение в слова и поступки.
Таким образом, христианская любовь предлагает господство разума над чувствами. Имея ум Христов, человек свободно избирает любовь, которая не ставит условий, никогда не перестает и не зависит от эмоций.
В этом случае христианин по своему свободному выбору всегда относится с любовью к людям, какими бы непривлекательными они ни были.
Какой бесценный дар! Вот что такое любовь. Любовь в ее самом полном выражении. Любовь, освобожденная из плена изменчивых чувств!
Это сокровище, которым могут обладать все дети Божьи.
Это ваше и мое наследие, которым мы должны делиться с погибающим миром!
Глава пятая
Любовь без всяких «если»
«Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками»
Рим. 5. 8.Готовилась интересная встреча. Будущие пасторы и служители церкви в сопровождении своих наставников приезжали из учебных заведений всей Южной Калифорнии. Некоторые из них уже проходили практику в психиатрических больницах, другие — в мужских или женских тюрьмах. А некоторые, подобно мне, занимались в клиниках общего профиля.
Поскольку все приглашенные были либо священнослужителями, либо семинаристами, я ожидал увидеть строго одетых людей. И, надо сказать, мои ожидания оправдались. Все были аккуратно одеты. На многих были черные или темно серые костюмы, узкие галстуки, обувь была начищена до блеска. Все эти выпускники богословских факультетов и семинарий выглядели так, как я и предполагал, за исключением одного человека — Павла.
Когда он вошел в аудиторию, я заморгал глазами от удивления. Он напоминал участника фестиваля рок–групп. Его волосы свисали до плеч. Вместо костюма он носил сильно помятые брюки из зеленого вельвета и старую рубашку в красно–белую полоску с короткими рукавами.
Вначале я подумал, что это какой–нибудь несчастный, которого пригласили с целью продемонстрировать нам, как пастор должен беседовать с людьми, попавшими в беду Представьте мое изумление, когда он представился студентом богословского факультета и сказал, что готовится стать пастором. Этот парень должен стать служителем или пастором? О нет, только не он!
Внутри меня росло негодование. Что этот малый хотел показать своим видом? Прийти на такую важную встречу в этих лохмотьях! Это было оскорбительно Кроме того, как он мог посещать больницу и беседовать с доверенными ему больными с такой неопрятной шевелюрой? Это какое–то юродство.
Я почувствовал сильную неприязнь к этому странному субъекту Мне хотелось, чтобы он немедленно покинул помещение или хотя бы потрудился изменить свою внешность, чтобы быть похожим на всех нас.
Я был уверен, что никогда не смог бы стать другом Павла, потому что испытывал к нему враждебные чувства. Я боюсь, это мешало мне любить его как ближнего Неприязнь к этому человеку сделала меня неспособным открыть ему более совершенный путь, передать ему волю Божью относительно его жизни.
Он слишком отличался от меня. Его внешность не соответствовала моим ожиданиям, поэтому я относился к нему неодобрительно. Я не желал принять его таким, каким он был.
Мое отношение к нему вряд ли изменилось бы, если бы мы не столкнулись с ним в вестибюле, когда возвращались с обеда. Мы познакомились и стали разговаривать. Наконец, я мог откровенно поговорить с ним.
Я признался ему, что его внешний вид мне кажется не совсем уместным, и поинтересовался, не мешает ли это его взаимоотношениям с больными.
Через несколько минут я уже многое знал о Павле. Он был открытым, дружелюбным человеком и свободно рассказывал о себе. Он объяснил, что у него очень мало денег и ему необходимо работать, чтобы иметь средства для учебы. Его работа заключалась в том, что он играл вечерами в музыкальной группе на площади в Лос–Анджелесе. Как и другие рок–музыканты, он носил длинные волосы. Свой единственный хороший костюм он берег для сцены.
Когда он говорил о работе в больнице, к которой был прикреплен, я мог понять, что он искренно заботится о людях и желает помочь им.
Делясь опытом, я почувствовал, как мое сердце оттаивает К моменту окончания нашей беседы у меня уже не было предвзятого отношения к Павлу Мы расстались хорошими друзьями. Мне по–прежнему не нравилась его прическа и его небрежный вид, но я полюбил Павла как личность, смог понять его.
Одна мысль все же не давала мне покоя. А что, если бы я не заговорил с ним? Если бы у Павла не хватило терпения объяснить мне причины своего странного поведения? Неужели в моем сердце навсегда осталась бы неприязнь к нему? Сколько раз я поступал подобным образом в отношении других? Неужели я часто привешиваю ярлыки к людям только из–за их внешнего вида? Или потому, что мне не нравятся их убеждения, их мышление, их привычки и нравы? Неужели чувство неприязни к людям, нежелание понять их мешали мне открыть им ту любовь, которую питает к ним Бог?
Мой опыт с Павлом в тот день помог мне понять со всей ясностью и определенностью, что любовь Божья не ставит условий. Любовь без условий достаточно велика и глубока, чтобы принимать людей такими, какие они есть, просто потому, что они живут на свете Как это ни печально, такая любовь — редкое явление даже в церкви Нам свойственно выдвигать различные условия Мы готовы любить лишь тех, которые оправдывают наши ожидания.
К несчастью, обычный человек от самого рождения способен любить только на условиях.
По этой причине с возрастом мы все более склонны считать, что любовь надо заслужить: хорошим поведением, снисходительностью к чужим промахам, щедростью, добротой или просто приятными манерами Но это порождает лишь круговую поруку и жизнь по принципу «ты — мне, я — тебе».
Поскольку в глубине нашего сознания формируется установка делать приятное» родителям, товарищам и другим людям, чтобы добиться их расположения, мы ожидаем, что и окружающие люди будут «ублажать нас, если только они хотят нам понравиться.
Эта глубоко укоренившаяся привычка делает невозможным с человеческой точки зрения любить того, кто не согласен с нами, кто не разделяет наших убеждений или поступает не так, как нам бы этого хотелось.
