Михаил Мудьюгин - РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВНОСТЬ
Достаточно раскрыть Евангелие, чтобы убедиться, что Иисус Христос есть средоточие Благой вести. Все содержание этого Божественного Откровения сводится к описанию обстоятельств и событий земной жизни Христа и воспроизведению Его высказываний. Обо всех остальных деталях евангельского повествования (да и всего Нового Завета в целом) мы узнаем только в их связи с жизнью Иисуса Христа — Того, Кто исполнил ветхозаветные предвещания, Того, Кого Бог соделал Господом и Христом (Деян 2:36), о чем стал проповедовать апостол Петр сразу после великого события Пятидесятницы, после излияния на учеников Христовых дарований Святого Духа (Деян 2:1–4).
В ответ на первые же угрозы, запреты и преследования ученики Христовы, говоря от имени Иисуса Христа, утверждали, что «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян 4:12).
Имя Христово принимали на себя общины, возникавшие одна за другой уже далеко за пределами Палестины (Деян 11:26), и с тех пор христианами именуют себя миллионы идущих к Богу — Отцу своему — через усыновление Ему, соделанное воплощением, страданиями и смертью Сына Божьего. В сознании каждого из них в большей или меньшей степени утвердилась убежденность в том, что как един Бог, так «един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1 Тим 2:5) и «нет ни в ком ином спасения» (Деян 4:11).
Превосходящие всякое человеческое разумение (Флп 4:7) величие и святость Господа Иисуса Христа и совершенного Им дела спасения привели к тому, что все усилия врага рода человеческого и руководимых им темных сил в человеческом мире были с первых дней земной жизни Спасителя направлены лично против Него; таковы были попытки убить Его в младенческом возрасте (Мф 2:3,12), извратить Его спасающую миссию (Мф 4:1–10; Лк 4:1–13), сбросить Его с горы (Лк 4:29,30), взять
под стражу (Ин 7:44–46). Как известно, дьявол потерпел поражение и именно тогда, когда его усилия, казалось бы, увенчивались успехом, когда Спаситель наш был предан, подвергся неправедному суду, бичеванию, распятию и умер на кресте.
Но и после победного воскресения Господа, после основания созданной Им и запечатленной сошествием Святого Духа Церкви действия враждебных сил были направлены не столько против Церкви как учреждения, сколько опять–таки против Христа — ее Создателя и Учредителя, а тем самым, конечно, и против Церкви, составляющей Его Тело (1 Кор 12:27).
В самом деле, почти все лжеучения первых веков существования Церкви имели целью извратить церковное представление о богочеловеческой Личности Христа Спасителя. Одни из них пытались отрицать или, по крайней мере, подвергать сомнению Его Божественность (ариане), другие — Его человечность (монофизиты); некоторые сомневались в реальности Его волевой деятельности (монофелиты).
Позднее, когда стало развиваться церковное искусство, антихристианская тенденция приняла форму иконоборчества, т.е. искусственно воздвигаемых запретов изображать Христа, воспроизводить Его облик доступными человеку средствами.
Ереси были к концу IX столетия в основном преодолены, но церковные болезни, многочисленные и многообразные, продолжали и в наше время продолжают терзать Тело Христово. Одной из самых опасных и в то же время наиболее распространенных из них следует признать утрату множеством христиан осознания богочеловеческой Личности Иисуса Христа как средоточия духовной жизни каждого христианина и всей Церкви.
Здесь речь идет не об утрате веры в Бога, не об атеизме, опустошавшем за последние десятилетия миллионы человеческих душ; имеются в виду утрата православными христианами, сохраняющими веру и даже связь с Церковью, живого общения с Христом как со своим Учителем, Господом и Спасителем. Как учит Слово Божье и святая Церковь, эта связь — в молитвенном общении с Ним, в восприятии и усвоении Его Слова, преподаваемого в Священном Писании, в таинстве святой евхаристии[6], в исполнении Его заповедей (что, конечно, важнее всего), в любви к Нему и друг ко другу (Ин 15:10–12). Незадолго до конца Своей земной жизни Христос наставлял учени — «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин 15:4). Такое взаимное сопребывание с Христом является наивысшим состоянием человека, к достижению коего ему нужно стремиться, если он хочет быть учеником и последователем Христовым. Конечно, это сопребывание, которое Господь Иисус тогда же назвал богопознанием и жизнью вечной (Ин 17:3), должно быть целью наших духовных устремлений, всей нашей земной жизни, протекающей в следовании за Тем, Кто сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин 14:6). По существу такое единение со Христом есть исполнение Его слов: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5:48), ибо и эта заповедь выполнима только в процессе устремления к цели, движение к которой действием благодати Божьей возможно, но достижение коей в беспредельной полноте превышает не только тварные возможности, но и всякое помышление, а тем более — разумение (Флп 4:7; 1 Тим 6:16; 1 Кор 13:12).
Несомненно, все христиане духовно отличаются один от другого, их религиозные помыслы и чувствования весьма многообразны. Не только степень близости к Богу, но и сила их устремления у каждого различна. Однако как и в отношении любых явлений духовной (и не только духовной) жизни и здесь возможно группирование по каким–то признакам, возможна и классификация.
Подавляющее большинство населения России в настоящее время составляют атеисты в совокупности с теми, кто допускает бытие Божье или не отрицает его, но не делает из этого никаких выводов в отношении своего поведения и даже образа своих мыслей. Многие из этих людей, далеких от каких–либо религиозных переживаний и даже стопроцентных атеистов были крещены в большинстве случаев еще в младенческом возрасте, но их родители и воспитатели не осознавали ни значения, ни сущности крещения и несли своих детей к купелям, следуя только традиции, нередко уступая требованиям представителей самого старшего поколения, выступающих опять–таки в защиту привычной традиции.
Разумеется, о Христе Иисусе у таких крещеных или некрещеных людей были самые общие, чаще всего под влиянием антирелигиозной пропаганды превратные представления, исключающие возможность какого бы то ни было общения или! обращения. Пожалуй, не менее многочисленна группа тех, кто, будучи в свое время крещен, сознает себя «православным», изредка посещает храм, преимущественно в дни самых больших праздников и личных семейных памятных дней, чтобы совершить крещение, отпевание или другую требу. Религиозность таких православных прихожан неоднородна: ее характер сильно зависит от уровня культуры и отчасти образования. Более интеллигентные в какой–то степени понимают, что главное в религии — богопочитание и что Христос — Носитель всего, что Бог дает верующему человеку, что Евангелие — книга, хотя большинству малознакомая, однако по своему содержанию высокая и даже священная, заслуживающая, по крайней мере, уважения.
Совсем иное отношение к Личности Христа со стороны других, тоже эпизодических посетителей храма, чей культурный уровень, однако, много ниже; в городах — это в большинстве люди среднего возраста и даже моложе, выходцы из деревень, нередко во втором и даже в третьем поколениях, а в сельской местности почти исключительно старушки, чей уход из жизни имеет естественным результатом постепенное, но неуклонное опустение не только храмов, но и целых сел и деревень.
Именно в этой среде пышным цветом распускается присущее многим русским православным людям доходящее до влюбленности преклонение перед обрядом, заслоняющим и даже вытесняющим в их сознании как само вероучение, так и его нравственное воздействие; здесь широкой популярностью пользуются всевозможные агиографические легенды и сказания[7], нередко не только заменяющие для верующего Библию, но даже затуманивающие сам облик Христа, превращающие представление о Его Личности в нечто побочное, находящееся где–то на периферии религиозного сознания.
Такие люди обращают свои взоры ко Христу преимущественно в дни Страстной и Пасхальной седмиц, но и в эти священные для каждого христианина дни храмы, как правило, почти пустуют, во всяком случае в сравнении с многолюдьем в дни памяти особо чтимых святых и чествования различных икон Божьей Матери.
Наконец, если обратить внимание даже на более церковно просвещенных прихожан и частично духовенство, приходится с горечью признать, что и в этой среде недостаточно усердия в почитании Христа Спасителя и в конце концов Бога, во Святой Троице славимого. Эта тенденция до такой степени вошла в кровь и плоть церковной среды, что она сказывается не только в личном благочестии, не только в поведении и настрое молящихся, но и во многих деталях богослужебного и молитвенного обихода.
Так, в обычае духовных лиц начинать любое собрание, заседание, совещание или учебное занятие пением (или чтением) обращенной ко Святому Духу молитвы «Царю Небесный», а завершать молитвой к Богородице — «Достойно есть». Перед началом последней молитвы все обнажают головы, снимая клобуки или другие головные уборы. Такой знак почитания Божьей Матери естественен и не может, разумеется, вызывать возражения. Но почему молитву «Царю Небесный» поют с покрытой головой? Почему Святому Духу, т.е. Богу отказывается в знаке почитания и благоговения, который не задумываясь оказывают Божьей Матери, «честнейшей херувим и славнейшей без сравнения серафим», но все же человеку?! Разве это не должно вызывать хотя бы изумление, если не негодование? Оказывается, не вызывает, и когда обращаются к Царю Небесному, ничья рука не тянется к головному убору, чтобы оказать Ему честь и славу хотя бы наравне с Царицей Небесной!
