Иннокентий Херсонский - Чтение Евангельских сказаний об обстоятельствах земной жизни Иисуса Христа, до вступления Его в открытое служение спасению рода человеческого
За сим следует другое явление Гавриила, где он уже не сказывает своего имени. В «месяц шестый» от явления Захарии, или зачатия Предтечи Елисаветою, что приходится почти к тому же времени, «послан бысть Ангел Гавриил... во град Галилейский, емуже имя Назарет». Если благовестие Захарии было в октябре, то благовестие Пресвятой Деве долженствовало быть в марте. Это расчислено с намерением. Мы видим из Апокалипсиса, что на небе, где произносится суд всему миру, есть какие-то всемирные дни, часы, годы, по которым все распределяется. Так говорится, что однажды молчание (безмолвие) на небе было полчаса (Откр. 8; 1). Любопытно на сей случай замечание блаженного Августина, который говорит, что зачатие Предтечи было после осеннего равноденствия, когда дни начинают умаляться; рождение — опять после равноденствия осеннего, когда дни опять быстро умаляются, а зачатие Спасителя было после весеннего равноденствия, когда дни начинают увеличиваться; рождение - также после зимнего, когда опять дни увеличиваются, и в этом видно, что Иисусу Христу подобало расти, а Иоанну малитися. Тот же Ангел (Гавриил) является и Марии, который являлся Захарии и Даниилу для откровения времен Мессии. Ангелы все суть «служебные духи», но они служат нам различным образом, и должности их не одинаковы. Если и в благоустроенном обществе человеческом должности распределяются сообразно свойствам и дарованиям каждого человека, то тем паче это должно быть на небе. Гавриил есть лице важное для нас. Он употребляется только для особенного служения в важнейших случаях. «Послан от Бога» - непосредственно, не так как у нас теперь человек читает волю Божию в уме своем, не имея непосредственного сообщения с Богом. «Назарет» - имя употреблено не напрасно, ибо он был предсказан пророками. «К Деве обрученней мужеви, емуже имя Иосиф» (Лк. 1; 26-27). Евангелист Лука представляет особенно Богоматерь; Иосифа же касается мимоходом. У Матфея же не так; там более говорится об Иосифе. «Обрученней», обыкновенно, для замужества. История оставляет нас в сем случае, в повествовании о Богоматери, а предание говорит, что Пресвятая Дева дала Богу обет на всю жизнь остаться девой. Поелику же это случай был первый, беспримерный, то священники решились обручить Ее с кем-либо, и отдать для хранения девства Ее и питания Ее. Мужья в Ветхом Завете имели право жить с супругами не по-супружески, а по-ангельски. Если бы участие священников в судьбе Марии кому показалось странным, тот пусть вспомнит, что это случай был беспримерный и единственный, а особенно то, что здесь начинаются дела великие. Законы нынешнего времени здесь нужно уже отложить в сторону; предание здесь служит как бы развитием и продолжением Евангельской истории. Святитель Златоуст замечает, что Иисус Христос должен был родиться «от Девы обрученней», для того, дабы избавить ее от нарекания и даже смерти; ибо ее могли бы побить камнями, как прелюбодейцу. Святой Игнатий Богоносец в послании к Ефесеям говорит, что это было сделано для того, дабы скрыть сие таинство от диавола. СвятойАмвросий говорит: maluit Christus potius dubitare aliquos de sua generatione, quam matris pudore. Дева спрашивает: «Како будет сие, идеже мужа не знаю?» (Лк. 1; 34). Это значит, что она мужа не знала и не хотела знать. Предание говорит, что Иосиф в это время был стар. Это подтверждается и Евангелием, которое нигде не упоминает об Иосифе. Он не является и при Кресте, и мать Свою Иисус Христос завещавает Иоанну; но сего не было бы, если бы Иосиф был жив. «От дому» (Лк. 1; 27), то есть от племени «Давидова», так как Мессия обещан от дому Давидова. Но где была в сие время Мария? Обыкновенно полагают, что Она в то время была в доме Иосифа. У Иудеев есть обычай, что невеста берется в дом жениха, и живет там, до соединения браком. У евангелиста Матфея говорится: «прежде даже не снитися има». Если «снитися» значит жить в одном доме; то следует, что она идет на житье в дом Иосифа. Ангел также говорит Иосифу: «не убойся прияти Мариам жены твоея» (Мф. 1; 20), но с другой стороны говорится также, что «Иосиф восхоте тай пустити» (`απολησαι αυτην), дать ей книгу отпускную. У евреев, хотя еще и не был совершен брак, но коль скоро невеста обручена, и после жених не хочет брать ее, он имеет право давать ей разводную книгу. Из снесения мест Евангелия о сем предмете открывается, что благовещение Пресвятой Деве последовало тогда, когда Она жила еще в Своем доме. Тут-то Она предприняла путешествие в горняя к Елисавете. Потом Иосиф взял Ее к себе в дом, и Она жила до дня рождения Сына. Это видно из того, что Иосиф вместе с Марией отправился в Вифлеем для записывания по повелению кесаря, где и родила Мария (Лк. 2; 4-5); но это обстоятельство не важное. «Вшед к Ней Ангел» (Лк. 1; 28). Захарии вдруг явился, а здесь он «входит», и опять «отходит». Это выражение ( «вшед» ) прекрасно изображает Андрей Критский в слове на Благовещение. Вшествие и исшествие приближает более Ангела к человеку, и потому явление такое не так могло изумить Деву. Один отец Церкви говорит, что Богоматерь нужно было предохранить от всякого смущения; Она долженствовала находиться под особенным Божиим покровительством. «Радуйся, благодатная». Приветствие радостное: «Господь с Тобою». Вот источник радости! Такое приветствие настроило душу Ее для принятия благовестия. «Смутися о словеси» (Лк. 1; 29). И здесь смущение, но не Захариино. Причина смущения была истинная, чистая; Она смутилась о «словеси», а не о видении. Предание говорит, что Ей были видения Ангелов еще прежде сего благовестия; Она, так сказать, привыкла к ним; но то слово, которое Она теперь услышала, долженствовало смутить Ее душу. Церковь проникла в душу Марии, когда влагает в уста Ангела сии слова в беседе его с Марией: «змий прельсти Еву иногда, аз же благовествую Тебе радость велию». Для человека истинно смиренного, доброго (а без смирения не может быть истинной доброты) слова о возвышении должны непременно приводить в смущение. «И помышляше» (Лк. 1; 29). Андрей Критский замечает, как должна быть велика душа святой Марии: Захария, увидев Ангела, как бы потерял рассудок, и не мог размышлять, а Пресвятая Дева размышляла. Впрочем, никак не следует нам укорять святого старца, ибо мы не знаем состояния, в котором он тогда находился, и нам не являлись видения. «Каково будет целование сие?» то есть какого качества? содержания? Она думала: приступ богат; что-то из него выйдет впоследствии? В словах и поступках Ее не приметно гордого смирения; Она не отрицает, что Она «благодатная», ибо Она этого просила у Бога; не отрицает, что Она «благословенная», ибо этого всемерно желала. Вообще, в словах Пресвятой Девы видна какая-то счастливая, святая средина. «Не бойся» (Лк. 1; 30). Где же страх? Как его заметил Ангел? Он мог узнать это по лицу, только этот страх не был Захариин. Ангел как бы так успокаивал Ее: Ты в самом деле то, что сказал Тебе, как ни много я Тебе говорил. У евангелиста Луки содержится предсказание об Иоанне Предтече, более подробное, нежели о Самом Спасителе (Лк. 1; 13-17); но зато в немногом тут так выдержано все. Царя можно выразить одним именем, тогда как для означения какого-нибудь важного сановника потребно слов много. Ангел говорит здесь как бы не свои слова, и берет из пророков по одной черте, и составляет из этого образ самый блистательный, в котором нет ни малейшей тени, или мрака. Не нужно было говорить тогда Деве, как сказал Ей после Симеон: «и Тебе же Самой душу пройдет оружие» (Лк. 2; 35). Иисус Христос должен был совершить и совершил более, нежели говорит здесь Ангел. И действительно, во сне Иосифу Ангел сказал более: «и наречеши имя Ему Иисус: Той бо спасет люди Своя от грех их» (Мф. 1; 21); а здесь - о спасении ни слова; но откровение Божие должно брать в совокупности. Иисуса Христа изображает здесь Ангел чертами более чувственными. Это, во-первых, потому, что Пресвятая Дева принадлежит еще к Ветхому Завету; тайны Нового Ей еще не открыты. В Ветхом Завете какой-либо пророк знал гораздо менее, нежели теперь в Новом Завете самый последний христианин, только это не зависит от наших заслуг. Посему-то и Спаситель, избрав двенадцать учеников, долго оставлял их в том мнении, что Он воцарится чувственно; потом постепенно ослаблял сие мнение и совершенное искоренение сего предрассудка предоставлял уже Святому Духу и Кресту Своему. Во-вторых, Ангел представляет Деве будущего Сына Ее более чувственно потому, что источник, из которого он брал черты для своего изображения, также более чувственный. Источник сей -пророчества (2 Цар. 7; 12, 14, 18, 19, 25), в которых святой Давид говорит: «кто есмь аз, Господи мой, Господи; и что дом мой, яко возлюбил мя еси даже до сих?» И пророк Даниил видел, что камень, отвалившийся от скалы, сокрушил все другие царства. «И Царствию Его не будет конца» (Лк. 1; 33). Так называется оно, вероятно, по сравнению с царствами конечными, ибо и самое Царство Иисуса Христа на земле будет иметь своего рода конец: оно уступит место Царству славы. Ангел говорит: «зачнеши» Сама, то есть если бы участвовал в этом муж, то я сказал бы Тебе об этом; «и родиши Сына и наречеши имя Ему Иисус». Иисус значит Спаситель для всякого навсегда. «Наречется»: в Священном Писании употребляется вместо "будет". У евреев отчасти осталось на их языке то, что должно выражать существо вещи. «Сын Вышнего» - выражение сие взято с высших государственных чинов. «Давида», потому что он считается образцом царей. Отца, а не праотца, хотя Давид действительно был ему праотец. «Воцарится» - духовно. Ангел не много говорил Пресвятой Деве, да и не нужно было говорить Ей много; ибо если бы при самом зачатии приподнять для Нее завесу и раскрыть все будущее, то сим можно было бы и обеспокоить Ее, - а это не по Ее состоянию и предназначению. «Како будет сие, идеже мужа не знаю?» (Лк. 1; 34). Она согласна, и от души верит, что сказанное Ей Ангелом будет; но как будет, этого не знает. Причина представляется более важная, нежели у Захарии; у сего видно более любопытства, а Пресвятую Деву заставляет так спрашивать нравственная необходимость. «Не знаю», - говорит Она, - мужа теперь, не узнаю его и никогда. Явно, Она здесь имеет в виду то, что Иосиф будет Ее мужем только по имени. Если бы сего не было, то Ангел мог бы сказать: Ты не знаешь теперь, так узнаешь мужа после; или лучше: этот ответ Она должна бы была сделать Сама Себе. Из слов Богоматери видно, что Она действовала не в смущенном состоянии, а спокойно и обдуманно. Мысли и выражения Ее так точны, что видишь сам необходимость спросить так, как спрашивала Святая Дева. Дух «Святый найдет на Тя, и сила Вышняго осенит Тя» (Лк. 1; 35), то есть будет действовать на Тебя непосредственно; узнаешь чрезвычайное действие Духа Святаго. Теперь вопрос - отчего сие действие принадлежит третьему Лицу Пресвятыя Троицы? Благодатное действие в освящении и совершении человечества приписывается особенно Святому Духу; почему и воплощение Христово также должно было совершиться по действию Духа Святаго. Святый Василий Великий говорит: "Может быть, в самой Божественной природе есть основание такого различия. А какое это основание, - сего мы не знаем". Ангел говорит: «Дух Святый найдет на Тя». Если Дух находит на человека, то сему последнему нельзя не ощутить наития Святаго Духа. «Осенит». Сень есть отражение тела: тень человека - подобна человеку, сень Божества - Божеству. «Рожденное от плоти», — говорит Спаситель, — «плоть есть, рожденное от Духа, дух есть». Здесь от Святого рождается Святое. Об Иоанне Крестителе говорится, что он Духа Святаго исполнится, а о Спасителе, что в Нем будет Дух без меры (Ин. 3; 34). «Наречется Сын Божий» - по происхождению. Люди называются известными именами, смотря по тому, от кого они происходят. Так и Адам называется «Божиим» (Лк. 3; 38). У евангелиста Матфея говорится, что Мария после благовестия «обретеся имущи во чреве» (Мф. 1; 18). «Обретеся» - неизвестно откуда или, как у нас просто говорят, Бог знает откуда. Действие Святаго Духа - есть тайна, не подлежащая испытанию. Но с нравственной стороны она должна подлежать испытанию. Почему Промысл восхотел отвергнуть образ рождения обыкновенный? Причину сего указывает сам Ангел: «рождаемое Свято» (Лк. 1; 35), а если бы оно родилось обыкновенным образом, то было бы не свято, по крайней мере в такой степени, в какой должно быть. Апостол Павел говорит: «брак... честен и ложе нескверно» (Евр. 13; 4), и даже дитя, рожденное от полусвятых, так сказать, родителей, бывает свято; что же есть несвятого в обыкновенном рождении детей? То, о чем говорит Спаситель: «рожденное от плоти плоть есть».
