Иван Орлов - Труды Св. Максима Исповедника по раскрытию догматического учения о двух волях во Христе
191
См., например, у Томазиуса — s. 371.
192
Op. Max., t. II, col. 149.
193
Ibid., col. 152.
194
Ibid., col. 149.
195
Когда Евлогий говорит, что «различие между φύσις и ούσία придумано еретиками с той целью, чтобы можно было сказать, что в Троице τρεις φύσεις [три природы] и μία φύσις во Христе, и чтобы избежать употребления выражений «τρεις ούσίαι» [три сущности] и «μία ούσία» (Braun, s. 3), то, очевидно, он имеет здесь в виду только севериан. И Максим, полемизируя против монофизитства, имеет в виду, главным образом, учение Севера и его последователей. Такое явление объясняется тем обстоятельством, что учение Севера, как ближе, чем учение другой монофизитской партии, стоящее к учению Кирилла Александрийского, самим монофизитам казалось более симпатичным и имело более многочисленных приверженцев, но вместе с тем оно было и более опасно для православия.
196
Gieseler, Variae opiniones Monophysitarum de Christi Persona, part I, p. 11, 2; part II, p. 9. Относительно учения Севера сравни: Op. Max., t. II, col. 40 — 41; = Schwane, s. 468.
197
Употребление этого термина в смысле лица было отвергнуто православными еще в половине IV в. (на Александрийском соборе 362 года) после того, как аполлинариане в оправдание своего лжеучения стали ссылаться на употребление его в смысле лица у Афанасия Великого. См. у Брауна — s. 4.
198
Vid. Gieseler, part. I, p. 12.
199
Op. Max., t. II, col. 149, 276.
200
Op. Max., t. II, col. 152.
201
Op. Max., col. 276.
202
Op. Max., t. II, col. 264.
203
«Ένυπόστατόν έστι τό είδος (= κοινός ούσία = φύσις), τό έν τοίς ύπ' αύτό άτόμοις (in individuis) πραγματικώς ύφιστάμενον (realiter subsistit), και ούκ έπινοία ψιΛή Φεωρούμενον». [Воипостасное есть вид (= общая сущность = природа), в подлежащих ему неделимых (т. е. индивидах) реально существующий, а не только лишь мысленно созерцаемый] Т. II, col. 149.
204
Т. II, col. 264.
205
Op. Max., t. II, col. 261 — 264.
206
Ούδέ γάρ άτομόν έστι, προς είδος ή γένος άναγόμενον [Ибо не является и неделимым, будучи возводимо к виду или роду]. Col. 204. Вывод отсюда очевиден.
207
Цитаты указаны выше. Выражение «πραγματικώς ύφεστάναι» [реально существовать] (— realiter sabsistere), употребляемое Максимом в приложении к индивидуальной природе, тождественное с довольно употребительными на языке Василия Великого, Григория Назианзина и Кирилла Александрийского выражениями «καθ' έαυτό ύφεστάναι» [существовать самому по себе], «ιδία ύπαρξις» [обособленное существование], «ύπαρξις καθ' έαυτό» [существование по самому себе], как обозначением личного существования (См. у Брауна — s. 17), несомненно, тождественно с другим, приведенным, выражением его, употребленным в приложении к лицу. И то, и другое обозначает у него индивидуальное, и в этом смысле — личное бытие, в противоположность бытию вообще, какова природа или сущность in abstracto. Со времен древних вошло в обычай, имеющий силу и по настоящее время, обозначать личное бытие латинским термином «subsistere» (— греч. «ύφεστάναι») и называть лицо, владеющее сущностью, словом «subsistentia» (в отличие от «existentia»).
208
Αϊτινες (т. е. αί ποιότητες ούσιώδεις και έπουσιώδεις) ούκ έισίν ουσία, ουδέ καθ' έαυτά, αλλ' έν τή ούσία τυγχάνουσι, και δίχα ταύτης τό είναι ούκ έχουσιν [Каковые (т. е. качества сущностные и надсущностные (т. е. прибавленные к сущности — пер.)) не являются ни сущностью, ни [существующими] сами по себе, но обретаются в сущности, и без нее не обладают бытием]. Col. 261.
209
Op. Max., t. II, col. 261.
210
Op. Max., t. col. 297.
211
Op. Max., t. col. 300. Под «ιδιότητες φύσεως» никак нельзя понимать только отличительные свойства различных природ или особенностей «трех родов жизни». Это достаточно ясно из того, что относит Максим (тут же) к этим ιδιότητες φύσεως. Должно заметить, что на языке Максима понятия «ίδιότης» и «ιδίωμα» имеют совершенно одинаковый смысл: для обозначения существенных свойств природы Максим одинаково пользуется как тем, так и другим понятием (см. ту же col. 300). Мы говорим это к тому, что, по мнению Брауна (Braun, s. 19), эти понятия выражают не одно и то же. Браун ссылается на употребление этих слов у Василия Великого и Григория Назианзина. Но то, что говорит сам Браун касательно смысла, соединяемого с этими словами у названных отцов Церкви, вовсе не мирится с мнением его относительно неодинаковости смысла двух однозначащих понятий. Во–первых, сам Браун настаивает (положим, произвольно) на том, что Василий Великий отождествлял ιδίωμα (в Боге) с ύπόστασις; с другой стороны, ему не безызвестно выражение Григория Назианзина «μία φύσις εν τρισί ίδιότησι ύπάρχει» [одна природа существует в трех индивидуальностях]. При брауновском понимании «ιδίωμα» Василия Великого, «ιδίωμα» и «ίδιότης» являются понятиями тождественными. Во–вторых, Браун противоречит сам себе; навязывая Василию Великому понимание «ιδίωμα» в указанном смысле, он разъясняет (s. 7), что «ιδίωμα» Василия Великого имеет двоякое значение: значение «ιδιώματος ύποστάσεως» и значение «ιδιώματος φύσεως», т. е. как раз такое же значение, какое соединяется с этим словом и у Максима. И у Григория Назианзина, можно думать, «ίδιότης» имеет также двоякое значение. На поверку, таким образом, и выходит, что понятия «ιδίωμα» и «ίδιότης» тождественны между собой по употреблению.
212
Op. Max., col. 300.
213
«Τρία εϊδη ζωής» [три вида жизни], кроме Божественной, Максим различает в диспуте с Пирром. В другом же месте, откуда мы приводим первые названия, у него различаются четыре рода сущностей: кроме трех, исчисленных в тексте, он различает здесь как особый род сущностей «ούσία παν τό καθ' εαυτό ύφεστώς» [сущность — все существующее само по себе], каков камень. О Божественной сущности здесь нет упоминания. Эта особенность в делении сущностей, сама по себе для нас безразличная, обращает на себя наше внимание самым названием этого особого рода сущности: отсюда становится очевидным, что самостоятельность (полная — «παν») существования (τό καθ' εαυτό ύφεστάναι) составляет отличие (в сравнении с общей природой) неделимого всякой природы (и недуховной), а не только разумной; следовательно, это не есть особенность личности, отличающая последнюю от индивидуальной духовной природы.
214
Op. Max., col. 265, 301.
215
Εί ούν κατά φύσιν πρόσεστι τοϊς νοεροϊς, ή αύτεξούσιος κίνησις, άρα παν νοερόν και φύσει θελητικόν. Θέλησιν γάρ τό αύτεξούσιον ό μακάριος ώρίσατο Διάδοχος όΦωτικής είναι [Итак, если по природе свойственно умным [существам] самовластное движение, то всякое умное [существо] будет по природе и обладающим волей. Ведь блаженный Диадох Фотикийский определил волю как самовластие] Col. 301.
216
Op. Max., t. II, col. 149.
217
Υποστατική δε ποιότης, Πατρός μεν τό άγέννητον, Τίού δε τό γεννητόν, και Πνεύματος άγιου τό έκπορευτόν, ήγουν άγγεννησια, και ή γέννησις και ή έκπόρευσις, άπερ και ιδιότητας όνομάζουσι [Ипостасное же качество Отца — нерожденность; Сына — рожденность; а Духа Святого — исходящесть, то есть нерождение, рождение и исхождение, которые называются и отличительными особенностями]. Col. 249.
218
Col. 300, 96.
219
Κυριώτερόν τε και πρώτον ιδίωμα πάσης μάλιστα φύσεως Λογικής, ή κατ' έφεσιν αύτής καλέστηκε κίνησις [Самым главным и первым отличительным свойством всякой разумной природы является движение согласно своему устремлению]. Col. 56.
220
Τό γάρ της κατ έφεσιν ορεκτικής έστερημένον κινήσεως, και πάσης ζωτικής δυνάμεως άμοιρήσειεν αν [Ибо лишенное целеустремленного движения было бы чуждо и всякой жизненной силы]. Col. 49.
221
Εί μεν φυσικόν τό όργανον φατε, σύγχρονος έσται καθ' ύμας ό Λόγος τή σαρκί, ή ή σαρξ τω Λόγω συναΐδιος· παν γάρ κεχρημένον φυσικώ όργάνω, σύγχρονον τούτο έχει· ώσπερ τό σώμα, ή ψυχή [Если вы назовете орган природным, то Слово будет, по–вашему, со–временным плоти, или плоть — совечной Слову: ведь все пользующееся природным органом имеет его со–временным себе, как душа — тело]. Col. 64.
222
Φύσις εστί, κατά μεν φιλοσόφους, αρχή κινήσεως και ήρεμίας [Природа, согласно философам, есть начало движения и покоя]. Col. 276.
