Феофилакт Болгарский - Толкование на книги Нового Завета
И постановлениям людей, отвращающихся от истины.
Видишь, что он называет баснями? Заповеди человеческие, как написано у Исаии (Ис. гл.29) и в Евангелии (Мф. гл.15), и прочее, очевидно, также и наблюдения относительно яств, как видно из последующего.
Для чистых все чисто; а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть.
Итак, не по природе своей чисты или нечисты яства, но по произволению вкушающих. Последние, будучи чисты и благочестивы, знают, что все чисто, как творение Божие, что один только грех нечист. Ибо, если и закон считал нечто нечистым, так это было не бесцельно, но для обуздания невоздержанности, зная, что евреи без принуждения не повиновались бы ему, как чревоугодники. Конечно, если вкушающие будут чисты и благочестивы, то для таковых все будет чисто. Каким образом? Ибо, если так рассуждать, то рыбы, пожирающие людей, и птицы, считающиеся чистыми, но питающиеся червями, должны бы казаться нечистыми. Поэтому нечистая мысль, направленная в дурную сторону, сама собой грязнит то, что по природе не таково. Подобным образом страдающий желудком думает, что яства неприятны, хотя бы они были приятны; и страдающему головокружением твердо стоящая земля кажется движущейся. Такое подозрение зависит от его болезни. Это относится как к манихеям, так и к маркионитам и ко вновь народившимся от них еретикам, у большинства называемых галатами [1].
Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и не способны ни к какому доброму делу.
Видишь ли, что делает их нечистыми и мерзкими? то, что дела дурны и нечисты. Ибо поистине вера без дел мертва (Иак.2:17). Мертвый же внушает омерзение и ни к чему не годен.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ты же говори то, что сообразно с здравым учением.
Хотя бы они были неверующими и бесчестными людьми, ты все же делай свое дело: не молчи, хотя бы они и не принимали учения.
Чтобы старцы были бдительны.
Так как недостаток старости — леность, медлительность и неудобоподвижность, поэтому говорит, чтобы были бдительны, то есть бодрствовали бы и были бы готовы на все должное.
Степенны, целомудренны.
Целомудренными называет здесь рассудительных, имеющих здравое состояние ума. Ибо и между старцами бывают люди неистовые, беснующиеся и безумные, — одни от вина, другие от малодушия.
Здравы в вере, в любви, в терпении.
Заповедь о терпении особенно прилична старцам, по причине их вспыльчивости и раздражительности.
Чтобы старицы также одевались прилично святым.
Говорит о старицах, которые и по внешнему виду, и по одежде должны казаться приличными. Некоторые, впрочем, думают, что здесь речь о диакониссах, от которых апостол требует, чтобы они и по самому одеянию казались благоприличными, то есть отвечающими их священному служению.
Не были клеветницы, не порабощались пьянству.
Так как к старости человек охлаждается, то является расположение к вину, а затем, не будучи в состоянии удерживаться, как слабый, побеждается не от умеренного, а от большого употребления вина, а отсюда является склонность к клеветам.
Учили добру.
Как же в другом месте говорит: а учить жене не позволяю (1Тим.2:12)? Там он говорит о публичном учении в церкви, которое женам не дозволяется, а здесь об учении домашнем, притом только жен младших. Что это говорит апостол, слушай далее.
Чтобы вразумляли молодых любить мужей.
Не своих только дочерей, а и вообще всех юных по возрасту. Каждая старшая пусть вразумляет младшую, и прежде всего важнейшему домашнему благу — любить мужа. Когда это налицо, и остальное последует, порядок в доме и изобилие в имуществе; когда же этого нет, то хотя бы и все было, все утечет.
Любить детей.
Кто любит корень, то есть отца, тем более полюбит и плоды, то есть детей.
Быть целомудренными, чистыми, попечительными о доме, добрыми [2].
Жена, любящая мужа, и целомудренна будет, и непорочна, то есть и телом и мыслью чиста и от смешения с сторонними, и от похотливого пожелания; а также будет хорошей правительницей дома, то есть хозяйкой. Любя мужа, она заботится и о доме, не будучи занята украшениями, ни роскошью, ни безвременными расходами. И кому еще другому будет нравиться, раз понравившаяся возлюбленному? Смотри, как Павел, отвлекавший прежде от житейских забот, теперь прилагает великое старание о делах домашних, потому что, когда в хорошем состоянии находятся эти, дела, хороши будут и духовные.
Да не порицается слово Божие.
Видишь ли, что он преимущественно заботится о проповеди, а не о мирских делах? Если верующая жена, живущая с неверующим мужем, не добродетельна, то хула переносится на веру.
Юношей также увещевай быть целомудренными.
Старших поставил учителями для младших, женщин для женщин; для юношей — самого Тита, мужа для мужей: везде соблюдает благоприличие. Чему же их наставлять и вразумлять? Быть целомудренными, ибо в молодом возрасте больше всего причиняет вред огонь постыдных удовольствий, который должно погашать и стараться быть целомудренным.
Во всем показывай в себе образец добрых дел.
Пусть старшие женщины поучают младших, а сам ты поучай юношей. Однако ж общим училищем и образцом добродетели пусть будет твоя светлая жизнь, как бы какое первоначальное изображение, поставленное на виду у всех, желающих научиться чему-нибудь доброму в ней.
В учительстве чистоту.
Это выражение зависит от общего: показывай. Чтобы то, чему ты учишь, не было, говорит, порочно и ложно, но здраво и имело правильный смысл.
Степенность [3].
Чтобы учение не имело ничего юношеского и смущающего неразумных, но чтобы все было благочестно и достойно Бога.
Слово, здравое, неукоризненное.
То есть православное, не содержащее ничего укоризненного.
Чтобы противник был посрамлен, не имея ничего сказать о нас худого.
Противным называет или диавола, или всякого, кто ему служит.
Рабов увещевай повиноваться своим господам, угождать им во всем.
Посему достоин осуждения тот, кто разлучает жен и мужей под предлогом воздержания, и кто отделяет слуг от господ под предлогом благочестия. Ибо дает много поводов к нареканию всем и открывает уста всех против веры.
Не прекословить, не красть, но оказывать всю добрую верность.
Видишь, что требует от рабов? То, что больше всего успокаивает господ, именно, чтобы не прекословили, не крали, но были верны. Для мирских людей это больше всего желательно.
Дабы они во всем были украшением учению Спасителя нашего, Бога.
Если рабы таковы, они служат во славу христианства. Ибо когда язычник увидит своего раба, так воспитанного христианством, разве он не будет удивляться учению, которое имело такую силу, что улучшило и такую душу? А насколько всегда дерзок и упрям этот рабский род, но оттого, что, пренебрегаемый господами, худо воспитывается и не руководствуется наставлениями и обращением с честными людьми. Посему Павел справедливо говорил в другом месте: служа как Господу, а не человекам (Еф.6:7). Хотя ты служишь своему господину, однако честь относится к Богу, потому что и расположение к господину имеет начало в том страхе.
Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков.
Так как апостол много великого потребовал от рабов, — разумею именно то, чтобы они украшали учение Господа своею добродетельной жизнью, — то теперь показывает, почему справедливо он требует от них таких высоких качеств. Ибо и для них также явилась благодать, хотя они рабы. Для всех, говорит, человеков. И им даровал Господь очищение многих грехов, и они должны жить прочее время во славу своего Благодетеля.
Научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти.
И здесь пристыжает их. Имея, говорит, учителем Бога, разве вы не должны жить достойно Его? Благодать эта, говорит, простирается не на отпущение только прежних грехов, но обеспечивает нас и на будущее время. Научает, чтобы мы жили прочее время целомудренно, так как прежде совершенно отказались от нечестия и мирских похотей. Выражением отвергнув он означает полное отвращение, проистекающее от настроения всей души. Нечестием называет идолопоклонство и извращенные догматы. Мирскими похотями — корыстолюбие, роскошь и прочие пороки, которые не приводят к небу, но полезны в этом мире и вместе с ним прекращаются. Посему Христос пришел для того, чтобы мы отказались от нечестивых учений и грешной жизни, с одинаковой силой возненавидев то и другое.
