Джидду Кришнамурти - Начало Познания
Остальные трое родителей согласились; они важно покивали головами. Животы их не знали голода; они были индусами до мозга костей, пропитанными своими малозначительными традициями и пустой тревогой о своих детях. Вы очень аккуратно запрограммировали своих детей, видимо, так и не поняв сущность проблемы. Но не только вы, но и общество, экономическое и социальное окружение, культура, в которой они выросли и были воспитаны, формировали их по определённому образу. Теперь им предстоит пройти через мельницу так называемого образования. Если повезёт, они, с вашей помощью, получат работу и поселятся в небольших домиках вместе со своими так же обработанными жёнами или мужьями, чтобы вести монотонную, унылую жизнь. Но, в конце концов, это то, чего вы хотите – устойчивое общественное положение, дисциплинирующий брак, плюс религия в качестве украшения. Большинство родителей хотят именно этого, не так ли? – места в обществе, испорченность которого в глубине души все признают. Ради исполнения своего желания вы создали школы и университеты. Главное – дать молодым людям знания в области технологии, которые обеспечат им заработок и дадут надежду на лучшее будущее, совершенно не замечая при этом всех остальных проблем человека. Беспокоясь из-за одного элемента, вы игнорируете многие другие составляющие человеческого бытия. Но у вас ведь и нет желания об этом думать, не правда ли?
«Мы на это не способны. Мы не философы, не психологи, не специалисты по исследованию сложной жизни. Нас научили быть инженерами, врачами, профессионалами, всё наше время и энергия уходят на поддержание статуса, потому что постоянно появляются новые открытия. Из ваших слов мы поняли, что вы предлагаете нам заняться тщательным исследованием самих себя. У нас нет для этого ни времени, ни склонности, ин интереса. Большую часть дня я, да и все мы здесь, проводим в офисе, на строительстве моста и у больных. Мы можем заниматься только одним делом и поэтому закрываем глаза на всё остальное. Нас даже не хватает на посещение храма: мы оставили это занятие для наших женщин. Вы хотите изменений не только в религии, но и в образовании. Здесь мы к вам присоединиться не можем. Возможно, я бы хотел, но у меня просто нет времени».
Интересно, действительно ли у вас нет времени? Вы разделили жизнь на отрасли. Вы отделили политику от религии, религию от бизнеса, бизнесмена от художника, профессионала от дилетанта и так далее. И именно это разделение вызывает разрушение, но не только в религии, но и в образовании. Ваша единственная забота – это обеспечить детям учёную степень. Конкуренция растёт; образовательный уровень в этой стране понижается, и вы продолжаете настаивать, что у вас нет времени подумать о жизни человека в целом. Почти каждый по-своему высказывает эту мысль. Как следствие, вы поддерживаете существование культуры, в которой усиливается конкуренция, растёт разделение труда между специалистами и появляется всё больше конфликтов и горя. Это ваше горе, а не чьё-нибудь ещё. Но вы по-прежнему возражаете, что нет времени, и ваши дети будут повторять те же слова. На западе молодёжь и студенты бунтуют; их протест постоянно направлен против чего-то, но бунтующие остаются не меньшими конформистами, чем те, против кого они восстают. Вы хотите, чтобы ваши дети подчинялись: вся структура религии и экономики базируется именно на подчинении. И ваше образование нацелено на то же. Так как вы надеетесь, что подчинение обеспечит жизнь без проблем, вам кажется, что проблемы возникают только в результате беспокойства или изменений. Вы не замечаете, что не перемены порождают проблемы, а само подчинение. Вы опасаетесь, что любое изменение образца вызовет хаос, смятение, и поэтому вы учите своих детей принимать традиционные точки зрения; вы программируете их на подчинение. Из подчинения вырастают бесчисленные проблемы. Всякая физическая революция начинает с того, что ломает существующую модель подчинения, вскоре устанавливая свою собственную, как это произошло в России и Китае. Каждый полагает, что его форма подчинения принесёт безопасность. Вместе с этим движением подчинения появляется власть. Образование, в нынешнем его качестве, учит молодых людей повиноваться, соглашаться и следовать, а те, кто восстают против этого, сами выстраивают для себя свою собственную модель повиновения, одобрения и подхалимажа. По мере увеличения населения и быстрого роста технологии, вы, родители, попадаете в ловушку из накапливающихся проблем и вашей неспособности их разрешить. И весь этот процесс вы называете образованием.
«Совершенно верно. Вы констатируете факт, но что нам остаётся делать? Поставьте себя на наше место. У нас родились дети, наши запросы очень велики. Наш ум обусловлен культурой, в которой мы сами выросли, как индусы или мусульмане, и он пытается справиться с этой великой – и она действительно грандиозна – проблемой жизни: прожить, как вы предлагаете, жизнью целого, всесторонне развитого человека удивительно трудно. Мы заняты, мы вынуждены зарабатывать деньги, у нас есть обязанности. Мы действительно, как вы говорите, попали в ловушку».
Но вы можете сделать так, чтоб ваши дети не последуют в неё за вами. В этом и заключается ваша обязанность – не проталкивать их через бессмысленные экзамены, а следить, чтобы с самого детства они ни в коем случае не попадали в ловушку, созданную вами и прошлыми поколениями. Потратьте своё время на то, чтобы изменить окружение, культуру, на то, чтобы увидеть, что существуют иные, действительно нужные типы школ и университетов. Не стоит полагаться на правительство. Оно такое же недумающее, безразличное, чёрствое, как и вы. Вместо того, чтобы увековечивать структуру ловушки, вы обязаны следить, чтобы этой ловушки не было. Всё это означает, что вы должны быть внимательны не только к вашей профессиональной деятельности или карьере, но и к огромной опасности того, что эта ловушка сохранится навсегда.
«Мы все видим, но, по-видимому, не способны действовать даже перед лицом опасности».
Вы понимаете опасность умом и можете выразить на словах, но в действительности это не настоящая опасность. Встречаясь с реальной опасностью, вы действуете, а не выдвигаете теории на этот счёт, вы не противопоставляете диалектически одно мнение другому: фактически наблюдая истинность опасности, вы действуете как при встрече с коброй. Но вы противитесь, не желая её видеть, потому что это означало бы, что вам придётся пробудиться от дрёмы, спокойствие нарушится, и вы этого боитесь. Страх заставляет вас говорить об отсутствии времени – на самом деле всё не так.
Таким образом, как по-настоящему обеспокоенные родители, вы должны полностью посвятить себя заботе о том, что ваши дети не попали в ловушку: следовательно, создавайте иные школы, иные университеты, иную политику, иные способы совместного существования, – это и будет обозначать, что вы заботитесь о детях. Забота о детях предполагает калорийное питание, удобную одежду, нужные книги, правильно подобранные развлечения и достойное образование; поэтому можно подумать и о соответствующем преподавателе. Преподавателей вы уважаете меньше всего. Ваше уважение распространяется на тех, у кого много денег, положение в обществе, престиж, а учителем, который ответственен за все грядущие поколения, вы просто полностью пренебрегаете. Учителю самому необходимо обучение, так же, как и вам, родителям.
Солнце постепенно раскалялось, тени вытягивались, утро медленно исчерпывало себя. Небо не было больше таким голубым, и дети играли в полях. Их уже отпустили из школы, подальше от скучных уроков и нудных книг.
Глава 4.
Это было старое, просторное византийское здание, превращённое в мечеть. Помещение было огромное. Люди внутри читали Коран. Можно было зайти и сесть на ковёр около нищего под необъятным куполом. Прекрасное чтение эхом разносилось по безмерному и пустому пространству. Здесь не ощущалась разница между нищим и тем, другим, хорошо одетым человеком, очевидно состоятельным. В мечети не было ни одной женщины. Мужчины стояли, наклонив головы, и что-то негромко бормотали себе под нос; проникая через цветное стекло, свет падал на пол разноцветными квадратами. Снаружи было очень много нищих, огромное количество людей, желавших что-нибудь получить: а чуть поодаль простиралось синее море, разделяющее Восток и Запад.
Храм был очень древний. Никто точно не мог сказать, насколько древний, но люди любят преувеличивать возраст своих храмов. Пройти к нему можно было по пыльным, грязным дорогам, вдоль которых тянулись ряды пальм и открытые сточные канавы. Люди семь раз обходили вокруг святилища, а затем, войдя в дверь, через которую была видна статуя святого, падали ниц. Люди эти были фанатиками, полностью погружёнными в свои молитвы; сюда пускали только браминов. Повсюду чувствовался запах ладана, и можно было заметить летучих мышей. Статуя была украшена драгоценностями и покрыта блестящим шёлком. Женщины стояли, воздев руки, а их дети играли во дворе. Они кричали, смеялись, бегали друг за другом среди колонн. Все колонны были резные; возникало сильное ощущение пространства и внушительного величия. После ослепительного и жаркого солнца в храме казалось прохладно. Несколько саньяси сидели в состоянии медитации, и никто из прохожих их не тревожил. Царила та особенная атмосфера, в которой тысячи и тысячи людей веками приходят, чтобы помолиться, поклониться Богу и принести ему свои подношения. Здесь же была купель с водой, и люди омывались в ней. Так как купель находилась в стенах храма, она считалась священной. В святилище было тихо, но всё остальное пространство использовалось не только для поклонения или игр детей. Сюда приходили старшие, чтобы встретиться, побеседовать и поболтать о жизни. Юные студенты читали на санскрите, а позже, к вечеру, около ста священников собирались за пределами святилища, чтобы помолиться, восхваляя славу Господу. Их песнопение сотрясало стены, звук был чудесным. Снаружи над всем царило южное тёмно-синее небо, и освещаемые мягким вечерним светом, пальмы демонстрировали свою красоту.
