Дмитрий Щедровицкий - Беседы о Книге Иова
Сказанное относится и к следующему стиху – о надежде Иова:
В преисподнюю сойдет она и будет покоиться со мною в прахе. (Иов. 17, 16)
Именно земная надежда Иова – на исправление его обстоятельств, улучшение земной жизни – может оказаться неосуществимой; однако сам Иов окажется в том самом Шеоле, о пребывании в котором мы уже сказали достаточно.
Зададим вопрос: есть ли в Писании какие-либо еще свидетельства того, что человек может жить неоднократно? Что происходящее в этой жизни с каждым из нас может быть не началом и не концом, а «средним звеном» событий, исток которых – в прежних существованиях, продолжение – в будущих? То, что «сюжет» нашего земного бытия найдет завершение в будущей жизни, подтвердит любой верующий, зная, что тогда наступит срок воздаяния, будет суд Божий. А вот события, предшествовавшие данному бытию, для большинства неведомы и непостижимы. Так что же говорит на этот счет Писание?
Как только такой вопрос задается всерьез, мы быстро и с удивлением обнаруживаем, что Писание во многих местах рассматривает и греховность человека, и его праведность в качестве чего-то заложенного изначально, словно бы один человек приходит в наш мир уже предрасположенным ко греху, в то время как другой – к праведности, к дальнейшему очищению и восхождению. Можно ли найти объяснение этому в учении о первородном грехе? Не противоречит ли столь разное состояние душ, приходящих в земной мир, той доктрине, согласно которой все люди в равной мере наследуют Адамов грех? Неужели может один человек в большей степени унаследовать грех Адама (и, следовательно, наказание за него), чем другой?
Рассмотрим в этом свете некоторые места Писания. Например, такое:
С самого рождения отступили нечестивые, от утробы матери заблуждаются, говоря ложь. (Пс. 57, 4)
С точки зрения обычного догматического подхода к Писанию стих выглядит очень странно: ведь человек, рождаясь на свет, обременен Адамовым грехом в той же степени, что и все прочие люди. Стало быть, не может быть тех, кто «отступил с самого рождения» в большей мере, чем все прочие! Но ведь Писание недвусмысленно говорит: «С самого рождения отступили нечестивые.», т. е. когда они родились, то уже были отступниками! Вывод только один: эти нечестивые совершали преступления и беззакония еще в прошлом своем существовании. Они вновь пришли на землю, уже отягощенные прежним злом, и им дается возможность его исправить.
Другое подобное место находится в Книге Исаии. Пророк обращается к некоему человеку, олицетворяющему всех отступников от Бога в израильском народе:
Ты и не слыхал и не знал об этом, и ухо твое не было прежде открыто; ибо Я знал, что ты поступишь вероломно, и от самого чрева матернего ты прозван отступником. (Ис. 48, 8)
Здесь имеется в виду, что Бог скрывает Свои тайны от того, кто является отступником с самого рождения. Потому что если бы «ухо» таких отступников было «открыто», они были бы виновны еще более, ведь
Раб... который знал волю господина своего... бит будет много... (Лук. 12, 47)
Таким образом, Бог многое таит от подобных людей, дабы не отягощать их дополнительной виной. Сказано:
... И от самого чрева матернего ты прозван отступником. (Ис. 48, 8)
– т. е. ты пришел в этот мир уже склонным к отступничеству, к вероломству. Подобную склонность человек уже где-то приобрел, прежде чем родился на Земле.
Далее пророк говорит о себе (хотя в его словах содержится и предсказание, относящееся к Мессии):
Слушайте меня, острова, и внимайте, народы дальние: Господь призвал меня от чрева, от утробы матери моей называл имя мое... (Ис. 49, 1)
Пророк был призван Господом «от чрева». Те, о ком мы говорили прежде, «от чрева матери» прозваны отступниками, а пророк к своей миссии тоже призван «от чрева. матери». Спрашивается, почему одна душа пребывает в столь очищенном состоянии, что Бог избирает ее «от чрева матери», а другая – отягощена такими преступлениями, что ей многие повеления Божьи не открываются, чтобы она еще более не погрязла в нечестии?! И если душа младенца рассматривается как tabula rasa – чистая дощечка, чистый лист, то традиционные догматические объяснения здесь «не работают».
В Книге Иеремии та же тема раскрывается еще более ясно:
И было ко мне слово Господне:
Прежде, нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде, нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя. (Иер. 1, 4-5)
Бог обращается к пророку Иеремии и объявляет, что его дух существовал прежде, нежели Бог образовал во чреве тело пророка. «... Прежде, нежели Я образовал тебя...», – т. е. тебя как существо биологическое, – «... Я познал тебя...» Как возможно познать того, кто не существует, кого нет? А ведь большинство традиционных экзегетов Писания отрицают предсуществование души! Как же можно несуществующего, отсутствующего – освятить? Значит, дух Иеремии еще прежде зачатия его тела был столь совершенным, что Бог предназначил ему великую миссию – нести слово Божье народам.
Итак, целый ряд мест Библии свидетельствует об огромных изначальных различиях между духами, приходящими в наш мир. В девтероканонической Книге Премудрости Соломона (входящей в состав как православной, так и католической Библий), царь Соломон говорит о себе так:
Я был отрок даровитый и душу получил добрую;
Притом, будучи добрым, я вошел и в тело чистое. (Прем. Солом. 8, 19-20)
Обратим внимание, что душа была доброй еще до воплощения, почему и получила «тело чистое». Итак, в зависимости от состояния духа (высшего «я») и души человек получает и соответствующее тело. Он рождается в определенной семье, помещается в подходящую для его развития социальную среду. Страна, народ, эпоха – всё это связано с его состоянием, предшествующим воплощению.
В Первой книге Царств рассказывается, как Анна, святая, праведная женщина, приводит дарованного ей Богом ребенка – будущего пророка Самуила, чтобы он служил в Скинии. В этот момент на нее нисходит Святой Дух, и она по вдохновению свыше произносит в молитве следующие слова:
Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит... (I Цар. 2, 6)
По-древнееврейски выражение ???? ????? <меми?т у-мехайе?> – означает «умерщвляет и возвращает к жизни», притом из всего смысла стиха с очевидностью следует, что умерщвление и оживление относятся к одним и тем же людям. «Господь умерщвляет.» – то, что люди умирают, мы видим постоянно. Что же означает: «Господь. оживляет.»? Очевидно, это действие, столь же часто свершаемое, как и «умерщвление», поскольку упомянуты они рядом и в связи друг с другом. В отличие от других мест Писания (например, «... вострубит, и мертвые воскреснут нетленными.» – I Кор. 15, 52), здесь не сказано, что Бог возвратит умерших к жизни когда-то в будущем; говорится о явлениях, имеющих место в настоящее время. Они описываются как нечто происходящее постоянно: «умерщвляет и оживляет». Какое же «оживление» происходит постоянно, в противоположность смерти? Рождение. Многие люди умирают, и многие рождаются. Господь одних и тех же людей последовательно и умерщвляет, и оживляет.
Господь «умерщвляет» и «низводит в преисподнюю», т. е. в место наказания и очищения, ???? <шео?ль>, – то самое «место тьмы», о котором говорится в Книге Иова. Там грешник несет свою кару, как об этом сказал Иисус:
... Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. (Матф. 7, 2)
Из приведенных слов следует, что содеянные во времени преступления не могут караться вечной мукой, ведь тогда принцип «мера за меру» был бы нарушен. К злодею возвращается ровно столько зла, сколько он совершил; следовательно, наказание, как и преступление, должно быть ограниченным во времени.
Но где же оказывается тот, кто уже получил воздаяние за свои грехи и кого Господь, согласно процитированной молитве Анны, «возводит» из преисподней? Достоин ли блаженства преступник лишь за то, что отсидел свой срок в тюрьме? Может ли грешник, даже если он перенес адские муки, вследствие этого оказаться в раю? Сам Иисус в своей знаменитой притче о богаче и Лазаре устами праотца Авраама утверждает, что из ада в рай души перейти не могут (Лук. 16, 26). Ведь для того, чтобы войти в сообщество чистых, совершенных духов, следует им внутренне уподобиться. Иначе окажешься среди них чужим – и тебя «выбросят вон» (см. Матф. 22, 11-13). А посредством одних адских страданий любви и самоотверженности не достигнешь. Где же место для совершенствования тех, кто «возведен» из преисподней?
Конечно, здесь, на земле. Им не только дается новая возможность жизни, но и, по милости Божьей, у них полностью или частично стирается память о прошлом – и открывается как бы новая, чистая, страница восприятия бытия. Если бы они целиком помнили всё прежнее, как бы они страдали и терзались! Разве могли бы они, преследуемые памятью, снова жить как ни в чем ни бывало, даже вообще начинать жизнь заново? Наверно, нет. Только достигшим высокого духовного уровня открывается нечто из их прошлых существований, как это произошло с Иовом, когда он услышал:
