А. Амман - А. Амман Путь отцов
Любовь к. Богу — слияние с Ним
5. Оставьте же ваши низменные желания и пребывайте в чистом озарении любви. Ты не видишь Бога: люби Его, и возобладаешь Им. Сколько есть благ, притягивающих низменные желания: их любят, но ими не обладают. Устремляются к ним всеми силами, но их не досягают. Вот мы любим золото: но наше ли оно? И сколькие любят, и вотще. Есть и такие, что любит пышные и богатые поместья: что же, они ими владеют? Многим они любезны и все же недоступны. Или возлюбят почести: те ли, кому их воздадут? Многие лишены их и их жаждут. О, как суетятся они, и чаще всего умирают прежде, чем успех увенчает их стремления.
А Бог — наше немедленное достояние. Возлюбите Меня, взывает Он к нам, и сольетесь со Мной. Ибо нельзя возлюбить Меня и со Мною не слиться.
Песнь хвалебная
6. О братья! О дети! О семя вселенское! О поросль священная и небесная, о вы, взращенные' во Иисусе Христе и в небеси рожденные, внимите моему или, вернее сказать, моими устами реченному призыву: Пропойте новую песнь Господу! Что ж, скажешь ты, — я пою. Ты поешь, да, ты поешь. Слышу. Но согласна ли жизнь твоя с языком твоим? Да воспоют голоса ваши, ваши сердца и уста, да воспоет жизнь ваша: пропойте же новую песнь Господу! Но как же должно воспеть вам Того, Кого любите? Ведь конечно по любви возносим песнопения. И ты хочешь познать славу Его и воспеть ее. Вот достигли ушей ваших слова: пропойте новую песнь Господу! Хотите ли познать славу Его? Слава Его — в сонме святых. Тот, Кого воспевают, славен в поющем. Хотите ли вознести хвалу Господу? Так сами будьте ею. Ибо в вас Его слава, если вы постоянны в добре. Слава Его не в синагогах иудейских, не в безумствах языческих и не в заблуждениях еретических и не в рукоплесканиях на игрищах. Вы ищете, где она? Обратите взоры на себя и соделайтесь ею. Знаешь ли, почему песнопения твои радостны? Возрадуется Израиль о Творце своем; и нет Израилю отрады помимо Господа.
Мера любви
7. Вопросите же сами себя, братья мои; раскройте житницы духа своего. Отворите очи, узрите сокровища любви своей и приумножьте явленное достояние. Блюдите сие сокровище, дабы обогатиться собою.
Дорогим называют добро немалоценное; и недаром. Заметьте, как говорят: это дороже того. Что означает «дороже»? Не то ли, что это выше ценится? А если дороже всего то, что превыше всего ценится, то что же, братья мои, дороже любви? Какова, на наш взгляд ее цена? И как оплатить ее? За зерно платят мелкой монетой, за землю — серебром, за самоцветы — золотом; любовь же отмеряется тебе мерою жизни твоей. Ты хочешь купить поле, камень драгоценный или скотину и, чтоб заплатить за это, рыщешь взглядом по земле, оглядываешься окрест себя. Но если хочешь обрести любовь, не ищи помимо себя и помимо себя не обрящешь. И чего же ты страшишься, платя собою? Себя ли утратить? Но напротив, лишь отдавши себя и не утратишь. Сама любовь изъяснена мудростью и единым словом смиряет смятение, снедающее тебя от призыва: «Отдай себя себе же». Ибо если человек хочет продать тебе поле, он говорит тебе: дай мне золото твое, а другое хочет продать, то дай мне монеты твои, серебро твое. Вними же любви, возглашающей устами мудрости: «Сын мой! отдай сердце твое мне!» (Притч 23, 26); сын мой, отдай мне, гласит она. Что отдай? Сердце твое. Худо было, пока ты был сам в себе и сам по себе; был ты добычею тщеты, страстей нечистых и тленных. Совлеки их. Куда нести? Кому жертвовать? Отдай мне сердце твое! Оно мое, и ты не утратишь его. Взгляни: надобно ли, чтоб в тебе осталось еще, чем ты будешь дорог самому себе? «Возлюби Господа твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим». Так что же останется от сердца твоего, им же возлюбишь? Что от души? И от разумения? Все, сказано в Писании. Тот, Кто сотворил тебя, всего тебя требует. Но не печалуйся, будто бы и вся радость твоя умирает в тебе. Возрадуется Израиль, но не о себе, а о Творце своем.
Что же значит любить?
8. Но, ответствуешь ты, если и любить мне нечего, ибо всем сердцем моим, всею душею моею и всем разумением моим призван я возлюбить Творца моего, то как быть со второю заповедью, побуждающей любить ближнего как самого себя? Но так‑то ты и должен любить ближнего своего, всем сердцем, разумением и душою своею. Неужели? Должно тебе возлюбить ближнего, как самого себя. И Бога, как самого себя, и ближнего, как самого себя. Так как же возлюбить себя? И тебя — как возлюбить? И вот ты хочешь знать, как возлюбить? Итак, возлюбил ты Бога всем своим существом. И что же: ты в помощь Богу своей любовью? Что ему твоя любовь? А не возлюбишь Его, что Он утратит? Тебе же прибыль от твоей любви: ты одолеваешь смерть свою. Но, опять скажешь ты, как же мне себя‑то возлюбить? Нет, нет, не возлюбишь себя, пока не возлюбишь Бога, Творца своего. Ты ненавидел себя и чаял любить! «Любящего насилие ненавидит душа Его!» (Пс 10, 5).
9. Обратимся же к нашему Господу, к Богу нашему, к Отцу всемогущему, и от чистого сердца, по мере малости нашей, воздадим Ему величайшее и пламеннейшее благодарение. Взмолимся всею душою нашей, дабы несравненной благости Его угодны были наши молитвы, дабы могуществом Своим удалил Он врага от деяний и помыслов наших, дабы приумножил нашу веру, руководил вдохновением нашим, вдохновлял бы помыслы духовные, да возрадуемся! Именем Иисуса Христа, Сына Его, Господа нашего, с Ним же пребывает и правит во единении Духа Святаго Бог наш во веки веков. Аминь.
ПЯТЫЙ ВЕК
Обращаясь к христианским авторам пятого века, сразу замечаешь пропасть, отделяющую их от золотого века патристики. Перемена бросается в глаза: великие люди ушли, и смены им нет. Миновали и величественные времена расцвета богословия. Внимание Церкви отныне все больше захвачено политическими событиями, положившими конец владычеству Рима. Иероним и Августин были бессильными свидетелями разграбления Рима Аларихом в 410 г. Волна германских нашествий захлестнула западную Церковь. Варвары оставили за собой Рейн и устремились вглубь былой империи, захватывая и покоряя все новые земли. В 486 г. последние области Галлии отошли франкам. Страница истории была перевернута: наступили новые времена, новые проблемы.
Император пребывал в Равенне, но роль его была ничтожна. Империя разваливалась, и на обломках ее возвысился епископат Римский. В Риме, словно царь, правил папа Лев Первый. Восточной империи пока удавалось защищаться от внешних врагов, избежав за счет Италии нашествия вестготов Алариха и остготов Теодориха. Такая политика позволила ей просуществовать до 1453 г. Восточная церковь целиком подпала под власть базилевса.
На протяжении V века обе части былой империи политически обособились до враждебности. Нарушенное единство было уже невосстановимо, разве что на словах, и то ненадолго. Обе половины Церкви пошли каждая своим путем, сообразно непохожим своим судьбам. Столетием раньше Афанасий приобщал Трирскую церковь сокровищам восточного благочестия, Иларий ездил на Восток, дабы напитаться греческим богословием, и много в том преуспел. Увы, времена плодотворного общения миновали невозвратно. В IV веке латинская культура еще питалась от древа культуры эллинской, римская аристократия знала греческий язык. Крупный имперский чиновник, ставший епископом Миланским, Амвросий распространял и внедрял богословскую мысль восточных Отцов, осваивая ее в подлиннике. Августин уже знал греческий плохо, а Лев Великий не знал его вовсе. Латинская ветвь окончательно отделилась от древа.
С помощью августинианства латинский Запад обрел богословскую самостоятельность. Великие споры по основам вероучения отошли в прошлое. Халкидонский собор казался далеким восточным происшествием, до которого Западу нет никакого дела. Здесь были собственные проблемы, аскетические и миссионерские. Германское нашествие заставило здешнюю Церковь обратить сугубое внимание на дело евангельской проповеди: предстояло обращать завоевателей–варваров.
Богословская мысль на Западе и на Востоке производит довольно убогое впечатление; ни один из сочинителей V века даже близко не подошел к уровню каппадокийцев. Новые Отцы — они же и последние — скорее затверживали, нежели творили. Не явилось ни одного самобытного богослова. Все черпали из накоплений золотого века. Кесарий Арльский повторяет и приспосабливает Августина, а с Кириллом Александрийским мы удаляемся из веков святоотеческих и вступаем в византийскую эпоху.
Кирилл Александрийский
(†444)
Александрия заслужила память Церкви своей борьбой во имя ортодоксии. Преемники Афанасия по–прежнему радели о чистоте вероучения, но в то же время стремились утвердить особое влияние своего престола, а по возможности и первенствовать на всем христианском Востоке. Это соперничество отразилось в раздорах Феофила и Иоанна Златоуста. Казалось, настал момент возвысить Александрию и над Константинополем, и над Антиохией. На «соборе в Дубах», где удалось добиться смещения Иоанна Златоуста, Феофила сопровождал его племянник и будущий преемник Кирилл.
