Фома Аквинский - Сумма теологии. Том VII
Ответ на возражение 1. Хотя продвижение человека в добре или зле происходит, как правило, от несовершенного к совершенному, однако в обоих случаях один человек может начинать с большего [добра или зла], чем другой. Следовательно, то, с чего начинает человек, может быть совершенным в добре или зле по роду, хотя оно может быть несовершенным в том, что касается последовательности добрых и злых дел, посредством которых человек продвигается в добре или зле.
Ответ на возражение 2. Этот аргумент рассматривает совершаемый по злому умыслу грех как обусловливаемый склонностью порочного навыка.
Ответ на возражение 3. Если мы, вслед за Августином, под нераскаянностью понимаем постоянство в грехе вплоть до смерти, то очевидно, что она, как и раскаяние, предполагает наличие греха. Если же мы имеем в виду навык к нераскаянности, в каковом смысле она является грехом против Святого Духа, то в таком случае она может предшествовать греху поскольку и никогда прежде не грешивший человек может иметь намерение каяться или не каяться в том случае, если ему случится согрешить.
Вопрос 15. О ПРОТИВОПОЛОЖНЫХ ЗНАНИЮ И РАЗУМЕНИЮ ПОРОКАХ
Теперь нам надлежит исследовать те пороки, которые противоположны знанию и разумению. Однако коль скоро мы, обсуждая причины грехов (11–1, 76), уже рассмотрели противоположное знанию неведенье, то ныне нам остается исследовать слепоту ума и тупость разума, которые противоположны дару разумения, под каковым заглавием наличествует три пункта: 1) является ли слепота ума грехом; 2) является ли тупость разума грехом, отличным от слепоты ума; 3) возникают ли эти пороки из грехов плоти.
Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СЛЕПОТА УМА ГРЕХОМ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что слепота ума не является грехом. В самом деле, похоже, что то, что оправдывает грех, само по себе не является грехом. Но слепота ума оправдывает грех, поскольку читаем [в Писании]: «Если бы вы были слепы, – то не имели бы на себе греха» (Ин. 9:41). Следовательно, слепота ума не является грехом.
Возражение 2. Далее, наказание отличается от вины. Но слепота ума – это наказание, что очевидно из сказанного [в Писании]: «Ослепло сердце народа сего»[145] (Ис. 6:10). В самом деле, коль скоро это зло, оно не может исходить от Бога иначе, как только будучи наказанием. Следовательно, слепота ума не является грехом.
Возражение 3. Далее, согласно Августину, всякий грех произволен[146]. Но слепота ума не является произвольной, поскольку тот же Августин говорит, что «все желают знать и радоваться истине»[147]. Кроме того, [в Писании] сказано: «Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце» (Еккл. 11:7). Следовательно, слепота ума не является грехом.
Этому противоречит следующее: Григорий причисляет слепоту ума к тем порокам, которые возникают из вожделения[148].
Отвечаю: как телесная слепота является лишенностью начала телесного зрения, точно так же слепота ума является лишенностью начала умственного, или мыслительного, зрения. Затем, это начало трояко. Во-первых, это свет естественного разума, который, принадлежа виду разумной души, никогда не утрачивается душою, однако подчас лишается возможности осуществлять присущий ему акт, встречая препятствие со стороны потребных человеческому уму для разумения более низких способностей, как это бывает, например, в случае летаргии или безумия, что было разъяснено нами в первой части (84, 7).
Вторым началом умственного зрения является некий добавленный к естественному свету разума свет по навыку, и этот свет иногда утрачивается душою. Такая утрата является слепотой и наказанием – в той мере, в какой наказанием является лишение света благодати. Поэтому [в Писании] об этом сказано так: «Злоба их ослепила их» (Прем. 2:21).
Третьим началом умственного зрения является интеллигибельное начало, посредством которого человек разумеет другие вещи, и этому началу человек может быть причастен, а может и не быть. То, что он не является причастным ему, случается по двум причинам. Иногда это связано с тем, что человеческая воля намеренно уклоняется от рассмотрения этого начала, согласно сказанному [в Писании]: «Не хочет он вразумиться, чтобы делать добро» (Пс. 35:4), а иногда – с тем, что ум поглощен рассмотрением иных, более любимых им вещей, что препятствует ему рассматривать это начало, согласно сказанному [в Писании]: «Да опалит их огонь»[149], то есть [огонь] вожделения, «да не видят солнца» (Пс. 57:9). И в обоих этих случаях слепота ума является грехом.
Ответ на возражение 1. Та слепота, которая оправдывает грех, является следствием естественного изъяна того, кто не может видеть.
Ответ на возражение 2. Этот аргумент относится ко второму виду слепоты, которая является наказанием.
Ответ на возражение 3. Само по себе разумение истины желанно всем, но тем не менее акцидентно оно может быть ненавидимо некоторыми потому что является для них препятствием к овладению тем, что желанно им ещё больше.
Раздел 2. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ТУПОСТЬ РАЗУМА ОТЛИЧНЫМ ОТ СЛЕПОТЫ УМА ГРЕХОМ?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что тупость разума не является отличным от слепоты ума грехом. В самом деле, одному противоположно одно. Однако, согласно Григорию, тупость разума противоположна дару разумения[150]. Но таковою же является и слепота ума, поскольку под разумением понимается начало видения. Следовательно, тупость разума является тем же, что и слепота ума.
Возражение 2. Далее, Григорий, рассуждая о тупости, описывает ее как «тупость разума в отношении разумения»[151]. Но тупость разума в отношении разумения, похоже, является тем же самым изъяном в разумении, что и слепота ума. Следовательно, тупость разума является тем же, что и слепота ума.
Возражение 3. Далее, если бы они чем-либо и отличались, то, похоже, прежде всего тем, что слепота ума, как было показано выше (1), произвольна, в то время как тупость разума – это естественный изъян. Но поскольку естественный изъян не является грехом, то в таком бы случае и тупость разума не являлась бы грехом, что противоречит тому, что говорит Григорий, причисляя ее к тем грехам, которые возникают из ненасытности[152].
Этому противоречит следующее: различные причины обусловливают различные следствия. Далее, согласно Григорию, тупость ума является следствием ненасытности, а слепота ума – вожделения[153]. Но вторые пороки разнятся. Следовательно, разнятся и первые.
Отвечаю: тупость противоположна остроте. Затем, вещь называют острой, когда она может проникать, а тупой, когда не может. Далее, о телесном чувстве посредством своего рода метафоры говорят как о проникающем среду, поскольку оно способно на расстоянии схватывать свой объект, и как о способном проникать [в вещь], поскольку оно схватывает малейшие подробности и сокровенные части вещи. Поэтому в телесных вещах чувства называют острыми тогда, когда они могут схватывать чувственный объект издалека посредством зрения, слуха и обоняния, в то время как, с другой стороны, их называют тупыми тогда, когда они не способны схватывать ничего, помимо тех чувственных объектов, которые находятся в непосредственной близости или обладают большой силой [воздействия на чувства].
Затем, по подобию телесных чувств мы говорим о чувстве, или разуме, ума, и этот разум, как сказано в шестой [книге] «Этики», направлен на некоторые первоосновы и противоположности, поскольку разум познает чувственные объекты исходя из некоторых начал познания. Но тот разум, который связан с разумением, схватывает свои объекты не через некоторое материальное расстояние, а через посредство чего-то иного, как, например, когда он постигает суть вещи через посредство ее свойств и причину – через ее следствие. Поэтому о человеке говорят, что он обладает острым разумом, в связи с его разумением, [а именно] если он, едва схватив свойство или следствие вещи, разумеет природу вещи или саму вещь, а ещё – если он может постичь ее тончайшие моменты. С другой стороны, о человеке говорят, что он обладает тупым разумом, [тоже] в связи с его разумением, [а именно] если он не способен постичь истину о вещи без долгих и подробных разъяснений и, кроме того, если он не способен получить совершенное понимание всего того, что относится к природе этой вещи.
