Элизабет Хейч - Посвящение
Наконец, взрывом повредило стену нашего убежища. Ворвались неприятельские солдаты, засыпанные снегом, с ружьями наперевес. Мужчин увели, а в подвал вошел офицер и сказал: "Мы -- штурмовые отряды, сыновья людей, которые теперь принадлежат к уничтоженному классу. Но берегитесь, мы должны уйти, а за нами идут солдаты, непохожие на нас. Берегитесь!"
Днем стрельба возобновилась, и одним из взрывов распахнуло железную ставню подвального окна. Теперь подвал простреливался насквозь. Окно должно быть закрыто!
Я почувствовала страшный холод внутри, как будто каждый нерв был заморожен, и я совсем не чувствовала себя, а наблюдала за собой со стороны, -что чувствует человек в такой момент, как реагирует его природа, когда он невольно должен стать героем?
В углу погреба стояла тяжелая палка с изогнутой ручкой. Я подползла к ней, а потом к окну, вспоминая о том, как кандидаты в пирамиде проходили испытание: вызов смерти. Может быть, я сейчас прохожу этот тест? Может быть, это все происходит во время инициации? Но мой ум ответил, что кандидатам было легко, так как они знали, что проходят испытание, а эти пули -- не сон, они действительно убивают! И уже убили многих! Тем не менее, окно должно быть закрыто!
Ставня была широко распахнута и мне пришлось высунуться из окна, чтобы зацепить ее концом палки. Я вытянулась, чувствуя, что мое тело стало как будто длиннее. Медленно и настойчиво я стала тянуть ставню к себе. Тут на помощь подошли сестры и мы смогли крепко запереть окно. Все оказалось очень просто. Пока я проводила свой маневр, не раздалось ни одного выстрела, может быть, они не захотели стрелять, увидев женщину? На следующий день все женщины пережили нечто ужасное, и я едва избежала общей участи. Меня спас Има. Когда солдат, опьяненный "штурмовыми пилюлями", потащил меня из моего угла в подвале, я на ломаном языке сумела убедить его, что у меня на войне сын, как и он -у своей матери.
Покорение одной страны другой -- как встреча мужского и женского начала в яростном браке. Одна страна внедряется в тело другой, течет кровь, гибнут люди, как гибнут клетки в женском теле при зарождении новой жизни, что всегда происходит жестоко и бурно. Но природа смотрит только вперед, охотно жертвуя отдельными, хотя и бесчисленными клетками и людьми, чтобы достичь своей цели -- создать новую жизнь в результате этой встречи, и эта жизнь создается как на духовном, так и на материальном плане, в результате интимной встречи двух стран -- победившей и побежденной. Клетки двух тел смешиваются, принося детей со свойствами обеих рас. Природа создает гибридные расы и индивидуумов, которые представляют собой переход от одной расы к другой, смягчающий жесткие границы между расами и нациями.
Наутро мы почувствовали внутренний приказ бежать из этого разбомбленного дома. Мы ощутили водительство высшей силы, которая и спасла нас. Все случилось, как в хаотическом сне. После пяти недель темноты мы вышли на яркий свет, который едва могли вынести. Мы перебежали улицу, падая в снег, под которым было полно обломков. Пожилой вражеский солдат помог нам переправить малыша. Мы не говорили с солдатом, лишь с благодарностью взглянули на него, и он махнул нам рукой. Спасаясь от пуль, мы бежали зигзагами, повинуясь внутренней силе, и как во сне мы попали в дом, где добрый офицер вражеской армии приютил нас, защищая от ярости своих солдат. "Мама, берегись! -говорил он мне. -- Один хороший солдат -- десять плохих солдат! Не все в нашей армии хорошие, помни это, когда я должен буду уйти".
А мужчины наши пропали. Правда, потом появился мой отец, живой и невредимый, его мощное излучение действовало даже на солдат, заставляя держаться подальше от него. А через несколько дней пришел Бо-Гар, в разорванной одежде и с окровавленными ногами. Еще несколько дней спустя пришел и мой брат, которому тоже пришлось долго идти. Но от мужа не было никаких вестей. Я не могла отделаться от мысли, что видела его в видении, беспомощно лежащего на снегу у дороги. После многих недель ожидания я, наконец, нашла мужа, тяжело раненого, в доме одного доброго крестьянина. Мое видение сбылось.
Шли недели, шли месяцы. Мы были голодными и бездомными. Муж сначала лежал на спине, а потом стал ходить с двумя палками. Мы с Бо-Гаром кое-как восстановили наше жилище и открыли в развалинах нашего дома школу йоги, где Бо-Гар обучал физическим упражнениям, которые узнал когда-то от Менту-птахха, а я учила тому, что слышала от Птахотепа. Наши ученики приносили нам немного еды, и с пищей нам стало легче. От сына очень долго не было известий, но однажды он вернулся, однако бедный Има не мог привыкнуть к хаосу и жестокости, царящим вокруг. Он не хотел терпеть несправедливость и переживал одно разочарование за другим, и он отказывался верить в Бога. Я видела, что он пережил сильное душевное потрясение, но не знала, когда и где, хотя у меня было странное чувство, что я была причиной этого состояния. Одно я знала твердо -- я должна вернуть его снова к Богу, именно для этого он стал моим сыном. Он должен понять, что его любовь и доверие ко мне только проекция доверия и любви к Богу, который находится в бессознательной части его души. И он должен научиться узнавать и любить Бога в каждом человеке, так как каждый -- лишь оболочка, маска, через которую Бог проявляет себя. Когда он поймет это, у него не будет больше разочарований, и я молила Бога, чтобы он разбудил его душу, его истинное "я", потому что у меня на это нет сил. Я говорила, что должна быть жестокой к сыну, чтобы он сам, своими силами нашел Бога. Ночь за ночью я молилась и просила Бога полюбить Иму, позаботиться о его здоровье, открыть его духовные глаза. И однажды случилось странное: в темноте засиял свет, и я увидела прекрасный ландшафт. Передо мной была высокая гора с крутой каменной тропинкой наверх. Я знала, что она ведет к цели, к Богу, и без колебаний вступила на нее. Я поднималась все выше в гору, и тропинка становилась все уже и круче, но, к своему удивлению, я шла легко, как бы скользила. Мой горизонт расширился, и с этих необитаемых высот я могла видеть далеко вокруг. После многих поворотов тропа кончилась перед короткой лестницей в семь ступеней, причем каждая ступень была вдвое выше предыдущей. Под чистым синим небом я стояла перед этими семью ступенями и знала, что должна преодолеть их.
С глубоким вздохом и с верой в ту силу, которую Творец вложил в каждого и которая увеличивалась во мне за время долгого подъема, я подошла к лестнице. Первая ступенька была низкой. Я должна была победить вес моего тела, чтобы подняться на нее, что я легко сделала. Вторая была выше и вызвала сопротивление моего тела, но я давно победила силы тела, и эта ступенька тоже не причинила мне хлопот. Третья была заметно выше, чтобы подняться на нее, я должна была победить свои чувства. Так как я владела ими, я очутилась на ней. Четвертая была удивительно высока, и я почувствовала сомнение в своих силах, но сомнение, ослабляющее и парализующее меня, есть мысль. Значит, я должна победить свои мысли, чтобы овладеть сомнением. Благодаря тренировкам в храме я знала, что нужно сделать: собрав всю силу своей души, я прониклась абсолютной верой в Бога, не думая ни о чем. А так как мои мысли исчезли, исчезло и сомнение, и я поднялась на четвертую ступень.
С удивлением я отметила, что становлюсь все выше по мере поднятия на эти ступени. Но и при этом пятая ступень была слишком высока для меня. Вытягиваясь вверх с большим трудом, я вдруг обнаружила, что у меня нет больше тела, все материальное во мне и вокруг меня исчезло и я уже -- невидимый дух. Шестая ступень снова показалась мне слишком высокой, и у меня не было теперь рук, ног и тела, чтобы добраться до нее. Оглянувшись, чтобы найти какой-то выход, я вдруг увидела весь мир, раскинутый внизу подо мной, -- страна за страной, города, как маленькие игрушки с бесчисленными людьми. И меня охватила бесконечная любовь к ним всем, возникшая при мысли о множестве человеческих существ, идущих трудным путем осознания себя, в потемках, запертых в своем эгоизме, как и я когда-то. И -- чудо из чудес -- в тот момент, когда всеобщая любовь затопила мое сердце, я увидела себя на шестой ступени. Теперь я стояла перед последней, самой высокой, высотой в мой рост. Желание подняться туда наполняло меня, но я была бессильна это сделать сама. Я знала, что должна подняться туда любой ценой, что там, наверху, я найду Бога и встречусь с ним лицом к лицу. И вдруг я увидела, что уже не одна, что существо, подобное мне, достигло шестой ступеньки и умоляет помочь ему взобраться на седьмую. И я, забыв о своем собственном стремлении, попыталась помочь ему в этом. И как только я забыла о своем желании, я тут же оказалась наверху, на седьмой ступеньке, а мой спутник исчез бесследно. Он был иллюзией, помогшей мне забыть последнее эгоистическое желание. Пока я хотела поднять свою личность, я не могла победить ступень высотой с меня. Тут же я увидела форму небесного существа, окутанного ослепительным светом. Неотразимое притяжение этого существа привлекло меня к нему и -полная блаженства -- я растаяла в абсолютном единении с ним в его сердце. Я поняла, что Он был всегда Я и что "я" всегда была Он. Он -- двойственная проекция моего божественного истинного "я". В этом двойственном состоянии я всегда видела Бога как существо, отдельное от меня, и ощущала Его как "ты". Теперь, в состоянии райского единства, я почувствовала, что эта невидимая сила, которую я всегда называла Бог, станет в следующий момент мной. Диск, сплетенный из огня, начал вращаться вокруг меня. И в его неподвижный оси -- в моем позвоночнике -- обитает моя истинная сущность -- Я. И я почувствовала, что мой позвоночник горит, как раскаленная белая дуга, как мост, созданный из течения жизни, излучая сверкающий свет через семь центров силы, оживляющих мое тело.
