Виктор Барановский - Иудаизм
Человек, обрученный с женою, тоже освобождался от обязанности идти на войну. Как новобрачный он получал освобождение на один год.
Перечисленные случаи привлекают внимание к одной из главных целей и особенностей священной войны. Хотя она велась в наказание хананеев за их злые дела, задачей ее в то время было дать Израилю землю, где он мог бы жить стабильной и мирной жизнью, т. е. строя дома, засевая поля и собирая урожай, заботясь о своих семьях. Все это делалось под водительством Божьим. Поскольку Бог Сам сражался за Израиль, не было необходимости в том, чтобы военные действия превалировали над повседневными занятиями и домашними делами израильтян.
Перечисленные выше случаи освобождения от воинской повинности диктовались соображениями гуманности, с другой стороны, практиковалось освобождение от воинской повинности "боязливых и малодушных", оно проводилось в интересах поддержания в армии боевого духа. Поскольку лучшей была армия, наиболее преданная Господу, все угрожавшее подрыву веры в победу в израильских войсках, подлежало удалению из армии. Трусость рассматривалась здесь как проблема духовного порядка. По причине отсутствия тогда военно-полевых судов командиры с самого начала избавлялись от слабонервных, чтобы они не мешали ходу битвы и не подрывали мужества других воинов.
Указание Моисея о назначении военных начальников говорит о том, что постоянно действующей армии с постоянными командирами всех рангов у Израиля в то время не было.
Затем Моисей сделал распоряжение насчет внешней политики Из-
раиля (20:10–18). Под городами или народами, которые весьма далеко, понимались те, что за пределами Ханаана населяли обширную территорию, тоже обещанную Аврааму и его потомкам.
Моисей повелевал сначала предложить жителям города мир, что означало заключить с Израилем вассальный договор. Заключив его, город признал бы верховное владычество Бога Израилева и самого Израиля, и жители города сделались бы его невольниками. Но если бы город отказался от предложения мира, то мужчины его подлежали бы смерти, а все остальное стало бы добычей израильтян. Что касается жен и детей, то в дальнейшем они имели бы возможность приобщиться к религии Израиля.
Однако в пределах Ханаана решительно никто не мог быть пощажен. Перечисленные шесть народов представляли всех, кто населял Ханаан. Хеттеи пришли из Анатолии (современная Турция), за исключением части их, относившихся к ранней миграции (таковым был, к примеру, Ефрон-хеттеянин, упоминаемый в Быт. 23). Аморреи были жителями гор. Происхождение их неясно, впервые о них упомянуто в древних текстах, относящихся к третьему тысячелетию до Рождества Христова. Хананеи – общий термин для обозначения всех жителей Палестины. Ферезеи были, вероятно, сельскими жителями или составляли кочевые племена. Евеи обитали в Северной Палестине, у Ливанских гор (Иис. Н. 11:3; Суд. 3:3). Иевусеи жили в горной стране вокруг Иевуса, позднее известного как Иерусалим. Еще одним народом были гергесеи, точное место их обитания не установлено.
Эти народы дошли до такого морального разложения и настолько предались злу, что если бы не были полностью и совершенно уничтожены, то легко могли бы соблазнить израильтян (научить их) своим идолопоклонством и сопутствовавшими ему "мерзостями".
Женщины народов, которые относятся к арамейской культуре, не достигли такой же степени разложения, как хананеянки. (Вот почему Авраам настаивал, чтобы его слуга взял для Исаака жену из арамеянок, но ни в коем случае не из дочерей хананеев (Быт. 24). Итак, женщины и дети, относившиеся к арамейской культуре, могли быть пощажены.
Чтобы убедиться в бедственных результатах брачных союзов с хананеянками, стоит вспомнить, как повлияла Иезавель на своего мужа царя Ахава, ставшего почитателем Ваала.
В стихах 20:19–20 Моисей запрещает портить плодовые деревья.
В древности на Ближнем Востоке армии победителей наказывали своих врагов, без разбору опустошая их земли. Подобное не имело смысла по отношению к Ханаанской земле, потому что ей предстояло перейти в собственность Израиля. Зачем евреям вырубать деревья, плоды которых они смогут есть сами? Но и за пределами Ханаана следовало избегать всего, что свидетельствовало бы о недостаточном уважении к Божьему творению и диктовалось неуёмной страстью к грубому, бессмысленному разрушению.
Другие законы (гл. 21–25)
О нераскрытом убийстве. Если в земле будет найден убитый – жертва умышленного или нечаянного убийства, совершенного неизвестно кем, то старейшины и судьи должны будут вызвать старейшин города, к которому ближе всего лежало тело. Взяв молодую телицу, те должны будут заколоть ее в долине. Заметим, что в некоторых переводах здесь вместо «заколоть» стоит "свернуть шею". Акт "сворачивания шеи телице" символизировал, что преступление (нераскрытое убийство) заслуживало смертной казни.
Затем старейшины ближайшего города должны были омыть руки свои над головою телицы в знак того, что они непричастны к убийству. Описанный ритуал свидетельствует о том, как высоко ценится Богом жизнь. Ведь несмотря на то, что убийца не был найден, городу и его жителям вменялся грех пролития невинной крови. Очищение производилось посредством принесения в жертву животного, вкупе с заявлением старейшин о невиновности города, и таким образом Божий гнев отвращался от народа.
Семейные законы (21:10–21)
Женитьба на пленнице (21:10–14). 21:10–11. Здесь говорится о разрешении израильскому воину взять в жены женщину, красивую видом из плененных на войне. Очевидно, подразумевалась война против одного из городов, "которые… весьма далеко", а не против города в пределах Палестины. Таким образом, потенциальная жена не могла быть хананеянкой.
Если израильский воин действительно влюблялся в одну из пленниц, то получить ее он мог, только вступив с нею в брак. Такой порядок содействовал как защите человеческого достоинства пленниц, так и поддержанию моральной чистоты в рядах израильской армии. Воины-евреи не должны были насиловать и брать пленниц, как это было принято в среде языческих воинов.
Однако и жениться на пленнице, что называется сходу, израильтянин не мог. Его будущей жене предоставлялось право психологически подготовить себя к новой жизни в качестве израильтянки. Ей следовало остричь себе голову, обрезать ногти, сменить одежду и затем на протяжении месяца оплакивать своих родителей, возможно, потому, что ее отец и мать погибли в ходе битвы, или потому, что вступление в брак разлучило бы ее с ними. Все это входило в психологическую подготовку. Месяц давал пленнице достаточно времени погоревать, заодно и ее потенциальному мужу предоставлялась возможность обдумать свое первоначальное решение взять ее в жены.
Если же она после не понравится (в данном случае могли подразумеваться не только сугубо личные причины, но и такие, как отказ новой жены разделить с мужем его духовные ценности), в таком случае он мог расторгнуть брак, отказавшись от всех прав на нее. Но и тогда достоинство женщины ограждалось: муж не мог превратить ее в рабыню, несмотря на то, что она была обесчещена, унижена разводом.
Этим законом также подчеркивалась ценность человеческой личности. По самой идее своей закон был направлен против ужасного обращения с военнопленными, что было типично в древности для всех ближневосточных народов.
Право перворожденного (21:15–17).
Из Ветхого Завета видно, что моногамия всегда была Божьим идеалом в брачных отношениях. Полигамия, хотя и имела известное распространение, нигде в Ветхом Завете не выставляется в положительном свете, нигде в Библии нет описания действительно счастливых семейных отношений в условиях многобрачия. Среди других причин можно назвать и следующую: при нескольких женах одна всегда бывала более любима, чем другая (или другие). И в этих случаях мужу запрещалось, следуя своим чувствам, нарушать закон. Его первородному сыну полагалась двойная часть из отцовского имущества, даже если он родился у нелюбимой жены.
О непокорном сыне (21:18–21).
Грубое и постоянное нарушение пятой заповеди "почитай отца твоего и матерь твою" подлежало наказанию смертью. Моисей рассматривает не случайное ослушание, а систематическое, мятежное неповиновение отцу и матери, несмотря на все их предупреждения сыну о последствиях подобного поведения. В конечном счете, такой сын восставал против власти Господа и, следовательно, подрывал основания, на которых зиждилось общество Завета. Так что считать этот закон жестоким или дававшим отцу и матери право злоупотреблять своей родительской властью оснований нет.
Согласно рассматриваемому закону, «буйный» сын должен был быть приведен к старейшинам у ворот города, т. е. на то место, где решались дела Закона. От старейшин требовался беспристрастный суд. Не за мотовство и пьянство как таковые, а за то, что сын был буен и непокорен. Именно за это все жители города (а не сами родители) должны были побить его камнями, если обвинения, предъявленные ему, подтверждались.
