Иоанн Кассиан Римлянин - Сочинения
\225//шащих некоторыми созвучными с религией, благочестивыми чувствами, как бы блеском золота; однажды увлекши благовидностью, обманув как бы медными, ложными монетами, сделали их навсегда бедными и жалкими, — увлекли или в мирскую суету, или в еретические заблуждения и гордые предприятия. Во–вторых, нам следует заботливо наблюдать, чтобы ложное толкование Св. Писания, подделываясь под чистое золото, не обмануло нас драгоценностью металла. В этом хитрый дьявол старался искусить также и Господа Спасителя, как простого человека, когда, злонамеренным толкованием повреждая то, что надо понимать вообще о всех праведниках, он старался в частности приложить к Тому, Кто не нуждался в охране ангелов, говоря: Ангелам Своим (Бог) заповедает о тебе — сохранять тебя на всех путях, твоих; на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею (Пс 90, 11, 12). Драгоценные изречения Св. Писания лукавым пониманием извращая и выводя противный и вредный смысл, дьявол представляет нам как бы изображение лица тирана под блеском фальшивого золота. Когда поддельной монетою старается обмануть нас, т. е. внушает желать какого–либо благочестивого дела, которое, происходя не от законного правила старцев, под предлогом добродетелей ведет к порокам, или, обольщая неумеренным и несоответственным постом или чрезмерным бдением, или беспорядочными молитвами, или несообразным чтением, приводит к вредному концу. Когда советует заниматься ходатайством и посещениями благочестивыми, которыми выгоняет нас из духовных убежищ монастыря и уединения любезного покоя или когда внушает предпринимать также заботы о благочестивых и беспомощных женщинах, чтобы, такими сетями опутав монаха, развлекать гибельными занятиями, или когда под предлогом назидания многих и по любви к духовной пользе подстрекает желать священной обязанности клирика, через это отвлекает нас от смирения нашего намерения и от строгости. Хотя все это противно нашему спасению и званию, однако, прикрытое некоторым покровом милосердия и благочестия, легко обольщает нео-\226//пытных и неосторожных. Ибо они подражают монетам истинного царя, — в настоящее время кажутся полными благочестия; но они изображены незаконными монетчиками, т. е. не опытными и православными отцами; происходят не из главной и общественной мастерской их собеседования, но воровски, обманом бесов распространяются, не без вреда для всех неопытных и несведущих. Хотя это в настоящее время может казаться полезным и необходимым, однако если после оказывается противным правилам нашего звания и ослабляет некоторым образом наше намерение, то хотя бы это и казалось необходимым, но соблазняющим членом, который исполнял бы должность правой руки или ноги, для нас спасительно отсечь его и бросить от себя (Мф 18, 8). Ибо лучше без члена одной заповеди (т. е. без делания или плода, а во всем прочем пребывать здоровым и крепким) и как бы слабому войти в Царство Божие, нежели при соблюдении заповеди впасть в какой–либо соблазн, который гибельной привычкою нас, уклонившихся от правил строгости и воспринятого намерения, доведет до такого вреда, который, не вознаграждая будущих лишений, все прошлые плоды и все тело нашего делания сожжет в огне геенском. О таких обольщеньях хорошо говорится и в Притчах: есть пути, которые кажутся человеку прямыми; но конец их — путь к смерти (Притч 14, 12). Злой вредит, когда смешивается с праведным (Притч 11, 15), т. е. дьявол обольщает, когда прикрывается видом святости, но ненавидит голос утверждения (Притч 11, 15), т. е. силу рассудительности, которая происходит от слов и увещевания старцев.
глава 21 О прельщении аввы ИоаннаМы узнали, что этим недавно был прельщен и авва Иоанн Ликопольский. Ибо когда, истощив и ослабив тело двухдневным постом, не принимая пищи, на следующий день приступил к обеду, то дьявол, придя в виде черного эфиопа и упав на колени перед ним, говорил: «прости меня,
\227// что я наложил на тебя этот труд». Итак, этот муж, столь совершенный в рассудительности, понял, что под видом воздержания, несоразмерно соблюдаемого, он был обманут хитростью дьявола, предаваясь такому посту, который ослабленное тело привел в изнеможение не то что необходимое, а даже еще и вредное духу. Он был обманут ложной монетою, когда, уважая в ней изображение истинного царя, мало рассуждал: законно ли оно было сделано. А последнее наблюдение этого опытного монетчика, которое относится к исследованию веса, будет исполнено нами, если, когда помысел наш внушает что–либо сделать, мы, положив это на весы нашего сердца, самым точным взвешиванием будем исследовать, полно ли оно всеобщей честности[53], тяготеет ли страхом Божиим, цело ли по чувству, не легковесно ли оно самовысказыванием перед людьми или каким–либо предрассудком новизны, суетное тщеславие не уменьшило ли тяжесть его заслуги или не обгрызло ли славолюбие. И таким образом тотчас взвешивая на общественном испытании, т. е. сличая с действиями и свидетельствами пророков и апостолов, мы или должны принимать это как целое, совершенное, равновесное с ними; или со всею осторожностью должны отвергать как несовершенное, вредное и несогласное с их весом.
глава 22 О четырех способах рассудительностиИтак, это необходимое для нас различение будет совершаться четырьмя способами, как мы сказали, т. е. во–первых, нужно нам знать — вещество истинного золота или поддельное, фальшивое; во–вторых, те помыслы, которые принимают вид дел благочестия, мы должны отвергать, как фальшивую, поддельную монету, так как она содержит ложное изображение царя, незаконно отчеканенное; в–третьих, различая то, что на драгоценном золоте Св. Писания, в поврежденном, еретическом смысле, представляет лицо не
\228// истинного царя, а тирана, мы должны отвергать; в–четвертых, то, тяжесть и ценность чего разъедается ржавчиной суетности и не может равняться с весом (разумением) старцев, мы должны отвергать, как монету легкую, поврежденную и меньше весящую, чтобы, греша в том, что мы, по заповеди Господней, всею силою должны соблюдать, нам не лишиться всех наград за наши труды и выслуги. Не собирайте себе, сказано, сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут (Мф 6, 19). Ибо когда что–нибудь мы делаем для славы человеческой, то, по изречению Господа, мы собираем себе сокровище на земле, и оно, как скрытое и закопанное в земле, будет расхищено разными бесами, истреблено едкой ржавчиною тщеславия или съедено молью гордости, так что не послужит ни к какой пользе и выгоде скрывающего. Итак, постоянно должны осматривать все сокровенности нашего сердца и зорким исследованием замечать следы входящих, чтобы умственный зверь, лев или дракон, как–нибудь проходя туда, скрытно не запечатлел гибельных следов, по которым откроется вход и прочим зверям в сокровенность нашего сердца. И таким образом, ежечасно и ежеминутно возделывая землю нашего сердца евангельским плугом, т. е. постоянной памятью о кресте Господа, мы сможем разорить логовища вредных зверей и норы ядовитых змей и выгнать из себя.
глава 23 О речи учителя по заслугам слушателейСтарец, видя, что мы удивляемся этому и что желаем слышать слова его, немного помолчав, опять начал говорить. Поскольку желание ваше продолжило разговор на столь долгое время и вы еще желаете слушать, так что я могу заключить, что вы действительно жаждете познать путь к совершенству, то я хочу побеседовать с вами о превосходном благе рассудительности, которая среди других добродетелей есть как бы некоторый укрепленный и главный город, — и показать превосходство ее, высоту и пользу, руководствуясь не только собственными понятиями и при-\229//мерами, но и мнениями древних отцов. Помню, что некоторым, со стенанием и слезами просящим такого наставления, я при всем желании никак не мог преподать, и у меня не было не только мысли, но и самого слова, так что я не находил, как отпустить их даже с малым утешением. Из этого видно, что по достоинству и усердию слушающих благодать Господня внушает слово говорящим. Поскольку оставшееся время ночи не позволяет продолжить слово, то, этот остаток ночи употребив на необходимый покой телесный, на следующий день или ночь мы предложим цельное исследование в полном составе. Добрым слушателям учения о рассудительности нужно особенно показать старательность своего ума: способны ли, могут ли они вместить его, должны доказать терпением и тем знаком, по которому видно, что рассуждающие об этой добродетели, родительнице умеренности, не допускали противного ей порока чрезмерности, делом и поступками нарушая силу разума и хваля его только на словах. Следовательно, рассудительность о которой мы предполагаем рассуждать, сколько даст Господь, полезна прежде всего тем, что нам, рассуждающим о ее превосходстве и умеренности — первом ее качестве, не позволяет превышать меру настоящего рассуждения или времени. Итак, блаженный Моисей, этим закончив собеседование, посоветовал нам немного соснуть, предлагая лечь на тех же рогожках, на которых мы сидели, вместо изголовья подложив под свои головы снопы, связанные из толстого папира в длинные и тонкие пучки. Они, будучи связаны вместе, служат низким сидением братьям, сидящим в собрании, подложенные под шею спящих, доставляют голове не очень жесткую, но удобную подставку. Для этого употребления они считаются у монахов очень удобными, потому что не только мягки, достаются малой ценою и трудом, так как папир растет по берегам Нила, никому никто не запрещает рубить его по желанию, да и для переноски он удобен, легок. Таким образом по приказанию старца мы расположились спать, воодушевившись удовольствием от предложенного собеседования и с ожиданием обещанного рассуждения.
