Джон Мак-Артур - Толкование книг Нового Завета Иакова
Великий шотландский реформатор Джон Нокс накануне своей первой проповеди пребывал в столь удручающем состоянии, испытывая благоговейный страх, вызванный обязательством верно и преданно возвещать Слово Божье, что рыдал навзрыд, и его пришлось увести с кафедры под руки, чтобы он мог совладать со своими чувствами. Некий пастор сказал о проповедовании то, что можно отнести и к научению: «В проповедовании нет особой чести. Только муки. Кафедра проповедника зовет тех, кто рукоположен возвещать Слово, как море зовет моряков; и как море, она терзает и мучит и не дает отдохновения… Проповедовать от всего сердца – значит каждый раз немного умирать и знать, что и в следующий раз тебе предстоит сделать то же самое».
Выражение братия мои подразумевает, что Иаков обращается к тем, кто называет себя Христовыми, включая и тех, чья вера безусловно истинна, и вразумляет их убеждаться в том, что их желание проповедовать воистину совпадает с Божьей волей и не является своевольной прихотью. Поскольку праведные речи безошибочно свидетельствуют об истинной вере, учителя несут особую ответственность за свои слова, ибо по понятным причинам их речи оказывают мощнейшее духовное воздействие на слушателей. Учителя могут злоупотребить своим языком и посему подвержены большему осуждению со стороны Бога. Как ранее вразумлял Иаков, учитель Слова должен быть «скор на слышание, медлен на слова» (1:19). В этом стихе он говорит в первую очередь о слышании и возвещении Слова Божьего.
Необходимо отметить тот факт, что Иаков включает и себя [мы] в число тех, кто подвержен большему осуждению. Ни апостолы, ни другие авторы Писания не являются в этом смысле исключением. Всякому учителю надлежит стараться «представить себя Богу достойным, делателем неукоризненным, верно преподающим слово истины» (2 Тим. 2:15; ср. 1 Тим. 4:6-16).
Греческое существительное krima (осуждение) само по себе нейтрально и может передавать как положительный, так и отрицательный смысл. Однако в Новом Завете оно чаще всего используется в отрицательном значении как предупреждение, и именно такого рода осуждение имеет в виду Иаков в данном фрагменте. Для неверующих будущее время (подвергнемся) указывает на великий белый престол суда Божьего, о котором упоминает Иоанн в Отк. 20:11-15. С другой стороны, мы, верующие, подвергнемся… осуждению в виде гонений при жизни, а также у возвышенного престола Христова, куда придем за нетленной наградой, когда «каждый из нас за себя [будет давать] отчет Богу» (Рим. 14:12), и когда
...каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем, сам спасется, но так, как бы из огня (1 Кор. 3:13-15).
Нетленная награда учителей Слова будет свидетельствовать об истинности их учения (Деян. 20:26-27; Евр. 13:17).
Утверждение Иакова все мы много согрешаем подчеркивает истину о том, что все мы без исключения подвержены опасности согрешить перед Богом как речами, так и прочими своими действиями. Термин согрешаем указывает на любой аморальный или неправедный поступок. Слово много не нуждается в пояснении. Автор притч риторически вопрошает: «Кто может сказать: “я очистил мое сердце, я чист от греха моего?”» (Пр. 20:9), а во 2 Паралипоменон мы читаем: «нет человека, который не согрешил бы» (2 Пар. 6:36). Эти слова предваряют хорошо известное и часто цитируемое заявление Павла о том, что «все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23), и высказывание Иоанна: «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин. 1:8; ср. ст. 10).
Власть языка
Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело. Вот, мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их. Вот, и корабли, как ни велики они и как ни сильными ветрами носятся, небольшим рулем направляются, куда хочет кормчий; так и язык – небольшой член, но много делает (3:26-5а)
Язык наделен до такой степени необычайной властью, что, кто не согрешает в слове, тот человек совершенный. Термин teleios (совершенный) имеет два значения. Под одним подразумевается абсолютное совершенство, лишенное всякого порока или недостатка. Если именно в этом значении употребляет здесь это слово Иаков, то он, очевидно, говорит о гипотетической возможности, поскольку ни одно человеческое существо, за исключением Иисуса, не может быть признано абсолютно совершенным по части языка.
Однако этим же словом может обозначаться совершенство в смысле зрелости, или опытности. Если в рассматриваемом тексте оно передает именно это значение, тогда фразу следует понимать так: тот, кто не согрешает в слове, тем самым свидетельствует о наличии у себя очищенного и зрелого сердца, которое есть источник праведных речей. Представляется весьма вероятным, что Иаков имел в виду второе значение термина teleios. В речах и во всем прочем нам никогда не достичь совершенства, каким обладал Иисус, однако могуществом Духа Святого мы способны достигать духовной зрелости и определенной степени праведности, которые будут находить отражение в зрелых, священных и прославляющих Бога речах и соответствующем благовестии. Смысл в том, что только духовно зрелые верующие могут обуздывать свой язык. Именно в той степени, в какой наша святость приближена к святости Христовой, мы являемся духовно совершенными, или зрелыми. Как и во всем прочем, Господь является для нас величайшим и славным образцом для подражания. «Ибо вы к тому призваны, – напоминает нам Петр, – потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его. Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал тоСудии Праведному» (1 Пет. 2:21-23).
Затем Иаков делает примечательное заявление о том, что христианин, могущий обуздать свой язык, может обуздать и все тело. В данном контексте под телом, вероятно, подразумевается весь человек, все его существо. Другими словами, если мы способны владеть своим языком, – который весьма охотно откликается на всякого рода искушения, – значит, мы сможем владеть собой в целом. Раз Дух Святой властвует над наиболее изменчивой и непостоянной частью нашего существа, неужели все остальные составляющие нашей сущности не будут подчинены Ему? Этому принципу соответствует и второе значение понятия совершенный (зрелый), которое, если бы под ним подразумевалось совершенство абсолютное, не имел бы никакого смысла в данном случае. Если человек своими речами прославляет и превозносит Христа, и наставляет ближнего на путь истинный, можно с полной уверенностью заявлять о его духовном здравии – и наоборот.Уоррен Вирсби рассказывает о своем друге пасторе, который поведал ему историю об одной своей прихожанке, большой любительнице посплетничать. Как-то раз она заявила ему: «Пастор, Господь обличил меня в грехе злоречия. Моя болтовня навлекает беду на окружающих и на меня саму». Когда он осторожно спросил ее: «И что же вы собираетесь предпринять на этот счет?». Женщина ответила: «Я хочу возложить мой язык на алтарь». Поскольку она уже неоднократно заявляла о таком намерении, пастор сказал ей: «Вам вряд ли удастся отыскать алтарь подходящих размеров» («Толкование Библии» [Wheaton, 111.: Victor, 1989], 2:358).
Разумеется, у Господа есть алтарь более чем достаточный по своим размерам, потому что Он Сам уверил нас в том, что «если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин. 1:9). Однако разочарование пастора нам вполне понятно. Проблема заключалась в нежелании этой женщины на самом деле возложить свой язык на алтарь. Она хорошо знала, в чем состоял ее грех и что требовалось для его отпущения. Просто она не желала расплачиваться за это. Свою болтовню она любила больше праведности. Она не хотела решиться на то, на что некогда решился Давид, сказав: «буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим; буду обуздывать уста мои, доколе нечестивый предо мною» (Пс. 38:2).
Иаков прибегает к двум сравнениям, чтобы продемонстрировать власть языка. В первом он указывает на то обстоятельство, что мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их. Чрезвычайно уместное сравнение, так как удила касаются конского языка, и если к ним привязать узду и поводья, то всадник легко сможет управлять лошадью. Управляя ртом коня, можно управлять и его головой, а следовательно, и всем телом.
Даже хорошо объезженными лошадьми невозможно управлять, не помещая им в рот удила. Если мы хотим, чтобы лошадь тянула повозку или плуг, мы должны управлять ею. Так же и с верующими. Дабы служить Богу, мы должны обуздывать свой язык, и тогда все наше тело будут подчинено Ему.
