Джон Гриндер - Структура магии (том 1)
(7) С.: Я злюсь, фактически это просто бесит меня... из-за этого у нас происходят все время сильные ссоры.
Пациентка сообщает свои чувства, относящиеся к поведению Пола. В ее новой Поверхностной Структуре имеется -квантор общности "все", указывающий на генерализации, которую психотерапевт может поставить под сомнение.
(8) В.: Какое чувство вы испытываете к собственному чувству злости?
Психотерапевт игнорирует нарушение психотерапевтической правильности, касающееся генерализации; вместо этого он решает осуществить сдвиг уровней и обращается ic ней с вопросом об ее чувствах, относящихся к ее образу самой себя в ее модели мира (ее референтной структуре).
(9) С.: Какое чувство я испытываю по отношению к чувству злости?
Пациентка, по-видимому, несколько растерялась сначала, услышав вопрос, требующий от нее перехода на другой уровень. Согласно нашему опыту, это обычная реакция на подобные переходы на другой уровень. Тем не менее, пациенты располагают ресурсами, необходимыми для подобного маневра.
(10) В.: Да, какое чувство вы испытываете по отношению к собственному чувству злости?
Психотерапевт повторяет вопрос.
(11) С.: Н-да, не очень хорошее чувство у меня к этому.
Пациентка сообщает свои чувства, относящиеся к собственным чувствам собственную самооценку.
Психотерапевт начинает исследовать модель пациентки уже на новом уровне, обращаясь к ней с просьбой более полно конкретизировать употребленный ею глагол. Изменения на этом уровне - условие самооценки чрезвычайно важны, потому что представление пациентки о самой себе оказывает действие на то, каким образом индивид организует весь свой опыт, или референтную структуру. Следовательно, изменения на этом уровне структуры распространяются и на всю модель пациентки.
Эти конкретные категории и методики Сейтер задают исходный пункт для определения множества минимально необходимых компонентов, обеспечивающих полноту психотерапевтически правильных референтных структур. Наблюдая работу других психотерапевтов, добивающихся в своей практике поразительно эффективных результатов, мы установили и другие типы категорий, которые предлагаем в качестве частей минимально необходимого набора, наличие которых необходимо для того, чтобы референтная структура была правильной в аспекте полноты, что представляют собой еще один способ проверки референтных структур пациента на полноту. В число этих категорий входят:
(а) Способ, которым пациент репрезентирует свой, прошлый опыт в настоящем: он описывается обычно в виде правил, направляющих его поведение;
(б) Способ, каким пациент репрезентирует свой настоящий сиюминутный опыт, то есть "здесь и сейчас" - это и есть гештальт;
(в) Способ, каким пациент репрезентирует свой возможный будущий опыт то есть его ожидания, касающиеся возможных исходов его поведения.
Заметим, что четыре исходных компонента, представленных в работе Сейтер (чувства пациента, чувства других, контекст, чувства пациента по поводу собственных чувств) будут встречаться в качестве компонентов в каждой из трех вышеперечисленных репрезентаций - прошлого, настоящего и будущего как они репрезентированы сейчас. Опыт показывает, что эти категории чрезвычайно полезны для организации моделей, наших моделей и поведения в ходе психотерапевтического взаимодействия, когда мы стремимся помочь нашим пациентам выработать полные референтные структуры. Как вы, должно быть, уже заметили по эксплицитным техникам Метамодели, представленным нами в главах 3, 4 и 5, Метамодель содержит в себе техники восстановления и изменения описанных здесь категорий референтной структуры. Правило, основанное на опыте в том виде, как он представлен в настоящем, - это всего лишь иное название для генерализаций, основывающихся на опыте пациента, точно также, как и его ожидания. В каждом случае материал, запрошенный психотерапевтом, когда он ставит модель пациента под сомнение и обогащает ее, предъявляется пациентом в форме Поверхностных Структур, подчиненных условиям психотерапевтической правильности, конкретизированных в Метамодели. Описывая эти категории, мы хотим предложить вам ряд четких идей относительно того, что может входить в число необходимых компонентов полной правильной референтной структуры для языковой Глубинной Структуры. Дополнительные мысли относительно того, что должно было бы входить в качестве необходимых компонент в полную референтную структуру, содержатся , в работах различных философов (любого из известных западных философов, работающих над проблемой познания;
- например, в эмпирической традиции это Локк Беркли-Юм, а в идеалистической - Кант, Гегель, Вайхнгер и .т.д.), а также семантика, логика лингвистов (например, Кожибского, Гумбольта, Карнапа, Тарского, Хомского,
Катца и т.д.). В оставшейся части данной главы мы обсудим ряд техник, разработанных в различных школах психиатрии. В наши намерения не входит обучение читателя этим техникам. Скорее, в каждом из рассматриваемых случаев мы покажем, как та или иная техника в том виде, как она в настоящее время применяется, неявно ставит под сомнение репрезентацию мира пациента, и как каждая их этих техник может быть интегрирована с Метамоделью. Мы выбрали для обсуждения именно эти техники только потому, что мы хорошо знаем их по собственному опыту и знаем, что они представляют собой мощные психотерапевтические инструменты. Мы сразу же хотели подчеркнуть, что никоим образом не утверждаем, будто бы они сколько-нибудь сильнее, чем другие, или, что их легче интегрировать с Метамоделью. Просто мы хотим представить некоторый срез различных техник, выбирая при этом те, что нам хорошо известны.
ИНСЦЕНИРОВКА:
НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ПРОИГРЫВАНИЕ ОПЫТА
Под инсценировкой мы имеем в виду такие техники, которые вовлекают пациента в проигрывание действительного или вымышленного опыта драматического материала, драматургического материала. В инсценировке могут участвовать либо один пациент, либо группа.
"Воспринимая слово как некий абсолют, без исследования его личного значения, мы приходим к тому результату, что слово начинает жить своей собственной жизнью. В итоге подобного овеществления слова оно отрывается от практической функции выступать в качестве более или менее эффективного способа связи с процессом, который остается живым и референты которого постоянно изменяются. Техника инсценировки представляет собой один из способов поддержания жизни в словах, которыми человек пользуется, чтобы охарактеризовать самого себя или кого-либо другого.
Сохраняя связь своего языка с действием, мы претендуем на сохранение ощущения изменения и роста".
(1. and M. Pointer, Gerstoll Therapy Integration, p. 100).
Решение (вопроса о том, что должно входить в набор необходимых компонентов полной референтной структуры) сложно. К счастью, для психотерапии это решение не является необходимым, для того, чтобы она могла развиваться. Один из способов уйти от этой трудности так, чтобы в то же время получить доступ к чему-то, расположенному ближе к референтной структуре, состоит в том, чтобы дать пациенту возможность представить тот опыт, из которого выведена эта полная языковая репрезентация. Пусть, например, у пациентки имеются трудности, связанные с выражением гнева по отношению к собственному мужу. Нам это известно в результате того, что вначале она предъявила нам серию Поверхностных Структур, проверенных нами на соответствие требованиям психотерапевтической правильности. И в конечном итоге мы пришли в результате этой работы к полной языковой репрезентации. Для того, чтобы определить, что представляет собой референтная структура, из которой выведена данная полная языковая репрезентация, мы можем попросить пациентку инсценировать какой-нибудь конкретный эпизод, когда она не смогла выразить свой гнев по отношению к мужу. Помимо того, что техники инсценировки воссоединяют Глубинные Структуры пациента с более полной аппроксимацией их референтных структур, с их помощью достигаются еще две вещи:
1. Воссоздавая свой опыт, пациент осознает, какие части своей референтной структуры или опыта не репрезентированы им в Глубинной Структуре.
2. Инсценировка дает психотерапевту доступ и к двум важным параметрам процесса:
(а) к близкой интерпретации самой референтной структуры - опыта пациента, что предоставляет в распоряжение психотерапевта большой объем точного материала, который можно использовать в ходе психотерапевтического воздействия;
(б) возможность непосредственно наблюдать, как пациент осуществляет моделирование.
Другими словами: благодаря инсценировке психотерапевт получает в свое распоряжение доступ к референтной структуре пациента. Сравнивая ее с вербальным описанием этого опыта, который дан пациентом, психотерапевт получает в свое распоряжение пример типичных для данного пациента генерализаций, опущений и искажений. В процессе проигрывания собственного опыта на сцене пациентом происходит целый ряд важных вещей. Во-первых, нынешний опыт пациент сам начинает ставить под вопрос и расширять его модель мира, так как в ходе инсценировки он реализует такие возможности, которые раньше были опущены. В результате чего некоторые из отсутствовавших частей репрезентации восстановились. Во-вторых, те части модели пациента, которые были расплывчатыми и нечеткими, начинают понемногу проясняться, так как инсценировка - это конкретный опыт, эквивалентный тому, когда пациент сообщает референтные индексы. Но в данном случае это реализуется методом предъявления и показа, в отличие от предыдущего, основанного на языковых паттернах. Инсценировка представляет собой драматизацию того, что пациент репрезентировал в своей модели как событие: следовательно, инсценировка сама по себе приводит к деноминализации репрезентации, то есть к обратному превращению события в процесс, причем в ходе этого появляется гораздо более конкретный и насыщенный образ данного процесса (все это эквивалентно более полной конкретизации глагола в результате применения техник Метамодели.) Все эти четыре аспекта инсценировки, взятые вместе, имеют своим результатом опыт, который отчасти лежит за пределами исходной языковой репрезентации пациента. Так как техника инсценировки благодаря четырем названным аспектам неявно ставит под сомнение модель мира пациента, интеграция этой техники с техниками Метамодели приводит к тому, что сама техника инсценировки выигрывает в силе и непосредственности, так как она сочетается с явно выраженным вызовом, обращенным к языковой репрезентации пациента.
