Вальмики - Рамаяна
Словно бог богов в раю, царевич наслаждался этой картиной, проезжая мимо. На каждом перекрестке стояли творог, рис, жертвенные возлияния, жареное зерно, палочки благовоний. Рама, с достоинством кланяясь людям, слышал ответные благословения и молитвы, сходившие с уст каждого:
Вступив сегодня на трон, иди путем своих отцов, их отцов и дедов и поддерживай нас, как это делали твой отец и его предки! Дай Бог всем нам великого счастья под правлением Рамы! Мы будем счастливы и достигнем цели жизни, увидев Раму, возвращающегося с коронации. Несомненно, нет большей удачи, чем увидеть коронацию благословенного Рамы!
Люди радовались всем сердцем, и речи их слышал Рама невозмутимого и ясного ума, проезжая царской дорогой. Никто не мог отвести пристального взора или сердца от этого царевича, лучшего среди людей, даже когда он почти уже скрылся из виду. Те же, кого не коснулся его мимолетный взгляд или кто не смог поймать его, сокрушались о своей участи и слушали слова сожаления от остальных.
Добродетельный царевич обращал свой снисходительный взгляд к людям всех четырех каст, всем сочувствовал согласно их возрасту, и люди были преданы ему.
Проезжая мимо храмов, священных рощ и монументов, Рама почтительно объезжал их и продолжал свой путь, пока наконец не увидел царский дворец, сияющий, как груда белых облаков, украшенный бесчисленными башенками и балконами, напоминающими вершины горы Кайлас и достигающими небес, словно сверкающие колесницы богов. В этот дворец с его залами, украшенными драгоценными камнями, в обитель своего отца, напоминавшую обитель Индры, Рама вступил во всем своем великолепии. Сначала лучший из героев на колеснице миновал три двора, охраняемые лучниками, а затем пешком проследовал через еще два и все заграждения. Пройдя сквозь расступившуюся толпу, сын Дашаратхи вошел во внутренние покои.
Глава 18. Царица Кайкейи сообщает Раме, что он изгнан в лес
Рама увидел царя Дашаратху, который восседал на своем сверкающем троне рядом с Кайкейи. Он выглядел глубоко несчастным, черты его исказились.
Царевич в почтении сложил голову у стоп отца, затем с глубоким уважением поклонился Кайкейи. Монарх, чьи глаза были полны слез, не в силах был взглянуть на сына или произнести хоть слово.
Рама, охваченный страхом, словно змея, на которую случайно наступили ногой, смотрел на царя, смущенного, отмеченного страданием, стонущего и обезумевшего, напоминающего океан, или Солнце, сокрытого Рагху, или великого риши, произнесшего ложь и лишившегося своих заслуг. Видя необычайное горе монарха, Рама заволновался, словно океан на полную луну, и с сыновней любовью подумал: “Почему отец сегодня не рад мне? Почему мое появление причиняет ему такую боль?” Опечалившись, с потухшим лицом, он обратился к Кайкейи:
Почему царь обеспокоен, видя меня, столь дорогого ему? С удрученным лицом и глубокой скорбью он не говорит мне ни слова. Он испытывает телесную боль или страдает душой? Поистине трудно всегда быть веселым. Какое несчастье случилось с Бхаратой, этим юным царевичем с чарующим лицом, благородным Шатругхной или моими матерями? Если я чем-то расстроил великого монарха или повел себя непокорно, я не желаю жить ни мгновенья дольше, видя его недовольство. Возможно ли ослушаться своих родителей, которые дали жизнь и которые являются живыми богами? Или может быть ты обратилась в гневе к моему отцу с резкими и надменными словами, которые так ранили ему душу? О царица, скажи мне правду, прошу тебя. Что так повлияло на настроение государя?
Без тени стыда Кайкейи с уверенностью отвечала великодушному Рагхаве, преследуя свои цели:
Царь не расстроен, о Рама, с ним не случилось никакого несчастья, но у него есть желание, которое он хочет поскорее выразить тебе. Ты очень дорог ему, и потому ему кажется невозможным сказать тебе нечто неприятное, что он вынужден сделать по моему настоянию. Некогда он даровал мне два благословения, которые теперь не хочет исполнить, словно обычный человек.
Царь говорил: “Я исполню, чего бы ты ни пожелала”, — а сейчас, хотя ручей еще не пересох, он собирается сломать мост! О Рама, мудрость говорит, что верность долгу выражается в исполнении данного слова. Следуя этому закону, царь не нарушит своего обета относительно тебя! Если ты согласен склониться перед любым приказом царя — нравится он тебе или нет — я раскрою его тебе. Я посвящу тебя в него, ибо сам он не сделает этого!
Речь Кайкейи глубоко обеспокоила Раму. В присутствии царя он отвечал ей:
Стыдись, о деви, не пристало тебе говорить мне такие слова! По приказу царя я готов войти в огонь, выпить смертельный яд или броситься в море. Я сделаю это, будь то воля духовного учителя, царя или друга. Поведай мне желание государя, о царица. Чего бы он ни пожелал, я исполню. Обещаю тебе, Рама не изрекает лжи!
Тогда Кайкейи обратилась к правдивому и верному герою с жестокими словами:
Во время войны между девами и асурами, о Рагхава, отец твой был ранен в ужасной битве. Обязанный мне жизнью, царь даровал два благословения. Теперь я хочу, чтобы он их исполнил, о Рагхава. Царь должен отдать трон Бхарате, а тебя изгнать в лес Дандака. Если ты дорожишь словом царя и собственным словом, о лучший среди людей, выслушай меня! Смирись перед волей царя и четырнадцать лет проведи в лесу! Все, что приготовлено для твоей коронации, будет использовано для коронации Бхараты, о Рагхава! Отказавшись от трона, четырнадцать лет ты будешь в лесу, собрав волосы и надев одежды из древесной коры. Бхарата будет править землей со всеми ее несметными сокровищами драгоценных камней, конями и колесницами. Вот почему царь, исполненный сострадания и бледный от горя не может смотреть на тебя. Почитай обет царя, главы людей, о Рама, радость династии Рагху, будь верен слову и сохрани свое доброе имя.
Жестокие слова Кайкейи не вызвали на лице Рамы и тени печали, не обеспокоили его великую душу. Но царь, понимая несчастье, обрушившееся на его сына, преисполнился глубокого горя.
Глава 19. Рама безмятежно готовится к изгнанию
Выслушав жестокие, как внезапная смертельная боль, слова Кайкейи, Рамачандра, победитель своих врагов, нисколько не потревоженный, ответил:
Быть тому! Во исполнение царского слова я уйду в лес, собрав волосы в одну косу и облачившись в одежды из древесной коры! Но все же мне хотелось бы узнать, почему неукротимый монарх, победитель своих врагов, не рад был, увидев меня? Не страшись царица, в твоем присутствии я провозглашаю, что буду жить в лесу. Ликуй же, я надену одежды из древесной коры и соберу волосы. Какого служения я не совершил своему гуру, отцу, другу или тем, перед кем я в долгу? Одно лишь печалит меня и разрывает сердце. Почему монарх сам не сообщил мне о коронации Бхараты? Я с радостным сердцем отдам брату Бхарате мою Ситу, царство, жизнь и все, чем владею, если он попросит меня об этом. Все что угодно я готов оставить ради царя, моего отца, и исполнить его обещание, это мне приятнее более остального. Утешься же царь! Почему, опустив глаза, он молча плачет? Пусть гонцы на быстрых конях сегодня же отправятся за Бхаратой и от имени царя привезут его из царства Кекайи. Я же безотлагательно отправлюсь в лес Данадака и проведу там четырнадцать лет, не спрашивая более о воле моего отца.
Крайне обрадованная словами Рамы, потомка Рагху, царица Кайкейи подтвердила его изгнание, понуждая не медлить:
Ты прав, пусть гонцы на быстрых конях отправляются за Бхаратой и привезут его домой. Тебе же, о Рама, я полагаю, не стоит откладывать. Чем скорее ты уйдешь в лес, тем лучше! Если царь в смущении не скажет тебе ни слова, это неважно, о лучший среди людей, не обижайся. Пока ты не покинешь город, о Рама, царь не совершит омовения и не примет пищи.
Горе! Увы! — крикнул царь и, охваченный скорбью, без сознания повалился на золотое ложе. Подняв его, Рама, подгоняемый Кайкейей, словно конь ударами плети, решил поскорее удалиться. Не обращая внимания на жестокие и постыдные слова царицы, он спокойно ответил:
О деви, я лишен мирского честолюбия. Знай, я готов свершить все, что доставит царю удовольствие, даже если это стоит мне жизни. Нет большей добродетели, чем послушание отцу и исполнение его воли. Даже если царь не произнесет этого приказа, я буду жить в лесу четырнадцать лет. Несомненно, о Кайкейи, ты не видишь во мне добродетели, и потому навязала царю это решение; ты имеешь власть надо мной, и потому твоего слова достаточно.
Теперь я пойду проститься с матерью и сказать Сите о моей отставке. С этого дня я живу в великом лесу Дандака. Пусть Бхарата правит царством, опекаемый отцом; и ты должна позаботиться об этом. Дашаратха слушал сына в великом отчаянье. От горя не способный вымолвить ни единого слова, он только громко стонал.
Знаменитый герой, отдал дань почтения стопам отца, который лежал без чувств, и поклонился злобной Кайкейи. На прощанье Рама обошел вокруг царя и его супруги и покинул их. Выходя, он улыбнулся своим спутникам, которые ожидали его у двери. Следом за ним шел Лакшмана, любимый сын Сумитры, чьи глаза были полны слез, а сердце — гнева.
