Тира Соколовская - Тайные архивы русских масонов
Символ Шотландской ложи Св. Георгия. Гос. Арх. Мин. Иностр. Дел
Кроме вышеназванных, иоанновских лож, продолжает работать старая шотландская ложа Сфинкса и образованная при начале наполеоновских войн ложа св. Георгия, — также шотландская.
Во главе ложи Сфинкса встал А.А. Жеребцов, Обермейстером ложи св. Георгия согласился быть сам Бебер.
Капитул Феникса, Великая Директориальная Ложа Владимира к порядку, шотландская и иоанновские ложи размещены были в одном доме, но ритуально разубранные залы высоких степеней были недоступны братьям нижних лож и строго охранены от взглядов непосвященных.
Приглашения в собрания шотландских лож были наичаще печатные[308], с изображением малой гербовой печати: Андреевского Креста, включенного в четыре концентрических эллипса, и круговой надписи «Сообщество св. Андрея». В зависимости оттого, в которой из лож намечались работы, к надписи добавлялось наименование ложи: «Сфинкса» или «Св. Георгия»; в иоанновских ложах на приглашениях печатался символический знак каждой ложи. Служащий брат, посвященный в ученическую степень, обходил всех братий и обязан был требовать подписи каждого с означением, предполагает ли он быть на собрании[309].
Но чем более рос союз, тем большее число различного рода людей вливалось в него, и 1814 год в истории русского масонства был особенно важен: свершился распад. Возник спор о значении высоких степеней, о желательности заменить самовластное управление подчас неизвестных Орденских начальников выборным, «легким», ответственным. Проникавшие со времени наполеоновских войн из-за границы идеи о преобразовании Ордена, исключавшие занятия тайными науками и запрещавшие работы по восстановлению угасших древних рыцарских Орденов, нашли своих последователей. И.В. Бебер объявил тогда отказ от звания гросмейстера и предложил избрать взамен П.А. Шувалова, достойного великого каменщика. В Иоаннов день были оглашены новые выборы, но до прибытия Шувалова из армии у кормила остался Бебер. По приезде Шувалов от высокой должности, однако, отказался, и выбор пал на графа В.В. Мусина-Пушкина, согласившегося править только иоанновскими ложами. Власть над высокими степенями и Капитулом осталась за Бебером. Толчок к распаду союза шведских лож и умалению власти Капитула был дан письмом одного из высокопосвященных, заявившего о незаконном существовании в России самого Капитула Феникса. Этот дерзновенный брат был представителем иноземной партии, особливо немецкой, старший врач Обуховской больницы Егор Егорович Эллизен, человек высоких добродетелей, большой благотворитель, ума положительного, сторонник точной науки. В Капитул Феникса он вступил в 1811 г., тотчас по возобновлении в нем правильных работ, в шведской системе был издавна, получив все степени посвящения, дававшие право присутствия в тайном правлении[310]. Эллизен являлся лишь представителем целой группы людей, большей частью людей науки и среднего достатка, пожелавших новых порядков и для коих высокие степени шведской системы были недосягаемы. Имел ли Эллизен какие-либо основания заявлять о незаконности существования Капитула? На самом ли деле представлены были все без исключения акты шведского обряда правительству в 1810 г., все ли они были просмотрены и апро-бованы или только часть их? И почему, если все обряды и установления были апробованы, Капитул Феникса продолжал подписывать свои протоколы Орденскими именами?
Заявление Эллизена имело основание. В 1810 г. представлены были обрядники и уставы одних только иоанновских степеней, ученика, товарища и мастера символического, голубого масонства, имевшего предметом «усовершенствование каждой отдельной личности для достижения всеобщего благоденствия на земле», золотого века Астреи. Ни акты шотландских лож, возводивших в «должность» раз-насаждение заветов Орденских и изучение тайных наук, ни акты рыцарских степеней, связывавших посвящаемых обетами бороться не на жизнь, а насмерть со всяким проявлением деспотизма, мирского и духовного, представлены не были.
В письме Е.Е. Эллизена Великому Префекту И.В. Веберу читаем: «Акты высших степеней не были предъявлены правительству, следственно, от оного не одобрены и не приняты, а посему здешняя Шотландская ложа и Капитул не имеют даже права раздавать высшие степени». Эллизен в этом письме, от 16 июля 1814 г., резко отказывается от звания Командора и сочлена Капитула, выражая желание «отойти от всего того, что за третью степень распространяется», изъясняя, что уверился во вреде высоких степеней. В письме Эллизена важен не личный взгляд его на вред или пользу высоких степеней, в коих он пребывал, не смущаясь, несколько лет, не отвращение его от занятий оккультными науками, вызывания духов, или свершения мистически религиозных обрядов, или пышных церемониалов рыцарских посвящений. Здесь важно то обвинение, которое он бросает главе союза Веберу, о «незаконности» существования в России Капитула и шотландских лож, о непредъявлении правительству актов высших степеней наравне с актами нижних степеней. Как командор, Эллизен принадлежал не только к сочленам Капитула, но к кругу избранных, то есть к Директории Капитула, и ему, конечно, известно было, что предъявлялось на просмотр. Поэтому-то совершенно понятно, что тогда как иоанновские ложи обязались доставлять протоколы своих заседаний, списки членов и вперед на год точную роспись дням и часам работ, Капитул Феникса продолжал работать втайне и его протоколы подписывались Орденскими именами.
Письмо Эллизена, по выражению И.В. Вебера, «декламировавшего против высоких степеней», вызвало Капитул Феникса к усиленной деятельности: решено было учредить по древнему образцу шотландскую Директорию для управления ложами Сфинкса и Св. Георгия в целях большего порядка и для охранения неколебимыми Орденских традиций в среде шотландских братьев, являвшихся главными распространителями масонства. 29 декабря 1814 г. созваны были в объединенное заседание члены лож Св. Георгия и Сфинкса для объявления им об этом постановлении, и открытие Директории назначено на 8 января 1815 г. Кроме того, решено исключить из списка союза 6 братьев, не подписавших акта от 21 июля[311] о несочувствии Эллизену. На собрании председательствовал А.А. Жеребцов и лично опрашивал всех присутствовавших после прочтения секретарем установлений для Директории «их о сем мнение и от всех получил единодушное согласие и одобрение». Члены блистательного Капитула Феникса тем более спешили с открытием Директории, что 20 апреля исполнялось 35 лет со дня учреждения первой Шотландской ложи шведского обряда в России. Этот день и предполагалось отметить торжественным собранием и чтением исторического очерка о деятельности Шотландского братства за все время его работ.
20 апреля торжество состоялось в ложе Сфинкса, и решено впредь ежегодно торжествовать день ее учреждения[312]. Все братство обрадовано было ценным даром одного из старейших братьев, масона века Екатерины, И.И. Вейса[313], представившего сбереженные им «подлинные акты шотландских степеней за собственноручным подписанием шведского короля Карла XIII, бывшего герцога Зюдерманландского».
Волнения в братстве не утишились. Замена Вебера гр. В.В. Мусиным-Пушкиным не принесла успокоения, ибо возникшее двоевластие лишь питало распрю сторонников высоких степеней с их противниками. Обе враждующие партии, стараясь привлечь наибольшее число приверженцев, развили пропаганду в среде масонского братства. Отзвуки борьбы масонов достигали до профанов и обсуждались публикой в ожидании, кто возьмет верх. Идеи свободы и самоуправления увлекали многие умы, и слово «конституция», которым озаглавили «братья обновители», сторонники Эллизена и выборного начала, свод законов для своих лож, обсуждалось не в одних только масонских кругах.
В профанском обществе Эллизен, стоявший за отвержение всякой тайны, разъяснял с помощью своих адептов (не открывая, впрочем, обрядов и таинств посвящений высоких степеней, в хранении коих давал клятвы), что высшие степени являются учреждением устарелым, что в других государствах масоны зависят от одного лишь, ими самими избранного, ответственного Великого Мастера, а не подчиняются братьям высоких степеней и подчас неизвестным начальникам, что ярким примером политической основы шведской системы, по которой работал союз Великой Директориальной ложи Владимира в России, — есть сама Швеция. Напоминая о введении в России системы шведской со строгим послушанием стараниями короля Густава III, Эллизен указывал, что именно Густав III воспользовался масонской организацией для «низвержения власти государственных чинов и восстановления Монархии». «Сам король или наследник престола — глава высших градусов, и все устройство Верховного Совета (он не называл Капитула Феникса) есть политическая основа, подающая королю способы привлекать к себе между высшими классами множество приверженцев, дабы чрез них действовать с большим успехом не только на прочих братьев, но и на все вообще умы».
