Что такое боги и как с ними быть - Кальдера Равен
Генотеизм может развиваться и на почве политеизма. В некоторых политеистических религиозных традициях (например, в некоторых направлениях индуизма) верующие нередко посвящают себя какому-либо одному божеству из пантеона и обращаются во всех случаях только к нему. При этом человек не теряет почтения к другим богам. Он по-прежнему считает других богов достойными поклонения и может участвовать в посвященных им коллективных обрядах (например, на праздниках в честь этих божеств), но сам по себе не стремится ни к кому, кроме единственного избранного бога. В подобных случаях человек начинает воспринимать это избранное божестве не столько как «покровителя того-то и того-то», сколько как «покровителя всего на свете, слегка окрашенного склонностью к тому-то и тому-то». Во всех областях своей жизни — в делах, связанных со здоровьем и деньгами, с любовью и плодородием, с войной и удачей, — он ожидает советов и помощи только от избранного божества, вместо того чтобы обращаться к различным богам, выполняющим разные функции. И поскольку такой подход, по-видимому, себя оправдывает, можно предположить, что человек, посвятивший себя одному божеству настолько полно, постигает некие его скрытые стороны и свойства, не бросающиеся в глаза менее усердным служителям.
(Не исключено также, что многие генотеисты выходят на более «высокую» и, следовательно, более универсальную октаву своего избранного божества, более безличную, но не столь узко специализированную. Об октавах божеств мы поговорим подробнее в одной из следующих глав.)
Я пришел к генотеизму от политеистического мировоззрения. Я годами поклонялся самым разнообразным божествам, но в один прекрасный день мои отношения с одним из этих богов, Фрейром, углубились и приняли такую форму, которую мне как политеисту на тот момент понять было нелегко. Раньше Фрейр виделся мне лишь одним из множества богов, каждый из которых обладал своими особыми свойствами. И вдруг я осознал, что Фрейр стал для меня просто Богом, Богом вообще. Богом всего Мира, Богом всей Жизни, Богом Тела, Богом Солнца, Богом Дождя, Богом Деревьев… Богом всего на свете. Я знаю, что многие из тех ролей, которые я приписываю Фрейру, «на самом деле» принадлежат другим богам, но это знание — чисто рассудочное.
Я не чувствую Тора в дожде, Сунну — в солнце или Лаувейю — в деревьях. Во всем этом я чувствую только Фрейра — как и во всем остальном.
Ну, или почти во всем. Да, мой Бог — Фрейр, но я не считаю его «Единым Богом» в том смысле, какой вкладывают в это выражение монотеисты или пантеисты. Он по-прежнему обладает для меня особыми чертами личности и особыми атрибутами, у него остаются свои особые предпочтения, и наряду с явлениями, в которых он есть, существуют и явления, в которых его нет.
Это значит, что на свете существуют некоторые предметы и силы, которые я связываю с другими богами, но все эти вещи, за несколькими считанными исключениями, не имеют для меня духовной ценности или глубины. Других богов я воспринимаю так же, как и любой политеист, но не стремлюсь иметь с ними дело. Моего Бога среди них нет.
Изредка можно воззвать и к другому божеству, если требуется чисто практическая помощь в делах, непосредственно попадающих в его сферу влияния (так, например, лавочник-генотеист, служащий Шиве, может попросить Лакшми, чтобы та привела к нему побольше покупателей, а служительница Артемиды может обратиться к той же богине с просьбой помочь ее подруге найти подходящего мужа). Но все духовные потребности общего рода, ради которых люди, собственно, и встают на путь поклонения богам, полностью удовлетворяет избранное божество-покровитель.
Метафорически можно представить это так: допустим, вам ежедневно требуется три-четыре совета. Вы можете обращаться к трем-четырем различным специалистам, а можете просто всякий раз звонить родителям и спрашивать совета у них. Пусть они и не специалисты, но они — ваши родители. Вы знаете, что они внимательно выслушают вас, примут ваши проблемы близко к сердцу и сделают для вас все возможное, потому что вы им не чужой. (Если у вас плохие отношения с родителями, можете подставить на это место «лучшего друга», «мужа» или «жену»).
Если они не будут знать ответа на ваш вопрос, то могут даже сами обзвонить своих знакомых и выяснить то, что вас интересует, — тогда как специалист едва ли станет делать что-то подобное для клиента без дополнительной платы. Но все-таки изредка придется обращаться и к специалистам — если обнаружится, например, что мама и папа ничего не смыслят в ловле рыбы нахлыстом.
Вот примерно так и выглядят отношения с богами для генотеистов политеистического толка. Мы воздаем почести другим богам в групповых обрядах и от случая к случаю обращаемся к ним как к «специалистам», но наше избранное божество избрано не без причины. Каждый из нас связан со своим божеством-покровителем особыми узами близости и родства, и оно для нас всегда остается на первом месте.
Пантеизм: вера в то, что божественных форм и образов может быть множество, но все они суть части единого великого Бога. Некоторые пантеисты рассматривают как частицы этого Бога всех живых существ вообще, утверждая, что каждый из нас причастен Ему не в меньшей мере, чем любая божественная форма, и что любое антропоморфное божество, наделенное личностными качествами, — всего лишь одна из бесчисленных масок этой универсальной Божественной Силы. Один человек выразил это убеждение так: «Божественная сила — как драгоценный камень со множеством граней. В каждый данный момент видна лишь та ее грань, которой она повернута к свету, но все эти грани — части единого целого, неразрывно связанные между собой Они только кажутся отдельными. А по-настоящему реально и по-настоящему важно только целое». Впрочем, иногда пантеисты признают, что некоторые люди могут добиваться более удовлетворительных с эмоциональной точки зрения (и более эффективных — с точки зрения практической) результатов, обращаясь с этими масками Единой Высшей Сущности так, «как если бы» те были совершенно самостоятельными божествами.
Пантеизм может до некоторой степени сосуществовать с политеизмом в рамках одной картины мира, но перестает себя оправдывать, как только возникает необходимость обращаться с богами и духами как с полноценными индивидами, преследующими свои особые (нечеловеческие) цели. Он удобен для тех, кто не поддерживает с богами близких отношений или воспринимает богов и духов как некие абстракции, но начинает создавать проблемы в тех редких случаях, когда к пантеисту решает обратиться какой-нибудь совершенно конкретный бог. Я сказал «редких», потому что боги, как показывает мой опыт, не считают пантеизм чем-то оскорбительным. Они, насколько я понимаю, придерживаются позиции «каждому — свое», и если кто-то полагает, что богов как отдельных личностей не существует, то они обычно и не пытаются установить с ним настолько близкие отношения, чтобы он в этом разубедился. Впрочем, среди «жестких» политеистов бытует мнение, что боги и духи обижаются, когда их смешивают или отождествляют с другими богами, и что ни один бог не проявится в полной мере для того, кто не верит в него всей душой как в самостоятельную сущность и не обращается к нему соответственно. Для пояснения этой позиции нередко используют такую метафору: «Представь, что я должен тебе десять баксов. Ты приходишь стребовать долг, а я тебе говорю: все человечество — одно целое, так что отдам-ка я лучше эти десять баксов Бобу. Ну и как тебе это понравится?»
Из последующих глав, где речь пойдет о различных октавах божеств, станет понятно, что богов можно воспринимать по-разному: как в совершенно самостоятельных и человекоподобных ипостасях, так и в гораздо более неопределенных и менее антропоморфных. И где-то на вершине этой лестницы октав политеизм сливается воедино с пантеизмом. Зачастую такой подход называют «мягким политеизмом» — в противоположность «жесткому», последователи которого работают с богами только как с отдельными индивидами. Некоторые «жесткие» политеисты протестуют даже против квазипантеистического объединения частных, специализированных ипостасей божеств (таких, например, как Афродита Генетрикс и Афродита Порна или скандинавский Один и германский Бодан): они полагают, что каждая божественная форма — совершенно отдельная сущность, заслуживающая того, чтобы с ней обращались как с полноценной самостоятельной личностью. Можно быть «мягким» политеистом в теории, на уровне мировоззрения, но «жестким» — на практике, потому что иногда именно такой подход оказывается наиболее эффективным. Например, некоторые мои знакомые язычники-генотеисты придерживаются «жестких» политеистических установок в групповых ритуалах, посвященных различным богам, но при этом чувствуют, что их божество-покровитель желает, чтобы они воспринимали Его или Ее в более пантеистическом ключе — как универсальную связь со Всем Сущим. При этом избранный бог или богиня не утверждает, что политеистическое мировоззрение неверно в принципе, — просто данному человеку в данный период времени нужно смотреть на вещи иначе.