Джордан Омэнн - Христианская духовность в католической традиции
В-третьих, в Новом Завете нам следует искать вневременной, непреходящий, актуальный образец духовности для всех везде и в любую эпоху, будь это двадцатый век, Средние Века или ранняя Церковь. Но Христос жил в конкретной исторической эпохе; в Новом Завете представлено несколько точек зрения, и можно сравнить, например, взгляды св. Матфея или св. Луки со взглядами св. Иоанна или св. Павла; в раннем христианстве сосуществовали иудео-палестинское и иудео-эллинистское направления, так что не всегда легко вычленить существенные и вечные элементы евангельской духовности из новозаветных текстов или из практики христиан апостольского времени. Кроме того, евангельская духовность — духовность, в соответствии с которой должны жить конкретные люди в конкретное время и в конкретном месте. Другими словами, Евангелие должно постоянно вписываться в исторический контекст; так создается история духовности, так возникают школы духовности.
Если христианская духовность есть сопричастность тайне Христа, то наша первая задача состоит в том, чтобы осмыслить эту тайну с помощью Нового Завета, а затем выяснить, как мы соучаствуем в ней. Говоря коротко: тайна Христа — это тайна Воплощения, Слово стало плотию и обитало с нами (Ин 1:14), Бог стал человеком. В Ветхом Завете Бог постепенно открывался как Отец, как Тот, Кто приближается к человеку, но Его присутствие никогда не проявлялось так личностно, конкретно и определенно до того, как Он послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него (1 Ин 4:9). Тайна Воплощения открывает, что Бог не только трансцендентен и бесконечен, но что Он — Бог "для нас", Бог великой любви (ср. Еф 2:5; 1 Ин 4:9). В Иисусе Христе, обладающем "полнотой Божества" (Кол 2:9), Бог соединяется с человеческой природой и с нашим миром настолько глубоко и настолько определенно, что становится невозможным никакое "противопоставление или разъединение славы Божией — конечной цели всего — и счастья человека — конечной цели мира".[22] Иисус Христос, таким образом, являет Собой центральную тайну всей вселенной, и через Него Бог не только пребывает с нами, но обитает в нас, как и обещал нам Сам Христос (Ин 14:23).
Воплощение Слова Божиего отмечает новый этап в развитии Божиего замысла о мире и о человечестве. Культ, установленный Моисеем, уступает место жертве Христовой, и падший человек исцеляется и возвышается до состояния дружбы с Богом. В этом проявляется новая жизнь, обретаемая в Иисусе Христе и непрерывно передаваемая через Его Церковь.
Сама тайна воплощенного Слова показывает нам, как мы можем стать сопричасными тайне Христа. Слово умалилось до "вочеловечения", то есть самим фактом принятия человеческой природы, но этим Оно возвысило эту природу до сверхъестественного состояния, "обожив" ее через соединение с Божественной Личностью. Отец "послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него" (1 Ин 4:9), и Иисус сказал о Себе: "Ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе" (Ин 5:26). Следовательно, сопричастность тайне Христа означает приобщение к той же жизни, которой живет Богочеловек, к жизни, в которой воплощенное Слово пребывает вместе с Отцом и Святым Духом и через которую человек перерождается и возвышается до сверхъестественного состояния.
Правильное понимание сверхъестественного состояния — необходимая предпосылка правильного понимания духовной жизни и тайны Христа. Естественное и сверхъестественное переплетены таким образом, что естественное не уничтожается, а совершенствуется и возвышается, но они всегда неслиянны и нераздельны. Так же и в Иисусе Христе Богочеловеке, человеческое и Божественное удивительно переплетены в гипостатическом единстве, но человеческая природа неслиянна с Божественной Личностью и природой. Аринтеро обобщает эту доктрину следующим образом:
Именно в этом и заключается сверхъестественное состояние, проявление вечной жизни; переход к дружбе или родственным и дружеским взаимоотношениям с Богом через сопричастность со всем, что происходит в Его жизни, с Его глубинными тайнами. Сверхъестественное состояние вовсе не то, что наш разум может вывести через аналогии с естественным состоянием. Не является оно и высшим проявлением естественного состояния, соотносимым с присущими нам формой и характером бытия…
Подлинное сверхъестественное состояние, — это неповторимое состояние, фактически находящееся в единстве с состоянием естественным, но гораздо превышающее его. Оно не только превышает естественные нужды, но и превосходит все возможные и мыслимые стремления…
Бог так возлюбил мир, что отдал Единородного Сына Своего, чтобы все верующие в Него имели жизнь вечную. Эта жизнь — есть глубинная жизнь Пресвятой Троицы, жизнь пребывающих в святом общении Трех Личностей, ибо Все Три, и Каждая по-Своему, содействуют нашему обожению… Отец усыновляет нас; Сын делает нас Своими братьями и сонаследниками; Святой Дух освящает и духотворит нас и, превращая в живой храм Божий, обитает в нас вместе с Отцом и Сыном.[23]
В Новом Завете часто повествуется о новой жизни, которая дается нам через Иисуса Христа (ср. Ин 1:12; 3:14; Кол 2:13; Еф 4:23; Тит 3:14; Рим 5:19; l Kop 1:21; 2 Пет 1:14). В сущности, божественное учение открывает нам, что через Христа силою Святого Духа мы усыновляемся Отцом:
Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божий. Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: "Авва, Отче!" Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божий. А если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться. (Рим 8:14–17)
Дом[XII] Колумба Мармион утверждает, что "мы ничего не поймем — я говорю не только о совершенствовании, но и просто о христианстве, — если не осознаем, что основу основ в нем являет состояние чада Божиего, сопричастность — через освящающую благодать — вечному сыновству воплощенного Слова…. Вся христианская жизнь, святость в целом являются по благодати тем, чем является Иисус по природе — сыновством Божиим".[24]
Сам Христос чаще всего говорил о "Царствии" и о входе в это Царствие.[25] Но еще до того, как Христос приступил к общественному служению, Царствие Божие проповедовал Иоанн Креститель, ясно утверждая в качестве необходимого условия входа в это Царствие покаяние и прощение грехов (Лк 3:1-18; Мф 3:1-12). Когда же в самом начале Своей проповеди Христос возвестил о Царствии Божием, то Его требования оказались теми же, что и у Иоанна Крестителя: "С того времени Иисус начал проповедовать и говорить: покайтесь; ибо приблизилось Царство Небесное" (Мф 4:17).
Царство Божие (или Царство Небесное) было постоянной темой проповеди Христа, но особое развитие эта тема получила в Нагорной проповеди (Мф 5–7), в проповеди "на ровном месте" (Лк 6:17–49) и в притчах.[26] В отношении притч следует заметить, что некоторые из них эсхатологичны: они указывают на царство будущего (например, притча о мудрых и неразумных девах [Мф 25:1-13]); в других описывается уже существующее царство (например, притчи о сеятеле, о горчичном зерне и о закваске [Мф 13:18–23, 31–32,33]).
"Ни разу, — говорит Бонсевен, — не дает Иисус определения Царству Божию!… [Различные его образы] можно разделить на два диаметрально противоположных типа: к одной группе относятся образы, говорящие о том, что Христос подразумевал духовное царство, уже существующее в то время и находящееся в процессе развития — эволюции; в соответствии с другой группой образов. Он предвосхищал это царство как то, что должно наступить внезапно, в результате эсхатологической революции, от которой содрогнется весь мир".[27]
В контексте духовной жизни Царство Божие — это внутренний мир, оно внутри нас есть (Лк 17:21), оно может расти и эволюционировать, и от отдельной личности распространяться на все человечество, весь мир. Царство — это жизнь во Христе, с Которым пребывают Отец и Дух Святой (Ин 14:23). Оно представляет собой Царство, существующее, но всегда развивающееся, и, следовательно, никогда не должна прекращаться наша молитва "да будет Царствие Твое".
В нескольких случаях Христос отождествляет Себя с Царством: "Если же Я перстом Божиим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие" (Лк 11:20); "и Я завещаю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство, да ядите и пиете за трапезою Моею в Царстве Моем" (Лк 22:29–30). Ориген создал слово autobasileia[XIII], чтобы показать, что Иисус есть Сам Царство Божие и что принадлежность к Царству определяется отношением человека ко Христу.[28] Таким образом, мы возвращаемся к основному учению, утверждающему, что в Христе, с Ним и через Него мы становимся детьми Божиими. Бог Отец, действуя в Христе, утверждает Свое Царство в сердцах людей и в мире.
