Николай Пестов - Современная практика православного благочестия. Том 1
Преподобный же Антоний Великий считал за назначение души христианской «восхождение ее к богоподобию».
Более подробно о последнем говорит о. Александр Ельчанинов:
«Человек, отвергающий свое родство Богу, отказывающийся от сыновства Ему, — не настоящий человек, ущербный, только схема человека, так как это сыновство не только дается нам как дар, но и задается, и только в выполнении этого задания, в сознательном облечении себя во Христа и Бога и может быть полное выявление и расцвет каждой человеческой личности».
Все эти определения представляют одно целое, взаимно поясняя и дополняя друг друга. Их можно суммировать в следующем положении.
Цель жизни человеческой состоит в преображении души человека. Она достигается по благодати через покаяние, молитву, дела милосердия, пост и т. п. Так осуществляется стяжание в себе духовного сокровища — Духа Святого Божия.
При присутствии этого сокровища душа человеческая преображается и ее страсти и дурные склонности перерождаются в соответствующие противоположные им добродетели: гордость — в смирение, эгоизм — в Христову любовь, самоволие — в послушание, распущенность — в воздержание и т. д.
Тогда, плененный любовью Христа, христианин перестает жить собою и для себя, но живет Христом и для Христа, творит не свою, а Его совершенную и святую волю.
Так в душе человека открывается Царствие Божие и человек достигает «почести вышнего звания Божьего во Христе Иисусе», достигает Обожения, без которого, по словам старца Силуана со Старого Афона, исчезает и самый смысл бытия человечества.
Что получает человек, достигнув этой цели? Еще в этой жизни он находит себе истинное счастье, совершенную радость, мир и покой души.
Очищается его сердце, проясняется ум, укрепляется воля, раскрываются все способности и силы души и получают развитие все добродетели. Человек приобщается, каждый в своей мере, к праведности, т. е. к истинной красоте духа.
Как пишет архимандрит (впоследствии Патриарх) Сергий:
«Праведность в глазах христианина не только не бремя, не только не требует себе вознаграждения, но, как говорит св. Иоанн Златоуст, сама много больше всякой награды, потому что сама есть воздаяние, заключающее много наград».
Во-вторых, как Божий «сын» и Божий «друг», человек включается в служение высшим целям мироздания и получает высший дар — обетование бессмертной жизни с Богом в вечности на «новой земле и под новым небом» (Откр. 21, 1).
При этом человек становится наиболее ценным членом общества, «солью» земли, «свечой», которую ставят на подсвечнике, чтобы светила «всем в доме» (Мф. 5, 13, 15). Он становится духовным и нравственным оплотом для окружающих, их утешителем, советчиком, образцом для подражания.
Он приобщает окружающих к своему неизменно жизнерадостному настроению, к энтузиазму в жизни, очищает от греха и порока, будит совесть, зовет к истинной красоте духа и соединяет с первоисточником всей жизни, силы, счастья и радости — с Богом.
Если кругом его жизнь только тлеет, то он горит ярким огнем, который просвещает всех истиною и согревает любовью, лаской, участием, милосердием.
«Вы — свет мира», — говорил Христос Своим ученикам (Мф. 5, 14).
Ведь «главное условие влияния на людей заключается, — как говорит о. Иоанн С, — не в учености, не в психической тонкости, не в иезуитской ухищренности применяться к различным людям и характерам, но во внутренней духовной жизни — в явлении духа и силы (1 Кор. 2, 4), в том, что мистически невольно переливается в душу, будит в ней лучшие чувства, заставляет пламенеть его сердце, роднит, связывает внутренними неразрывными узами».
Какая цель святее, прекраснее, светлее, ярче, выше и счастливее этой? Можно ли сравнивать достижение этой цели с обычными целями, которые ставят себе люди, живущие вне Христа?
Но, может быть, некоторые скажут, что это только мечта, только красивая сказка, которую невозможно воплотить в жизнь? И могут ли все, стяжавшие в какой-то мере Духа Божия, быть такими светочами духа?
Да, все! Кто бы ни был такой христианин — пусть самый неученый и бесталанный, косноязычный и расслабленный («Живые мощи» И. С. Тургенева), он все же будет светить всем окружающим высотой своего духа, умиротворенностью души, силой веры, огнем любви, доброжелательства и расположения к окружающим. А что нужно прежде всего страдающей человеческой душе, как не искренняя любовь и участливое, ободряющее, сердечное отношение как в словах, так и на деле. Достижение этого — не мечта, а действительная реальность, которая во многих миллионах случаев была воплощена после пришествия Христа Его учениками. Она воплощена была благодатью Божией и Его помощью, укрепляющими слабые силы человека.
За это великое, неоценимое счастье человечества заплачена и неизмеримая цена — цена Крови Сына Самого Бога. Как не миф и не мечта — само воплощение Христа, так не мечта и то счастье, которое принесено Им в мир. Не мечта и то духовное Царство, которое основано Им и членом которого может стать всякий, так как всех зовет в него Господь. На Свой «брачный пир» Он зовет не только «званных», но и с «распутий и дорог», а также «нищих, увечных, хромых и слепых» (Лк. 14, 21; Мф. 22, 9-10).
Кто узнал жизнь святых, кто познакомился с их характером, силою духа, остротою разума, чистотой сердца, красотою их добродетелей, тот знает, что святость души человеческой — не мечта.
Тот знает также, кем были для окружающих святые и праведники и какой бесконечный поток добра, света, истины и счастья изливался и изливается через них на страдающий, несчастный, жалкий и грешный мир. Но кто может стать святым?
Ими смогли стать простые галилейские рыбаки, ими становились разбойники (например разбойник на кресте и св. Моисей Мурин), блудницы (Мария Египетская, св. Евдокия, св. Таисия и т. д.), ими становились императоры, князья, купцы, воины, ремесленники и крестьяне.
Почему и мы не можем стараться идти за святыми? Нам открыт прямой путь в Царство Христа и возвещена вся истина. Перед нами многовековой опыт Церкви Христовой. Наконец, перед нами есть образцы и теперь живущих святых; их нам нужно только поискать и познать по признакам, открытым в Св. Евангелии (любовь, смирение, кротость и горячая вера).
Итак, нам необходимо понять назначение и цель жизни христианской и, познав ее, в остаток дней своих все в жизни подчинить этой цели.
Сокровище так неизмеримо велико, так многоценно, так несравнимо ни с чем на земле, что ничего не жаль ради его приобретения.
На этом пути человек может найти в Церкви Христовой и духовных руководителей, и многих друзей, которые могут помочь своим опытом и знаниями.
Они помогут сделать этот благой путь более прямым и коротким, скорее приводящим к цели, к «почести высшего звания во Христе Иисусе» — к восхищению достоинства «царственного священства».
Часто, однако, христианин при жизни в теле не будет еще вполне чувствовать и переживать достижение той «почести». Как говорит об этом еп. Феофан Затворник, хотя «слава со спасением неразлучны, но здесь слава эта сокрыта внутри, как сокровище в скудельных сосудах, а там она просияет и вовне».
Приложения к главе 1-й
Митрополит Филарет Московский и А. С. Пушкин о цели жизни
У А. С. Пушкина есть стихотворение, посвященное цели жизни и написанное в часы тяжелого состояния души, отданной (по словам самого поэта) «безумству, лени и страстям».
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?
Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум
И томит меня тоскою
Однозвучной жизни шум.
В ответ на это стихотворение митрополит Московский Филарет послал поэту свои стихи, приведенные ниже:
Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога нам дана,
Ум молчит, но сердцу ясно —
Жизнь от Бога нам дана.
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.
Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал…
Вспомнись мне, Забвенный мною.
Просияй сквозь сумрак дум, —
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум.
Получив это стихотворение, А. С. Пушкин написал такое стихотворение, посвященное митрополиту:
В часы забав иль праздной скуки
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.
Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.
Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.
И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.
Твоим огнем душа согрета,
Отвергла мрак земных сует.
И внемлет арфе Филарета
В священном ужасе поэт.
Ошибочные мнения о путях спасения и цели жизни
