Константин Пархоменко - Сотворение мира и человека
Бог творит Ангелов. Один из Ангелов восстает против Бога и увлекает в богоотступничество часть Небесных сил. И, как следствие, они отлучаются от Бога.
Вызванный из небытия к жизни, причем вечной жизни, сатана (так его прозвала Библия) вместе с единомышленными злыми духами отныне – враг творения Божия.
И, пока существует мир сей, сатана может обрести в нем точку опоры. Пока существует свободный выбор: за или против Бога – сатана может увлекать за собой и людей. Но когда-то время этого мира пройдет. Наступит вечность, и все зло в новом мире будет истреблено. А значит, сатана и бесы совершенно лишатся возможности совращать людей ко злу. Что будет с сатаной? Некоторые богословы предполагали, что если уничтожится все зло, то исчезнут, уничтожатся, сгорят и все его носители. Соответственно, говорят эти богословы, сгорит и исчезнет и сатана со своим лукавым воинством.
Однако Православное Предание, скорее, свидетельствует о другом. Бог, вызывая к жизни каждую личность, создает ее для вечной жизни. Сначала создать, а потом уничтожить… – не таков замысел Божий. Бог творит навсегда. Но каждая личность должна выбрать себе путь в жизни, определиться, и это ее решение Бог уважает и не изменяет. И даже личности, полностью покинувшие Бога и возненавидевшие Его, все равно останутся живы, но будет ли для них такая жизнь, жизнь в отлучении от Бога, жизнью? Не будет ли это ужасом адской самоизоляции души?.. Душа будет видеть только себя, будет заключена в самой себе, как в темнице. Более того, Божественная благодать будет восприниматься такой душой как мука, как огонь, как ослепляющий свет, и душа будет бежать от него. Поистине тьма кромешная и огонь неугасимый.
Но это в будущем. Пока догадываясь, но наверняка не зная, что дни его сочтены, сатана пытается овладеть миром, стать его владыкой.
И именно поэтому с первых минут создания мира сатана уже пытался проникнуть в него и погубить молодую вселенную, на что мы встречаем прикровенное указание уже во втором стихе Библии.
Но об этом – чуть позже.
Рассказав о творении первозданной материи, а возможно, указав и на то, что прежде материального мира, Земли, было создано Небо, то есть духовный, ангельский мир, Библия начинает детальный рассказ о процессе миротворения.
Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою (Быт. 1, 2).
Если в первом стихе Библии мы читали о творческой мощи Бога и Библия говорила об этом сдержанно и лаконично – в начале сотворил Бог…, то во втором стихе говорится о любви Божией к первозданному творению.
Первозданную и неоформленную материю Господь начинает преобразовывать в тот космос, который мы знаем (космос – грен. красота).
Первозданное вещество, земля, было хаотично и неустроенно – безвидна и пуста. Была «тьма над бездной». Бездна здесь (др. – евр. те-хом), несомненно, как-то перекликается с вавилонской богиней Тиамат, существом, олицетворявшим страшные первобытные океанские воды (см. раздел «Древнемесопотамская космогония»).
Тьма, то есть безвидность, первозданной бездны означает совершенную бесформенность этого первовещества.
Библейский автор не случайно использовал образ страшной Тиамат. Он писал свои строки вскоре после возвращения иудеев из длительного вавилонского плена. Плен позволил евреям соприкоснуться с новой для них религиозной культурой. Соприкоснуться и усвоить некоторые образы, мифологемы. Но это соприкосновение с язычеством подчеркнуло и различие представлений носителя Божественного откровения – Израиля и культуры языческого народа. Поэтому говорить о Тиамат нейтрально, скажем, бесстрастно священный автор не может. С одной стороны, Тиамат для него – лишь образ, наименование таинственной бездны вод, существовавшей при начале мира. Но, с другой стороны, упоминая богиню хаоса, библейский автор намекает нам на демонизм, вкравшийся в мир уже при самом истоке его бытия.
Но что мы видим в этой темноте, в которой плескались волны мирового океана, первозданного вещества?.. Мы видим, как эту бездну согревает животворящее Божие дыхание. Дух Божий носился над водою. Слово «носился» (др. – евр. мерохефет) означает: «согревал», «животворил». Здесь используется образ заботливой птицы, высиживающей на яйцах своих птенцов.
Бог дышит на этот мир (Дух Божий – др. – евр. – Ру ах Элохим – можно перевести и как Дыхание Божие), как дышим мы, отогревая озябшие руки.
А теперь пристальней посмотрим на каждый из дней Творения. Посмотрим на библейский рассказ, как на Священную Историю. Но одновременно попытаемся согласовать его с данными современной науки, по-своему говорящей о происхождении Вселенной.
И не окажется ли, что библейский рассказ не только не противоречит естественно-научному видению, но и дополняет его?..
Первый день ТворенияИ сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, о тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один (Быт. 1, 3–5).
В первый день Господь творит свет. Что это за свет, если не было еще светильников «на тверди небесной», они появились лишь в четвертый день?
И святые отцы, и богословы, и ученые много размышляли над тайной этого света.
Чаще всего под светом разумели энергию света или некий огонь, существующий вне зависимости от светил. «И сказал Бог: до будет свет! Первое Божие слово создало природу света, разогнало тьму, рассеяло уныние, наполнило радостью мир, всему придало вдруг привлекательный и радостный вид» (святитель Василий Великий).
Для святителя Григория Нисского первозданные элементы вселенной находились в смешанном состоянии. Тогда «рассеянный повсюду огонь был затемнен преизбытком вещества». Но творческим и мощным словом Божиим «огонь прошел сквозь всякое тяжелое естество и вдруг озарил все светом». У при. Иоанна Дамаскина свет как огненная «легкая, устремленная вверх, жгучая и освещающая» стихия распространился в мгновенье по Вселенной, осветив ее и выявив ее изумительную красоту и гармоничность. «В три первых дня и день, и ночь произошли, конечно, вследствие того, что свет, по божественному повелению, то распространялся, то сокращался» (прп. Иоанн Дамаскин). И когда Бог создал солнце, оно вместило в себя эту энергию света и стало светить, «ибо светило есть не самый свет, но вместилище света» (он же).
В последнее столетие стало популярным объяснять «свет» первого дня творения с позиций физики. Говорят, что такой грандиозной и первоначальной вспышкой, явившей свет, был некий взрыв, положивший начало возникновению Вселенной. Можно ли отождествить библейский свет со светом современной концепции Большого взрыва, судить сложно. Однако скажем несколько слов о научной стороне вопроса о происхождении мира.
Как доказано современными учеными-астрофизиками, из которых прежде всего следует назвать американца Эдвина Хаббла, исследовавшего и доказавшего феномен «разбегания» галактик, некогда вся Вселенная была сфокусирована в одной точке не больше спичечной головки. Примерно 15–20 млрд лет назад в результате Большого взрыва из некой «точки сингулярности» вещество начало разлетаться в разные стороны. Следующей эрой генезиса мироздания была эра раздувания, когда пространство кипело и расширялось с невероятной и невозможной в земных и вообще умопредставимых условиях мощью. Это продолжалось меньше чем 10-30 секунды (!). В процессе постепенного охлаждения мира формировались те законы природы, которые мы знаем сегодня. Какое-то время «Вселенная оставалась горячим супом из кварков, глюонов и лептонов, но к концу одной десятитысячной доли все той же первой секунды закончился период быстрых преобразований, и мир принял знакомый вид – с протонами, нейтронами и электронами» (Дж. Полкихорн). Плотность этой массы первовещества была в триллионы раз выше, чем плотность воды, а температура «первозданного бульона» измерялась многими миллиардами градусов. Размеры этой рожденной всего десятитысячную долю секунды назад вселенной равнялись примерно одной тридцатой доле светового года (то есть 300 миллиардам километров, что в тысячу раз превышает размеры Солнечной системы). Такая Вселенная была еще слишком горяча, чтобы в ней смогли протекать обычные ядерные процессы. Только через несколько минут структура Вселенной стала той же, что и сегодня: одна четверть гелия и три четверти водорода. Через 15 минут после взрыва радиус Вселенной уже составлял 100 световых лет (если скорость света – 330 тыс. км в секунду, то световой год означает 330 тыс. км, умноженные на количество секунд в году), а температура была «всего» 300 миллионов градусов, что сравнимо с температурой, наблюдаемой при термоядерных взрывах. Но тогда было еще слишком горячо, чтобы вокруг ядер сформировались атомы; для этого потребовалось еще около полумиллиона – миллион лет охлаждения Вселенной. Через это время Вселенная стала достаточно холодной (ее температура упала ниже +3000 градусов по Цельсию), чтобы излучение и вещество разделились.
