Игумен Евмений - Аномалии родительской любви
И вот тут я начал открывать нечто, что только много, много лет спустя я смог для себя формулировать ясней; я формулирую это теперь не тем языком, каким я бы высказался, когда мне было пятнадцать-шестнадцать лет. Меня поразила тогда эта изумительная солидарность Бога с человеком; я употребляю слово «солидарность», потому что оно не церковно, не богословски говорит именно о самой вещи, которую я хочу выразить. Солидарность значит, что Он от нас не отмежевался тогда, когда можно было бы стыдиться нас, Он не отвернулся от нас тогда, когда можно было с отвращением отвести взор, — Он остался с нами. И причем остался с нами в такой мере и таким образом, о котором мы недостаточно думаем».
В процессе пяти лет пастырско-психологического служения я обнаружил, что одна из болезненных личностных проблем многих людей — противостояние собственным родителям, которое выражается в различных «комплексах». Но эта проблема полностью преодолевается во Христе, в глубоком личном, осознанном принятии Господа, в усыновлении через Него Небесному Отцу, Который бесконечно благ. Именно Он может явить нам ту Любовь, которой многим так не хватало со стороны собственных родителей, когда мы были детьми. Только имея ее, мы сможем возлюбить своих детей по-настоящему. Только при наличии этой любви мы сможем по-настоящему простить своих родителей…
Об этом можно писать долго, но опыт личного познания Бога другим человеком, насколько глубоко и точно он не был бы выражен, никогда не заменит своего собственного.
Явить радость жизни с Богом
Каждый родитель должен знать, что основные представления о жизни формируются у ребенка в младенческом возрасте. Представление об этих ценностях он получает, прежде всего, от родителей. Половина мировосприятия закладывается в ребенке до пяти лет. «Пока душа способна к образованию, нежна и мягка, подобна воску, легко запечатлевает в себе образы, надо немедля, с самого начала побуждать ее к добру. Когда раскроется разум и приидет в действие рассудок, тогда будут уже заложены первоначальные основания и преподаны образцы благочестия, разум будет внушать полезное, а навык облегчит успех воспитания», — говорит святитель Василий Великий.
Если жизненные ценности мамы и папы разные, ребенок живет в разладе, воспитывается в атмосфере противоречий, то ничего хорошего из этого, конечно же, не получится. Естественно, что в большей степени ребенок усвоит ценности того из родителей, от которого исходит безусловная любовь. Если мать открыта сердцем на Господа, как на первейшую Ценность своей жизни, всегда взирает к Нему, ежедневно приносит молитвы о своем муже и детях, то она не будет многословием принуждать ребенка ходить в храм, а живым сердечным участием донесет импульс веры до своего возлюбленного чада.
К сожалению, родители мало доверяют своим детям в вопросах отношений с Богом. В хрупком детском возрасте ритм религиозной жизни взрослого человека может оказаться для ребенка чрезмерно активным. Когда объясняешь это родителям, то можешь услышать в ответ: «Я же не заставляю его читать полностью утренние и вечерние молитвы, пускай хотя бы почитает правило Серафима Саровского».
В какой-то момент для ребенка может и этого много. Может быть, просто памяти о том, что Бог смотрит, видит и знает его, достаточно для него сегодня. Может быть, одной-двух молитв или простого крестного знамения утром, восставши ото сна и перед уходом в школу, достаточно для ребенка. Может быть, несколько секунд просто молча постоять перед святыми образами для него сегодня достаточно. Найти эту золотую середину между родительским участием в религиозной жизни ребенка и любых других проявлениях жизни и доверия к тому, что подросток сознательно и сам, уже имея представление о вере, о Боге и спасении, может строить с Богом личные глубинные отношения, для многих родителей — работа не из легких.
«Чтобы воспитать ребенка в вере, нужен подвиг, нужна молитва, и нужно обязательно явить ему радость жизни в Боге. Нужно, чтобы он понял, что эта радость больше, чем та, которая есть у неверующих его сверстников. Даже если он поддастся вредному влиянию, то глубина подлинной жизни, которую вы ему явите (если сумеете жить по-христиански, если ваша жизнь будет подвигом христианской любви), в конце концов победит и, когда он придет в возраст, он это осознает. Сейчас он не понимает подлинного смысла той ситуации, когда мама смиренно молчит, не ругается и не спорит, а только молится. Но когда он придет в сознание, он увидит, что вы были правы в своей любви: не в ругани, не в раздражении и спорах, а в кротости, смирении. И этот ваш образ поможет ему впоследствии встать на ту правильную дорогу, по которой ему нужно идти. Но это очень трудно, и здесь нужен подвиг», — говорит священник Аркадий Шатов.
Господь подает нам пример подлинной родительской любви в притче о блудном сыне. Именно на этом примере мать или отец, заблудившиеся в лабиринтах привязанности к собственному дитяти так, что оно становится главной ценностью их жизни, центром их родительской вселенной, могут поучиться у Господа непосредственно тому, как Он любит нас и хочет, чтобы мы любили Его. Он дает нам возможность выбрать Его любовь или отказаться от нее. Он хочет заботиться о нас, но не принуждает нас к тому, чтобы мы вверились в Его заботу. Величайшее желание Господа — чтобы мы считали Его своим Отцом, ежедневно обращались к Нему со словами: «Отче наш», но Он не принуждает нас к этому. Если мы хотим того, что хочет Господь, т. е. любящих отношений между Ним и нами, то мы можем принять Его любовь. Но Он оставляет нам, как Своим детям, право уйти от Него и надежду на то, что по возвращении, мы всегда будем приняты. Он ждет нас с Отеческой любовью. Вот эталон родительской любви.
Мы можем передать ребенку только то, чем обладаем сами. Великий педагог К.Д. Ушинский, сам человек глубокой веры, советует родителям, как воспитывать детей: «Источник воды живой — Евангелие. Если эта вода питает корни растения, оно будет давать цветы и плоды». Важное наставление! К сожалению, на полках многих моих православных знакомых место Слова Божия заняли самые различные «поучения» и «наставления», суть и смысл которых достаточно далеки от Евангельского духа свободы, простоты и любви. «Скажите, вы много знаете храмов, где можно купить книгу о Христе? Про антихриста — запросто. По десять книг на каждом церковном лотке, а про Христа — ни одной. Это уже диагноз нашей болезни».[*] «Апостол Павел говорил о святых как об облаке свидетелей (ср. Евр. 12, 1). Но в сознании некоторых людей это облако сгущается настолько, что заслоняет собой солнце, то есть, Самого Христа.
Например, мне грустно было видеть, что в нашей Церкви, по сути, никак не отпраздновали двухтысячелетие Рождества Христова. Нет. Официально провели несколько концертов, банкетов и так далее. Но никакого миссионерского всплеска в этой связи не было. Не было христологических публикаций. Христос и в 2000 году не стал главной темой наших проповедей. Хоть одна книга о Христе была ли тогда написана и издана? Только несколько художественных альбомов…
Это значит, что тема Христа — это не есть нечто, вдохновляющее преподавателей наших духовных школ. Только в Свято-Тихоновском богословском институте вышел юбилейный сборник. Но и там были только переводы отцов и западных богословов плюс пара молодежных работ… Я отчего-то убежден, что если бы для сборника избрали другую тему — например, крестный путь Царской Семьи, — то сборник получился бы в четыре раза толще.
У нас нет потребности делиться с людьми своими переживаниями Христа. Батюшка на проповеди может на время оторваться от бумажки, чтобы поделиться своими личными впечатлениями, например, от паломничества в какой-нибудь монастырь, может даже поделиться своими переживаниями того, что было «вчера на требе». Но как редко в наших храмах видишь, чтобы батюшка, точно так же, по требованию сердца, обратился вдруг к евангельскому тексту о Христе (вне зависимости от того, читали или нет это место сегодня на службе)…
И еще: я не раз бывал в домах священников, у которых в домашнем иконостасе не было иконы Христа. Вернее, Он присутствовал, но только как Младенец на руках у Богородицы. В центре же красного угла поставлялась либо самая старая или дорогая икона, либо самая большая, либо изображение самого чтимого в данной семье святого. Если же образу Христа там все же находилось место, то где-то далеко от центра, и размеры этого образа сильно уступали размерам многих других икон.
Казалось бы: ну и что? Главное — молиться перед иконами, а не думать об их размещении, но все же я считаю, что такие иконные уголки — это внешнее проявление некоего внутреннего беспорядка… Поэтому, взглянув на современные домашние иконостасы, даже зримо можно увидеть пример того, как Христос в сознании людей умален перед святыми, которые, собственно, и называются святыми только потому, что всю свою жизнь положили к ногам Христа.
