Протоиерей Павел Матвеевский - Евангельская история. Книга первая. События Евангельской истории начальные, преимущественно в Иерусалиме и Иудее
Нельзя не обратить внимания и на слово: бе, которым у евангелиста изображается бытие Слова. Святой Иоанн не сказал: в начале произошло или получило бытие Слово, но – в начале бе, т. е. Оно не начинает Собою ряд творений, но уже было, когда начиналось творение мира. В Священном Писании быть означает в приложении к Богу бытие вечное; так Сам Бог говорил Моисею: Аз есмъ Сый, сие Мое есть имя вечное (Исх. 3, 14–15), и Спаситель тем же словом изображает вечность Своего бытия: прежде даже Авраам не быстъ, Аз есмъ (Ин. 8, 58). «Сам евангелист, – по замечанию святителя Василия Великого, – в другой книге открыл нам значение сего бе, сказав: Сый, и Иже бе, и грядый, Вседержитель (Откр. 1, 8), ибо что означает слово Сый, то же и слово бе, т. е. присносущное и невременное. Как нельзя представить в мыслях что-нибудь существующее прежде начала, так нельзя и отделять от начала бытие Бога Слова. Итак, сколь бы далеко ни желал ты вознестись любопытными разысканиями ума, никогда не сможешь взойти выше сего бе, и мыслями своими стать вне оного».
Слово бе у Бога (ст. 1). Этими словами евангелист показывает соприсносущную Отцу беспредельность Сына без слияния Ипостасей. «Где было Слово? – спрашивает святитель Василий Великий и отвечает: не в месте, потому что не объемлется местом беспредельное. Где же было? – у Бога. Отец не в месте, и Сын не в каком-либо объеме и не в известном очертании заключен, но как бесконечен Отец, так бесконечен и Сын. Что ни представишь умом, куда ни поступишь духом своим, найдешь, что все исполнено Богом, найдешь, что повсюду сораспростерта Ипостась Сына. Подивись точности каждого речения – евангелист не сказал: в Боге было Слово, но у Бога, чтобы изобразить отличительное свойство Ипостаси; не сказал: в Боге, чтобы не подать повода к слиянию Ипостаси».
Бог бе слово (ст. 1). Слово, существующее с Отцом от вечности, есть Лицо особое от Отца, но Единосущное Ему. «Различай имена Отца и Сына, – богословствует преподобный Ефрем Сирин, – но признавай, что Они равны между Собою: Отец есть Бог и Сын также есть Бог. Ибо, по свидетельству Священного Писания, божественно имя Отца, божественно также и имя Сына. По имени Сын отличен от Отца, потому что Он есть Сын, по имени также и равен Отцу, потому что Он также есть Бог. Они нераздельны в существе Своем, так что никак не может быть отделено могущество Отца от Сына, и Сын не может быть отделяем от Отца. Они едино суть, потому что едино есть Их естество, но при единстве природы Они не смешиваются: один в другого не переходит; один с другим соединены, но один от другого различаются».
Сей бе искони у Бога (ст. 2). Сын «от Отца и не после Отца» (свт. Григорий Богослов). Бытие Сына искониу Бога, т. е. безначально и нераздельно с Отцом. Предвечное рождение Сына от Отца есть высочайшая тайна, недоступная разуму и приемлемая только благоговейною верою. «Божие рождение, – поучает святитель Григорий Богослов, – да почтено будет молчанием! Для тебя важно узнать и то, что Сын родился. А как? Не согласимся, чтобы сие разумели и Ангелы, не только ты. Хочешь ли, объясню тебе, как родился? – Как ведают сие родивший Отец и рожденный Сын». «Ты слышишь о рождении, не допытывайся знать, каков образ рождения» (свт. Григорий Богослов). «Отец родил Его, – говорит святитель Кирилл Иерусалимский, – не как мог бы представить себе кто-либо из людей, но как ведает Он один. И мы не обещаем сказать, как Он родил, а только утверждаем, что родил не так. И не мы только не знаем рождения Сына от Отца, не знает и всякое созданное естество». «Посему, – убеждает преподобный Ефрем Сирин, – зачем нам мучить себя безрассудным трудом? Зачем утомлять ум бесполезным занятием? Человеческий разум слеп для того, чтобы видеть непостижимое рождение Сына, и не в силах постигнуть, что такое оно и каково: и другого пути к этому нет, кроме веры, т. е. когда будем верить свидетельству Божию».
Впрочем, несмотря на непостижимое для нашей ограниченности величие тайны рождения Сына от Отца, человеческий ум пытался уяснить ее себе и при этом впадал в заблуждения. Опровергая эти заблуждения, святые Отцы вообще замечали, что «Божия рождения не должно применять к человеческой природе» (свт. Афанасий Александрийский), и указывали в природе видимой на некоторые отдаленные подобия того, что не имеет подобия во всем сотворенном мире. Они развивали следующие главнейшие мысли: а) Бог Отец рождает Сына из самого существа Своего, а не от-инуда, не из ничего: «рождение в том и состоит, – говорит преподобный Иоанн Дамаскин, – что из сущности рождающего производится рождаемое, подобное по сущности»; б) «Не из частей слагаясь, но будучи бесстрастен и прост, бесстрастно и неделимо Он Отец Сыну» (свт. Афанасий Александрийский), и хотя Сын рождается из естества Отца, но ни Отец, – по выражению святителя Кирилла Иерусалимского, – «ничего не утратил, умалившись или изменившись, ни Рожденный не имеет какого-либо недостатка: совершен Рождший, совершен и Рожденный; и Рождший – Бог, и Рожденный – Бог»; рождается, как «жизнь от жизни, свет от света»; в) Бог Отец рождает Сына от вечности: «ты, – говорит святитель Григорий Богослов, – не привноси времени, не ставь чего-либо среднего между Родившим и Рожденным; ибо если время старше Сына, то, без сомнения, Отец стал виновником времени прежде, нежели Сына. И как был бы Творцом времен Тот, Кто сам под временем? Как был бы Он Господом всего, если время Его упреждает и Им обладает?» С другой стороны, по словам преподобного Иоанна Дамаскина, «если мы не согласимся, что Сын существовал изначала с Отцом, от Которого Он рожден, то допустим изменение Ипостаси Отца в том, что Он, не бывши Отцом, стал после Отцом». То же самое высказывает и святитель Афанасий Александрийский: «Если Сын нарицается вечным рождением Отца, то прекрасно нарицается, потому что сущность Отца не была когда-либо недовершенною, так чтобы собственно ей принадлежащее привзошло к ней впоследствии. Сын рожден не как человек от человека, так чтобы явился позднее Отеческого бытия; Он Божие есть рождение, и как собственно сущий Сын всегда сущего Отца существует вечно; людям свойственно рождать во времени по несовершенству природы, Божие рождение вечно по всегдашнему совершенству естества». Непостижимое рождение Божие не имеет, по выражению преподобного Иоанна Дамаскина, «ни начала, ни конца:
Отец рождает безначально, потому что неизменяем, рождает нескончаемо и непрестанно, потому что Он безначален, не подлежит времени, нескончаем и всегда одинаков»; г) Сын родился от Отца, но не отделился и не разлучился с Ним, почему и называется сущим в лоне Отчи (Ин. 1, 18), пребывающим в Отце (10, 38): «как огонь и происходящий от него свет существуют вместе; но прежде бывает огонь, а потом уже свет, но огонь и свет вместе, – и как свет всегда рождается от огня, всегда в нем пребывает и отнюдь от него не отделяется, так рождается и Сын от Отца, никак не отделяясь от Него, но всегда существуя в Нем. Но свет, который рождается от огня, не отделяясь от него, и который всегда в нем пребывает, не имеет собственной самостоятельности без огня, потому что свет естественное качество огня; напротив, Единородный Сын Божий, неотдельно и неразлучно от Отца рожденный и всегда в Нем пребывающий, имеет Свою Ипостась, отличную от Ипостаси Отчей». (Православно-догматическое Богословие митрополита Макария).
Святая Церковь на I Вселенском Никейском Соборе изложила учение о непостижимом рождении Сына Божия от Бога Отца в таких словах, влагаемых в уста верующего: верую «во Единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век, света от света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворенна, Единосущна Отцу, Имже вся быша».
2) Последнее выражение второго члена Символа веры взято святыми Никейскими отцами из слов евангелиста Иоанна: вся Тем быша, и без Него ничтоже быстъ, еже быстъ (ст. 3). Мир вещественный и мир духовный, – всяческая, по выражению святого апостола Павла, яже на небеси и яже на земли, видимая и невидимая, ащеПрестоли, ащеГосподствия, ащеНачала, аще Власти, – всяческая Тем и о Нем создашася (Кол. 1, 16). Вся Тем быша – нельзя понимать так, что Бог сотворил мир Словом, как художник орудием. Святой апостол Павел прямо относит к Сыну Божию слова Псалмопевца, в которых Он представляется Творцом мира: в начале Ты, Господи, землю основал ecu, и дела руку Твоею суть небеса (Пс. 101, 26; ср. Евр. 1, 10). Бог Отец невидимый (Ин. 1, 18), живущий во свете непреступнем (1 Тим. 6, 16), является и всегда действует в Сыне, и Сын никогда не действует, как бы отрешившись или отделившись от Отца, так что творческая деятельность Сына есть точное выражение воли невидимого Отца и воля Отца есть вместе и воля Сына (Ин. 5, 19–20). «Поелику, – говорит святитель Григорий Богослов, – для благости не довольно было упражняться в созерцании себя самой, и надлежало, чтобы благо разливалось, шло далее и далее, чтобы число облагодетельствованных было как можно большее (ибо сие свойство высочайшей благости); то Бог измышляет, во-первых, Ангельские и Небесные Силы; и мысль стала делом, которое исполнено Словом и совершено Духом». По той же благости Бог измышляет мир видимый и человеческий, и Слово осуществляет или исполняет мысль невидимого Отца. Слова: еже быстъ, по замечанию святых Отцов, прибавлены евангелистом с особенною целью: «присовокупив еже быстъ, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – он обнял все твари, даже и умопостигаемые, и исключил из них Святаго Духа; сказал: все, еже быстъ, т. е. все сотворенное, но Дух не сотворен»; «меня не устрашит, – выражается святитель Григорий Богослов, – то, что, по сказанному, все получило бытие Сыном, как будто под словом все заключается и Дух Святой, ибо не просто сказано: все, но все еже быстц не Сыном Отец, не Сыном и все то, что не имело начала бытия».
