Евгения Викторова - Собрание проповедей протоиерея Валентина Амфитеатрова
Иисус, остановившись, велел привести его к Себе: и, когда тот подошел к Нему, спросил его:
чего ты хочешь от Меня? Он сказал: Господи! чтобы мне прозреть.
Иисус сказал ему: прозри! вера твоя спасла тебя.
И он тотчас прозрел и пошел за Ним, славя Бога; и весь народ, видя это, воздал хвалу Богу.
Евангелие, прочитанное сегодня, сообщило величайшее чудо, совершенное Спасителем, Господом нашим Иисусом Христом, во время Его земной жизни.
У большой дороги, ведшей в город Иерихон, сидел нищий. К проезжавшим и проходившим путникам он обращал свою мольбу о вспомоществовании, о милостыне. Этот бедный человек тяготился своим положением; он был слеп. Однако ни беспокровная нужда, ни тяжкий недуг не ожесточили в нем сердечной ясности. Он жил сердцем; сердцем искал Бога, и сердце его вмещало надежду внешнего прозрения. Он ждал исцеления, ждал благодеяния и чуда. Когда наши упования стремятся к ясно сознанной цели, то они бывают постоянны, неотвратимы и тверды. Тем и отличается упование от мечтательности, что мечты легки, как ветер, безрассудны и переменчивы, как грезы сонного видения.
Человек, о котором говорит Евангелие, уповал на прозрение, а не мечтал о прозрении. Ему хотелось только видеть Божий свет, иметь глаза, иметь то, что все имеют. Иметь глаза для него было бы таким счастьем, о котором он просил и молился и днем и ночью; о котором он, не стесняясь ни временем, ни местом, взывал к Господу… «Помилуй, пощади меня!» Просьба этого человека многим казалась странной и докучной. Эти люди унимали его, убеждали молчать, внушали и советовали ему терпеть и покоряться, перестать молиться о невозможном. Но советы людей поверхностной мысли и плоского сердца стóят недорого. Такими советниками от начала мира был полон свет. Но опыт доказывает всегда, что от них не уменьшалась чаша человеческого несчастия и тяжелых недоумений. Евангельский слепец перестал слушать эти лицемерные, на ходу данные наставления. Его сердце несло к Господу вопль и желание о прозрении, и – мольба донеслась. Молитвенный голос слепца услышал Христос и, не прибегая к советам, сказал ему: «Ты хочешь прозреть? Прозри… Твоя вера спасла тебя» (Лк. 18. 42).
1Таким образом, исцеление слепого было плодом усиленной молитвы. Церковь этим примером напоминает всем нам о непременной обязанности быть постоянными в молитве. Без молитвы нельзя спастись. Без молитвы душа умирает, лишается благодати Св. Духа. Молитвенный дух должен витать в нас и над нами во всякое время жизни.
Между тем, часто, в извинение своей холодности к постоянной молитве, мы ссылаемся на разные препятствия, по-видимому от нас не зависящие. Указываем на житейские отношения, на повседневные занятия и заботы, и, наконец, на привычные немощи.
Ни одно из этих извинений не может служить для нас оправданием. Кому помешала жизнь молиться? Вопрос, очевидно, не найдет себе ответа. Человеческая жизнь, разумно сознаваемая и разумно совершаемая, есть сама по себе не что иное, как беспрестанное движение нашей души к Богу. Все годы, дни и часы наши – это есть стремление вперед, приближение души к месту назначения. Всякое действие наше, всякое желание имеет определенный характер и одно направление – подвинуться дальше в область света, оставить за собой вчерашний день, найти в наступающем дне то, чего не было раньше, и с зарей будущего утра начинать новые надежды, осуществляя вчерашние, прежние.
Молиться – это и есть жить. Жизнь представляет собою ряд нужд. Чтобы отличить из них действительные, отделить прихоть от потребности, первое средство – прошение к Богу о вразумлении.
Далее, жизнь представляет ряд удовлетворения неотложных нужд. Душа, ищущая довольства, не может не чувствовать, что ее благополучие совершается по воле Того, у Которого всего бесконечно много, от Которого исходит и «даяние благое и все дары совершенства?» (Иак. 1. 17). У разумного человека, таким образом, всякое удовлетворение жизненной нужды сопровождается благодарно-молитвенным возношением к Господу. Оттого в устах честного человека краткие слова: «слава Богу» звучат всегда отголоском признательной, благородной души.
Молитва – это свет нашей жизни и всех ее отношений, общественных, семейных, личных. Без нее холодна и мрачна жизнь. Без нее человек ищет неестественных развлечений, которые, очевидно, наскучивают и опошливаются. Без молитвы на душе вечная тревога, вечное воспоминание и давление всепоглощающей суеты, страха, опасений, неутомимая жажда сильных, или физически грубых или физически изнеживающих, ощущений. Жизнь без молитвы – это похоронное шествие, озаряемое условными погребальными факелами до погребения в могильную персть. Человек без молитвы – это мертвец среди ясного, теплого дня. Его не согреет ни приветливый луч солнца, не оживит здоровый воздух. Без молитвы человеку не внятна речь любви к небесам, к небесной жизни, любви к ближним и преданности друг другу.
2Говорят, окружающие нас мешают нам молиться. На многих действуют слова и примеры, отвлекающие их от молитвы. Но Евангелие с этой целью и указывает нам слепца, которому люди мешали молить Господа, даже унимали, чтобы он молчал. Но слепец их не послушал; он еще громче стал кричать: «Иисусе, Сыне Давидов, помилуй мя» (Лк. 18. 38).
Нечего скрывать, мы живем в такое время, когда насмешка, как острое жало, проникает во все слои общества и письменно и устно. Насмешка не оставила даже задушевной области молящихся. В книгах и речах злословия так часто приходится замечать легкомысленное сопоставление слов: «богомольство и ханжество», религиозную сдержанность и пустосвятство. Религиозное настроение составляет как бы обвинение в каком-то проступке. Так иногда ленивые дети полагают, что родители злоупотребляют временем, посвящая это время молитве. Женщина, прожившая лучшие годы своей жизни в так называемом общественном «свете», где нежат и тешат только внешние чувства, глумится над другой женщиной, смиренно склоняющей свои колени пред святой иконой. Но так было и прежде, так и теперь. Таким тесным путем прошли целые ряды пророков, мучениц, праведных и преподобных. Грубое слово может огорчить богомольца, но не отвратить от молитвы, подобно тому как удар грубой руки человека дерзкого, направленный на невинного, может обидеть, но не осквернить. Пусть вспомнят истинные богомольцы слова небесного утешения: «в мире скорбны будете, но дерзайте (т. е. будьте стойки), ибо Я победил мир» (Ин. 16. 33). Когда вы будете плакать, мир будет смеяться над вашими слезами. Нечего и говорить, что насмешка над благочестием души язвит ее, наконец, насмешки предусмотрены и определены Спасителем: «Горе смеющимся ныне» (Лк. 6. 25). Они возрыдают. Придет время, когда замолчит едкая ненавистная насмешка на изумленных, дерзких устах… Не в угрозу насмешникам благочестия напоминаются эти слова, но в поучение и назидание для их осторожности и вразумления.
3Говорят и еще… мы молились, но не привыкли молиться. Мы немощны, хотим молиться, но в душе является рассеянность. Начнем думать о Боге, кончим же мыслями, недостойными Бога. В этих словах слышится голос уже покаяния и добрых желаний. Такие люди пусть знают, что чем более им враг поставит сетей и опасностей для молитвы и спасения, тем они должны быть осторожнее, тем они более должны молитвенно звать Господа и просить Его благодатной помощи, чтобы не погрязнуть в суету земных забот. Тем постояннее должны устремлять свой ум и свое сердце к Богу и благоговейно просить, чтобы Он Сам Духом Своим подкреплял нас в немощах наших; чтобы мы прозрели; чтобы мы узнали различие между искусственным освещением и истинным светом. Искусственное освещение иллюминует ночную тьму, естественный свет озаряет и проникает все от мозга до костей.
Помолимся же Господу и сердцем и устами, чтобы Он нас озарил светом благодати и дал нам прозреть всю нищету нашей души, всю окаменелость нашего сердца, неспособного к Нему обратить свой жалостный вопль о помиловании, – сердца, потерявшего дар восхищаться божественным, духовным, молитвенным. Аминь.
Слово в неделю 32-ю по Пятидесятнице О Закхее
Лк. 19. 1–10
Потом [Иисус] вошел в Иерихон и проходил через него.
И вот, некто, именем Закхей, начальник мытарей и человек богатый,
искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом,
и, забежав вперед, взлез на смоковницу, чтобы увидеть Его, потому что Ему надлежало проходить мимо нее.
Иисус, когда пришел на это место, взглянув, увидел его и сказал ему: Закхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме.
И он поспешно сошел и принял Его с радостью.
И все, видя то, начали роптать, и говорили, что Он зашел к грешному человеку;
