Варсонофий Оптинский - Беседы старца с духовными чадами (1907-1913 гг.)
Нынче расплодилось много еретиков, они считают себя истинно верующими. Но какая же это вера, когда что-то они признают, а что-то отвергают. Мне случилось говорить с толстовцами. Насколько же мрачно их мировоззрение! Полное отчаяние, никакого света! Тяжело мне было. "Вот лежит ваш учитель на смертном одре, — говорил я им, — передайте ему, что здесь пастырь, который может примирить его с Богом". Но меня не допустили до Толстого.
Еще раз повторяю: не ходите на собрания еретиков, которые могут погубить вашу душу. В страшное время мы живем. Людей, исповедующих Иисуса Христа и посещающих храм Божий, подвергают насмешкам и осуждению. Эти насмешки перейдут в открытое гонение, и не думайте, что это случится через тысячу лет, нет, это скоро наступит. Я до этого не доживу, а некоторые из вас увидят. И начнутся опять пытки и мучения, но благо тем, которые останутся верными Христу, Господу нашему.
Надеюсь, что вы все останетесь Ему верны и не отвернетесь от Господа своего. Молитесь, чтобы Господь послал вам христианскую кончину: "Христианския кончины живота нашего, безболезнены, непостыдны, мирны и добраго ответа на Страшнем Судищи Христове просим".
Кончина есть конец жизни, и добро тем, кто сподобится христианской кончины. Один епископ при возглашении этой ектений всегда творил земной поклон. И вы не забывайте если не в землю поклониться, то сделать поклон поясной или хотя бы свое внимание сосредоточить на этом прошении. И заметьте, что люди, верующие в Бога и на деле исполняющие Его святой закон, умирают спокойно, а смерть безбожников обычно страшна.
Все образованные люди знают известного немецкого писателя Гете. Незадолго до смерти он дошел до такого безумия, что, поклоняясь языческому богу Зевсу, отвергал Христа и издевался над Ним. Правда, в его произведении "Фауст" добро торжествует над злом, быть может, потому, что "Фауст" написан в лучшую пору жизни, когда он был еще верующим. Ужасна была его кончина. "Света, света больше!" — кричал он в предсмертной агонии. Очевидно, вечный мрак уже начинал окутывать его душу, и вспомнил он о Присносущном Свете, да уже поздно. Как ни стараются почитатели Гете объяснить иначе его последние слова, но истина остается во всей своей силе.
Другой знаменитый писатель, Шекспир, хотя и принадлежал к англиканскому исповеданию, но всегда признавал Бога. Был он идеалистом, его произведения отрывают от мелочной житейской суеты. Умирая, он говорил: "Я спокоен". Это не было спокойствие отчаяния, но спокойствие, посланное Богом за веру в Него.
Страшна смерть неверов и кощунников, а их теперь так много! Писатель Спенсер характеризует многих людей так: "Люди — это деревяшки, а сердце их — рубль". Какая корысть от деревяшки и от рубля, а это выражение очень метко характеризует людей, погруженных в мелкие земные интересы и вовсе не думающих об иных, высших, идеалах. И действительно, Господь поругаем не бывает (Гал.6:7), и закон возмездия остается в полной силе. Грешники наказываются не только в будущей, но еще и в этой жизни.
В Житиях святых из сонма примеров возьмем хотя бы один — святую мученицу Агафию. Ее подвергают ужаснейшим пыткам, желая вынудить отречение от Христа, но мученица остается непобедимой. Наконец голову ее усекают мечом, а мучитель, захватив ее богатства, довольный собой, едет в Рим к императору Декию с сокровищами Агафии. Доехав до реки, он поставил лошадей на паром. Одна из лошадей вдруг бросилась на мучителя, изгрызла ему лицо, а затем, схватив зубами за одежду, бросила его в воду. Никого другого не тронула. Вот как этот мучитель еще при жизни подвергся казни Правосудия Божия. Так и во всем земная мудрость ничто в сравнении с мудростью небесной, хотя земные знания и бывают нам полезны в сей жизни, но они не ведут нас в Царство Света.
К беседам моим не удается подготовиться: утомишься здесь с народом, а затем — письма неотложные, телеграммы, дела, после обеда немного отдыхаю, иначе по старческой немощи становлюсь вялым и бессильным. А там опять прием народа, и так все время. Помню, когда я был еще в миру, то, побывав однажды в Гефсиманском скиту, удивлялся, почему там утреня была в 2 часа ночи.
— А вы бы когда думали? — спросил меня настоятель.
— Да часа в 3–4.
— Нет, — ответил он, — необходимо вставать в 12 часов ночи, так как сохранилось предание, правда, нигде не записанное, но в которое веруют и Восточная, и Западная Церковь, что Христос в полночь придет судить мир. Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща. А потому так важна полуночная молитва! Если уж трудно идти к утрени, то, по крайней мере, дома нужно в это время помолиться. Важна молитва церковная, лучшие мысли и чувства приходят именно в церкви; правда, и враг сильнее в церкви нападает, но крестным знамением и молитвой Иисусовой отгоняйте его. Хорошо встать в церкви в какой-нибудь темный уголок и молиться Боженьке. "Горе имеем сердца!" — возглашает священник, а ум наш часто стелется по земле, думая о непотребном. Боритесь с этим! Молитесь Господу, чтобы мое убогое слово принесло вам пользу.
Батюшка отец Амвросий говорил своим слушательницам:
— Ах, как хотел бы я повести вас на источник воды живой!
Раздается голос:
— Батюшка, поведите!
— Да я и сам там не был, — отвечает отец Амвросий, — но сильно хочу быть там.
В действительности же старец властно вел своих почитателей на источник живой воды.
Вот собрались вы здесь и, может быть, какая-нибудь из вас думает: "Родители мои стары, умрут они, останусь я одна, надо замуж выходить". Что же, это дело хорошее, глядишь, Господь пошлет мужа по сердцу! А другая поднимает тоном выше: "Страшно выходить замуж, вдруг муж изменит и бросит, а еще и беспокойство о детях. А лучше поступить в монастырь — работать Единому Богу". И такое намерение Бог благословляет. А иная хочет, оставаясь в миру, жить в девстве и целомудрии, да поможет и ей Господь!
Читайте Священное Писание, а также и Жития святых, особенно святых великомучениц Екатерины, Варвары, Ирины, Евдокии, потому что каждый святой дает частицу своей крепости читающему его Житие с верой и поможет при прохождении мытарств.
Священное Писание — это книга жизни, писания же еретиков ведут к смерти. Не читайте их, чтобы мрак сомнений не окутал вашу душу.
Англичанин Джеймс написал свою исповедь, в которой рассказывает, почему стал православным христианином. Это случилось так. Джеймс с товарищем (православным) поехал однажды кататься. На пути они увидели часовню, и товарищ решил зайти туда. "А мне можно?" — спросил Джеймс. — "Конечно". Товарищ его пошел приложиться к иконе Божией Матери, а Джеймс смотрел на икону и думал: "А что, если я подойду?" Вдруг случилось великое чудо: Светоносная Жена, Сама Царица Небесная подошла к Джеймсу и покрыла его Своим омофором. Джеймс испытал неизъяснимое блаженство и бесповоротно пошел за Христом, сделавшись православным. Но ведь много неверов, может быть, было в часовне, отчего же Матерь Божия подошла именно к Джеймсу? Это тайна, которую и не будем стараться постичь.
Некоторые говорят, что наука и искусство, особенно музыка, перерождают человека, доставляя ему высокое эстетическое наслаждение, но это неправда. Под влиянием искусства, музыки, пения человек действительно испытывает наслаждение, но оно бессильно переродить его.
Когда я был еще в миру, то очень любил музыку, и в частности игру на фисгармонии, — рояль не может так передать глубину чувства. У нас в Казани жил известный композитор Пасхалов. Чтобы усовершенствоваться в игре, я стал брать у него уроки. Часто мы вели с ним беседы. Однажды разговор зашел о Святом Причащении.
— Ну, в это я не верю, — сказал музыкант.
— А вы верите, что есть Америка?
— Конечно, это знает каждый ученик приходского училища.
— Ну, а если бы кто-нибудь сказал: я не верю, что есть Америка, то от этого она, конечно, не перестала бы существовать? Так и великое Таинство Тела и Крови Христовых остается в полной силе, несмотря на то, что вы в него не верите.
— Да, действительно, возможно, вы правы, впрочем, со мной еще никто так не говорил.
— Ну вот, Александр Васильевич, сходите вы в это воскресенье в церковь, послушайте там певчих, помолитесь. А во вторник у нас будет урок, мы с вами поговорим.
— Хорошо, согласен, — сказал Пасхалов.
— Вот вы говорите, что искусство перерождает душу, а на деле выходит иначе. Вы пьете, знаете, что это худо, а бросить не можете — нет сил. Развелись с женой, не сохранили к ней верности, а Священное Писание говорит, что ни блудники, ни пьяницы Царствия Божия не наследуют.
Пасхалов задумался. По-видимому, беседа произвела на него сильное впечатление. Прошло три дня, и Пасхалов явился ко мне с тетрадью в руках.
— Разрешите мне сыграть мое последнее произведение, — сказал он, указывая на тетрадь.
— Пожалуйста, — отвечаю, — но отчего же последнее?
