Лев Прозоров - Русская правда. Язычество – наш «золотой век»
Кроме того, там же, на Балтийском Поморье, четверг называли «перундан». Четверг посвящали Громовержцу во многих календарях – немецкое «доннерстаг» – день грома или Доннара-Громовержца, английское Thursday – память о Торе, в языках романских народов, наследников Римской империи, название четверга переводится как день Юпитера. Наконец, современное селение Prohne на землях, принадлежавших по-лабским славянам, в документах 1240 года именуется Перун, а позднейшией Prohnsdorf (буквально – двор Проне) – Перон. Этим окончательно подтверждается тождество Старгардского Проне с Перуном.
Так что «мужам новгородским от рода варяжьска» Перун был отлично знаком и хорошо памятен.
Теперь давайте посмотрим, читатель, как соотносится Перун с ролью Священного правителя Богов. Что он был верховным Богом на Руси (а также у чехов и поляков, где главным Божеством назван «Юпитер», и у южных славян – вспомним Прокопия Кесарийского и «Чудеса Дмитрия Солунского») – это более-менее очевидно из всего сказанного выше. Он отождествлялся с небом – напомню еще раз ту самую формулу: «Сколько есть небес? Перун есть мног». Он отождествлялся с дубом – мировым древом славянских легенд, тем самым сакральным центром, осью мироздания. Его эмблемой было космическое колесо о шести спицах, а лепестки «цветка»-рва в Перыни знаменовали Его власть над всеми сторонами мироздания. Распространенные легенды о брачной невоздержанности Громовержца следует соотносить с браком-властью над местными Богинями разных стран и племен – как земной правитель (великий князь, каган) имел гарем человеческих воплощений этих стран, земель, волостей и общин.
Перун наделен всеми чертами космического владыки, миродержца, Царя Богов. Но как Царь он воплощает в себе черты и остальных каст.
Поскольку им клялись и к нему обращались за пророчествами – он также и жрец, хранитель законов и связующее звено между Мирами. Под Ромнами, в урочище Монастырище, по преданию, до XVIII века стоял каменный идол Перуна, к которому 20 июля собирались за прорицаниями «колдуны и ведьмы». Жертву сжигали на дубовых дровах, покойников хоронили в дубовых лодках (сравните древнерусское выражение «в дуб глядеть» с современным «одной ногой в могиле»). Вепрь у кельтов, чья религия имела такое сходство со славянской – символ жреческой касты, друидов [45] . Клыки вепря в Перуновых дубах – символ жреческой власти Громовержца. Балтийский Перкунас, грузинский Пиркуши были покровителями кузнецов – а кузнецы во многих культурах Евразии воспринимались как чародеи. Так было от Ирландии, где христиане просили своего бога защитить их «от чар кузнецов и друидов» до Сибири, где говорили: «кузнец и шаман – из одного гнезда птицы». В славянских языках «кузло» – и кузнечное мастерство с его принадлежностями, и чародейство, «кузлар» – колдун.
Доказывать то, что Перун был наделен воинской функцией, полагаю, излишне. Это ему клялись на мечах воины-русы Олега Вещего, Игоря Старого, Святослава Храброго. И не зря, когда «Слово о полку Игореве», не упоминавшее Перуна прямо, хочет описать надвигающуюся битву – оно говорит о надвигающейся грозе. «Чръныя тучя с моря идутъ, хотятъ прикрыти четыре солнца, а въ нихъ трепещутъ синии мльнии. Быти грому великому! Идти дождю стрелами съ Дону великаго!» Когда Перун упоминается вне Пятибожия, в паре Перун-Волос (воины-дружинники и жрецы-волхвы) из договора Олега Вещего, или в троице из договора Святослава Храброго «Бог»-Перун-Волос (три основные касты свободных людей – производители-общинники, воины и волхвы), он представляет собою именно касту воинов, витязей.
Однако у Перуна была и другая функция – он был для наших предков подателем плодородия. Отсюда его любовная неукротимость. Более того, в белорусских преданиях Перун летает на мельничном жернове. Хотя жернов и представляет собой соединение (довольно остроумное, надо заметить) Мирового Колеса с каменным топором Перуна (кстати, сам топор, как говорилось выше, считался не совсем воинским оружием, но ношение маленьких топорков, сменивших в XI–XII веках «громовые топорки» балтийского образца, было распространено очень широко), но он все же, в первую очередь, связан с тем самым производством материальных ценностей, главной из них – хлеба. В преданиях северного Кавказа Пиръон-падишах, сын громовержца Селы (по мнению исследователей, заимствованный у славян-язычников Перун) приносит из нижнего мира первую мельницу. Он также очень почитает хлеб. В Словакии «Бог Паром» наказывает женщину, осмелившуюся подтереть колосьями своего малыша, обращая ее в камень. Более того, суровый Бог собирается вообще отнять у людей все зерна на колосьях (до этой истории, по преданию, зерна покрывали колос от земли до самого верху), и лишь просьба собаки оставить ей долю длиной хотя бы с ее нос останавливает его. «С тех пор люди и едят собачью долю». На Руси в честь громовника Ильи пели песни: «Где Илля ходит, там жито родит» – как мы увидим, схожие песни посвящали Яриле. В Болгарии еще в XVIII столетии водили по селу и обливали водою юношу, закутанного в листву, величая его «краль Перун». Тут все – сельскохозяйственная магия заклинания урожая, во всем подобная восточнославянским обрядам, посвященным Яриле. Однако в качестве действующего лица выступает все же Перун. Позднее эта роль перешла к девушке [46] , которую величали Пеперудой или Пеперуной (иногда еще – До долой, что созвучно с литовским прозвищем Перкуна – Дундулис). Одни исследователи связывают это название с именем Громовержца, другие – с древнеславянским Прапруда – ливень, третьи – с названиями бабочек (папилла, папа-луга, папира) в языках южной Европы. Пелась песня о том, как золотая Пеперуда летает перед Перуном, прося у него дождя. Наконец, в записанной в двадцатых годах прошлого века на Станиславщине в Галиции купальской песне Перун назван «отче над Ладом», и у него просят «дочекати (дождаться. – Л.П.) Лада-Купала», то есть Перун покровительствует главному празднику плодородия и любви. Итак, Перун выступал как оплодотворитель Земли, податель дождя и урожая. Это все – черты Бога-покровителя общинников, хозяев. Клейн был прав, отмечая общие черты Перуна и Ярилы, но ошибся, выведя из этого тождественность двух Богов. Просто Перун имел некоторые черты Ярилы – а вот молодой, добрый Бог плодородия и любовной страсти не имел черт ни сурового владыки мира, ни Громовержца.
Наконец, в мифологиях многих индоевропейских народов есть следы предания о плене Громовержца, связанные обычно со временем зимы. Прослеживаются они и у славян (Илью Муромца, перенявшего многие черты Громовержца, а зачастую и отождествлявшегося с ним, захватывают в плен «татары» Калина-царя и т. д.). Эта черта сближала Владыку Вселенной с последним сословием, с последней кастой – кастой рабов.
Перун совмещает в себе черты всех сословий – и к тому же, как и полагается Царю, отождествлен с Вертикалью, Центром, мировой Осью (дубом, горою) и небом (очевидно, тем самым верхним небом мифологии, которое располагалось нашими предками выше путей Солнца и считалось хранилищем запасов небесной влаги [47] ).
Хорс Даждьбог
Жесток мой Бог,
Конь коней,
Конь-Солнце!
Елена Косачева, «Мора»
Хорс (Харc, Хоурс, Хърс, Хръс, Хрос) упомянут, кроме летописного перечня 980 года, в поучениях против Язычества, в «Хождении богородицы по мукам», в «Беседе трех святителей», где, наряду с Перуном, назван «ангелом громным», и в «Слове о полку Игореве». Его почти сразу сочли Божеством Солнца, и многие исследователи сопоставляли имя Бога с авестийским (древнеперсидским) «hvare», персидским «chur, hor», осетинским (осетины – древний северокавказский народ, потомки скифо-сарматских племен) «chur». Все эти слова обозначали Солнце. Разумеется, исследователи разных школ делали из этого свои выводы – мифологи заключали о древнейших, индоевропейских корнях почитания этого Бога, а «объективисты», разумеется, о заимствовании Хорса у иранских народов. До сих пор, кстати, популярна дивная комбинация, объясняющая, что Хорс на Руси появился… из Хазарского каганата. Оказывается, тюрки по языку и иудеи по вероисповеданию (а с точки зрения иудаизма, даже христианство недостаточно единобожно) принесли на Русь Языческого иранского Бога. Примерно на тех же основаниях можно было бы предположить, что русские коммунисты принесут в Китай культ Гитлера. Основана эта дивная теория на двух опорах – во-первых, в одном южно-славянском источнике Хорс назван «жидовином». Но в том же источнике Перун назван «эллинским старцем» – а, кажется, никто не предполагал, что Перун пришел на русские капища из Афин или Спарты. И «эллин», и «жидовин» в данном случае лишь часть единого в глазах христиан нехристианского мира. Оба определения с успехом заменило бы одно – «нехристь». Собственно, в православной лексике встречаются и вовсе уж умозатмевающие определения. Вот духовный стих «Егорий Храбрый». В нем, пленив Иерусалимского царевича Егория, «царище Демьянище» (ненавистный христианам римский цезарь Диоклетиан) требует от него: «Веруй ты в веру нашу, жидовскую (иудаизм. – Л.П.), басурманскую (ислам. – Л.П.), поклоняйся кумирам (Языческим идолам. – Л.П.) латинскиим (католическим. – Л.П.)>.
