Ф. Л. Вудворд - Слова Будды
Ты стоишь уже у ворот смерти
И нет ничего, что ты можешь взять с собой в дорогу.
Поэтому создай себе свой "защищенный остров":
Старайся, прилагай усилия, борись энергично, будь мудрым:
Когда все твои скверны, непорядочность,
униженность – будут развеяны прочь, тебе,
Святому, откроется вход в "счастливую землю".
Твоя жизнь прошла своим чередом,
Ты приблизился к "царству смерти".
Ты не можешь подождать,
На твоем пути нет возможности отдыхать, и ты не можешь ничего взять с собой в дорогу.
Поэтому создай себе свой "защищенный остров":
Старайся, прилагай усилия, борись энергично, будь мудрым:
Развей прочь пыль омраченности и скверны, вызывающую круговорот бытия:
Вытри "ржавчину" неведения, и ты не придешь больше к рождению, разложению и старости.
Мудрый и внимательный побеждает свои недостатки и проступки один за другим, в каждый момент придерживается нравственности согласно Дхамме,
Очищает свои загрязнения ума полностью, подобно тому как кузнец очищает серебро от шлака.
Как ржавчина на железе: из него возникает и его же съедает,
Так же и преступающий нравственность
Дхаммы: день за днем его собственные действия разрушают его самого».
(«Дхаммапада» 235–240)
После смерти
Однажды Возвышенный пребывал в Саватхи, в парке Анатхапиндики. Тогда, к концу ночи, Хаттхака, сын дэва, приблизился к Возвышенному, озарив всю рощу Джета необычайным великолепием.
Приблизившись к нему, он подумал: «Я стану перед Возвышенным», – но опустился вниз, обессилел, не смог стоять прямо. Подобно сливочному или оливковому маслу, вылитому на песок, расплывшемуся, впитавшемуся и неспособному сохранить форму, Хаттхака, сын дэва, не смог стоять перед Возвышенным, а опустился вниз, обессилел и не был в состоянии стоять прямо.
Тогда Возвышенный сказал Хаттхаке, сыну дэва: «Создай материальную форму тела, о Хаттхака!»
«Да, господин», – ответил Хаттхака Возвышенному; и сделав это, он подошел к Возвышенному и стал подле него. Когда он так стоял, Возвышенный обратился к нему:
«Ну что, Хаттхака, как идут у тебя дела – так же, как и тогда, когда ты пребывал в человеческой форме?»
«Да, господин, так же; но теперь происходит и такое, чего я не чувствовал, будучи в человеческой форме. Точно так же, господин, как Возвышенный ныне пребывает в окружении бхикку и бхиккуни, братьев и сестер-мирян, царственных особ и министров, членов сект и их последователей, – так и я пребываю в окружении сынов дэвов. Даже издалека, господин, приходят сыны дэвов, говоря: "Мы услышим дхамму из уст Хаттхаки, сына дэва".
Три вещи я не получил в достаточном количестве, господин; и я умер, сожалея о трех вещах. Что это за три вещи? Я никогда не зрел Возвышенного достаточное время, и я умер, сожалея об этом. Я никогда не слышал достаточно благой дхаммы, и я умер, сожалея об этом. Я никогда не служил в достаточной мере общине бхикку, и я умер, сожалея об этом. Таковы эти три вещи, господин».
И затем он произнес такой стих:
«Я никогда не мог досыта насладиться восторгом
Своего желания видеть Возвышенного,
Слышать благую дхамму, служить общине бхикку.
Сохраняя десять добродетелей, слушая дхамму,
Никогда досыта не насладившись
Этими тремя, Хаттхака, сын дэва, достиг Авитха в мире Брахмы»[42].
(«Ангуттара-никая» I, 279)
Болезнь, смерть и явление Анатхапиндики
Так я слышал. Однажды Возвышенный пребывал в Саваттхи, в роще Джета, в парке Анатхапиндики.
И вот в то время отец семейства Анатхапиндика заболел, пораженный болезнью горла. Тогда Анатхапиндика позвал некоего человека и сказал:
«Подойди, добрый человек! Пойди к Возвышенному и, придя к нему, преклони колени перед Возвышенным от моего имени и скажи ему так: Господин, отец семейства Анатхапиндика болен, поражен болезнью горла; он припадает к ногам Возвышенного». Затем подойди к досточтимому Сарипутте, сделай и скажи то же самое. Скажи ему также: «Было бы хорошо, господин, если бы досточтимый Сарипутта посетил обитель отца семейства Анатхапиндики из сострадания к нему».
«Очень хорошо, господин», – сказал этот человек, отправился к Возвышенному и сделал все, что его просили. Затем он подошел к досточтимому Сарипутте и передал ему послание Анатхапиндики.
На это досточтимый Сарипутта молчанием выразил свое согласие. Он облачился в свое одеяние, взял чашу и верхнюю одежду; и вот, сопровождаемый досточтимым Анандой, он отправился в обитель домохозяина Анатхапиндики. Придя туда, он уселся на приготовленное место и сказал: «Итак, домохозяин, поправляешься ли ты? Терпелив ли ты? Уменьшаются ли твои боли, не возрастают ли они? Есть ли признаки того, что они уменьшаются и не возрастают?»
«Нет, господин, я не поправляюсь. Я не выношу своего положения. Сильные боли одолевают меня, и они не ослабевают, нет признаков их уменьшения, они усиливаются. Как если бы какой-то сильный человек, господин Сарипутта, крушил мою голову острым мечом, так и жизненные ветры мучают меня с невероятной силой. Как если бы какой-то сильный человек перевязал мне голову крепкой веревкой, столь яростны боли в моей голове. Как если бы мясник или его подручный острым ножом вспарывал живот вола, такие точно боли раздирают мой живот. Как если бы два сильных человека схватили более слабого за обе руки и палили и жгли его в яме с тлеющим углем, такова и невероятная, жгучая боль в моем теле. Нет, господин Сарипутта, я не выздоравливаю, я не выдержу. Мои страдания растут; они не уменьшаются».
«Тогда, отец семейства, ты должен так воспитывать себя, свой ум», – и достойный Сарипутта объяснил ему способ подчинения ума, как это описано в другом месте. На это домохозяин Анатхапиндика громко воскликнул, залившись слезами: «Увы, увы!»
Тогда досточтимый Ананда спросил:
«Что происходит с твоим умом, о отец семейства? Держится ли он или погружается вниз?»[43]
«Нет, не это, господин Ананда! Я держусь, я не поддаюсь. Но так долго сидел я подле Учителя и бхикку, обладавшего воспитанным умом; однако я никогда не слышал такого благочестивого наставления, как эта ваша беседа».
«Правда, отец семейства, такое благочестивое наставление, как это, не произносится для тех людей, которые живут в своих домах и носят белые одежды. Для ушедших из дома произносятся такие благочестивые наставления».
«Тогда, господин Сарипутта, пусть оно будет произнесено и для тех, кто живут в домах, для тех, кто носит белые одежды. Среди моих сородичей, господин Сарипутта, есть такие, природа которых лишь слегка запятнана. Они гибнут, ибо не слышат дхаммы. Они достигнут понимания дхаммы».
Тогда досточтимый Сарипутта и досточтимый Ананда, дав напутствие отцу семейства Анатхапиндике, поднялись со своих мест и ушли. Вскоре после их ухода домохозяин Анатхапиндика скончался; после его смерти и разрушения тела он родился повторно в сообществе Счастливых Существ.
Затем Анатхапиндика, ныне ставший сыном дэва, к концу ночи озарил чудесным великолепием всю рощу Джета, приблизился к Возвышенному, приветствовал его и стал подле него. Стоя так, Анатхапиндика, ставший сыном дэва, обратился к Возвышенному и произнес такие стихи:
«Благословенна эта роща Джета,
Обитель сонма провидцев,
Где пребывает Правитель дхаммы!
Она пробуждает во мне радость.
Действие, познание, самовоспитание,
Жизнь в полной безупречности —
Люди очищают себя этими качествами,
Не рождением, не богатствами.
Поэтому пусть мудрый борется,
Видя в борьбе собственное благо.
Пусть он глубоко ищет дхамму:
Благодаря этому приходит чистота.
Подобно мудрому Сарипутте,
Добродетельному и подчинившему себя,
Бхикку, перешедший на другой берег,
Этим сравнялся с наилучшими».
Так сказал сын дэва Анатхапиндика. И Учитель одобрил его слова. Тогда Анатхапиндика, сын дэва, сказал: «Учитель одобряет!» – выразил почтение Возвышенному и, обойдя его справа, исчез.
И вот по прошествии ночи Возвышенный призвал бхикку и сказал: «О бхикку, этой ночью, когда приближалось утро, некий сын дэва озарил всю рощу чудесным великолепием; он подошел ко мне и, подойдя, приветствовал меня и стал возле меня. Стоя таким образом, этот сын дэва обратился ко мне в стихах». И Возвышенный повторил стихи...
...Так говорил этот сын дэва, о бхикку, и сказав: «Учитель одобряет, приветствовал меня, обойдя справа, а затем исчез оттуда».
На это досточтимый Ананда сказал Возвышенному: «Так, господин, этим сыном дэва, должно быть, оказался Анатхапиндика. Ибо домохозяин Анатхапиндика, господин, обладал совершенной верой в досточтимого Сарипутту».
