Эдвард Конзе - Буддийская медитация: благочестивые упражнения, внимательность, транс, мудрость
Когда он таким образом проявляет внимательность к исчезновению и развивает практический опыт рассмотрения исчезновения, объектом которого являются угасание, спад, исчезновение и приостановление всех обусловленных процессов, всех форм становления, всех форм жизни, всех мест перерождения, всех состояний сознательной жизни, всех местопребываний чувствующих существ, то он обнаруживает в этом великий источник опасности, который сравним с существованием львов или чего-либо подобного, он обнаруживает великий источник опасности для робкого человека, который хочет жить счастливо. То же самое, если он видит, что обусловленные процессы прошлого прекратились, в настоящем они прекращаются, и те, что возникнут в будущем, также прекратятся, то у него на этой ступени понимания возникает знание о присутствии опасности.
В качестве иллюстрации можно привести такое сравнение. Женщина имела трех сыновей, которые провинились перед царем. Царь приказал их обезглавить. Она пошла с сыновьями к месту казни. Когда отсекли голову старшему сыну, приступили к казни среднего сына. Когда она увидела, что голова старшего сына отсечена и что они готовятся обезглавить среднего сына, она всю свою привязанность перенесла на младшего сына, с мыслью о том, что и его ожидает то же самое.
Таково отношение ученика ко всем обусловленным процессам.
Но тот, кто практикуется в осознании присутствия опасности, на самом деле не становится боязливым. В результате этого он только осознает тот факт, что все обусловленные процессы прошлого прекратились и что обусловленные процессы будущего также прекратятся. Когда кто-то видит вблизи городских ворот три ямы, наполненные горящими углями, он не опасается за себя, а только осознает, что все те, кто упадет в них, будут переживать немалую боль.
4. Знание о несчастии (или риске)
Он тогда понимает, что здесь, во всех формах становления, во всех формах жизни, местах перерождения, состояниях сознательной жизни, во всех местах пребывания чувствующих существ нет на самом деле ни защиты, ни убежища, ни выхода из положения, ни «острова спасения». Нет среди всех этих обусловленных процессов, в этих формах становления, etc., такого объекта, к которому бы следовало стремиться или который можно было бы истолковать в качестве опоры для его желания безопасности. Три формы становления являются ему в виде огнедышащих ям, наполненных раскаленными углями; четыре великих элемента — как ядовитые змеи, полные смертоносного яда; пять скандх — как убийцы с поднятыми мечами; шесть внутренних сфер действия чувств - как опустошенная деревня; шесть внешних сфер действия чувств — как разбойники, которые опустошают деревню; семь состояний сознательной жизни и девять мест пребывания чувствующих существ — как одиннадцать обжигающих, пламенеющих огней; и все обусловленные вещи - как нарыв, болезнь, жало, несчастье, как гнетущие, безвкусные, бесцветные, как одно большое скопление опасностей.
Они появляются перед ним, как появляется перед робким человеком, который хочет жить счастливо, густой лес, привлекающий своим живописным расположением, но небезопасный из-за диких зверей, обитающих в нем. Или как пещера, населенная пантерами, или как водоем, кишащий крокодилами; как враги с поднятыми мечами; как отравленная пища или как дорога, возле которой затаились разбойники; как горящий дом или как поле битвы, на котором сошлись армии, готовые к бою. Так же, как человек, когда он смотрит на густой лес, в котором обитают дикие звери, или в случае другой, подобной ситуации, переживает испуг, волнение и ужас и видит только опасность, угрожающую со всех сторон, так же и практикующий, когда все обусловленные процессы предстают перед ним в ходе рассмотрения их с точки зрения исчезновения как опасные, видит всюду только безвкусное и бесцветное и риск, таящийся во всем.
Возникновение обусловленных вещей, их пребывание,
Их признак он рассматривает как страдание.
И так же их скучивание и возобновление.
Это и есть познание несчастия.
Их невозникновение, их непребывание,
Отсутствие их признака он рассматривает как покой,
А также отсутствие их скучивания и возобновления.
Это и есть знание Пути к Покою.
Здесь сказано о «невозникновении, являющемся знанием Пути к Покою», для того, чтобы указать на то знание, которое противостоит познанию несчастия. Или это сказано для того, чтобы внести успокоение в сердца тех, кто становится беспокойным, увидев опасность обусловленного существования, в результате приобретения интуиции о присутствии опасности, указав им на то, что выполняет защитную функцию, что не является опасным. Или это сказано для того, чтобы указать на преимущества познания несчастия, которое достигается посредством приобретенной интуиции о присутствии опасности, потому что, когда генезис, etc. выступают перед ним с полной очевидностью как опасность, то его разум склоняется к тому, что им противостоит.
5. Рассмотрение знания об отвращении
Когда он видит все обусловленные вещи как опасные, он отворачивается от всего, что имеет отношение к обусловленным вещам, которые обречены на исчезновение и которые являются основанием всех форм становления, всех форм жизни, всех мест перерождения, состояний сознательной жизни и мест пребывания чувствующих существ. Он не удовлетворяется ими, не находит их привлекательными. Так же, как золотистого королевского лебедя привлекают чистые заводи семи Великих озер у подножия величественной горы в Гималаях, а не нездоровая тина лужи при входе в селение отверженных, так и йогин, как королевский лебедь, не находит ничего привлекательного в обусловленных вещах, которые обречены на исчезновение и в которых он видит опасность. Но он испытывает удовольствие, упражняясь в семи рассмотрениях; совершенствуясь в медитации он находит и наслаждение, и удовлетворение. И как льву, царю зверей, не доставляет удовольствия находиться в запертой золотой клетке, а наслаждается он в Гималайских горах, которые простираются на 3000 миль, так же и йогин, истинный лев, не находит удовольствия в троевидном становлении, хотя это может быть и приятно, но он наслаждается, занимаясь тремя видами рассмотрения (непостоянства, страдания и отсутствия самосущего). Или как белому Царю-Слону, служащему опорой семи времен, наделенному магической силой, обладающему способностью перевернуть небеса, не доставляет удовольствия пребывание в обыкновенном среднем городе, а наслаждается он в глубине озера Чадданта в Гималаях, так же и йогин, подобный благородному слону, не находит удовольствия в том, что принадлежит к обусловленным вещам, но получает наслаждение только на Пути к Покою, о котором он знает, что «невозникновение — это безопасность», etc., и его разум предрасположен к тому, что склоняет его к этому пути.
6. Знание о желании освобождения
Когда сын благородных родителей посредством знания об отвращении отворачивается от обусловленных вещей, не удовлетворяется ими, не находит в них более удовольствия, тогда его сердце не цепляется, не прилипает и не привязывается ни к одному из обусловленных процессов, которые обречены на исчезновение во всех формах становления, во всех формах жизни, местах перерождения, состояниях сознательной жизни и местах пребывания чувствующих существ. Но он хочет избавится от всего того, что принадлежит к обусловленным вещам, хочет освободиться от них. С чем можно сравнить его положение? Рыба, которая попала в сеть, лягушка в пасти змеи, фазан, пойманный в лесу и посаженный в клеть, олень, вырывающийся из силков, змея в руках заклинателя змей, слон, увязающий в глубокой трясине, Царь Нагов в клюве птицы Гаруды, Луна в пасти Раху, человек, окруженный врагами, — все они хотят избавиться от той или иной опасности, хотят освободиться от нее. Так же и сердце йогина жаждет освобождения и хочет избавиться от всего того, что принадлежит к обусловленным вещам. Познание желания освобождения тогда возникает в том, кто свободен от желания найти успокоение в какой-либо из обусловленных вещей и кто хочет освободиться от всего, что принадлежит к ним.
7. Рассмотрение знания о рассортировке
Для того чтобы добиться освобождения, он вновь исследует эти обусловленные вещи, относя их к тому или иному виду по трем признакам, посредством рассмотрения знания о рассортировке. Здесь уместно следующее сравнение. Человек, решивший поймать угря, взял вершу и опустил ее в воду. Спустя некоторое время он сунул руку в вершу, схватил под водой змею за шею, довольный тем, что поймал угря. Он подумал: «Большой угорь попался», — вытащил рыбу из воды, взглянул на нее и понял, что это змея, увидев на ее коже три свастики. (3) Он испугался, (4) осознав опасность, (5) почувствовал отвращение к своей добыче и (6) захотел избавиться от нее. (7) С тем чтобы осуществить это, он размотал змею с руки, начиная с кончика ее хвоста, и затем, совершив два или три кругообразных движения поднятой рукой и таким образом ослабив хватку змеи, отбросил ее со словами: «Прочь от меня, гнусная змея»! Он быстро побежал от берега и, оглядываясь назад, подумал: «Теперь я спасся от этой громадной змеи.» Человек, почувствовавший удовлетворение, когда он схватил змею за шею, приняв ее за угря, подобен йогину, когда тот в первое время находил удовлетворение в обладании своей индивидуальностью. Подобно человеку, который после того как он вытащил змею из верши, увидел три свастики на ее коже, йогин видит три признака обусловленных событий, после того как он выполнит анализ того, что выступает перед ним как смешанное в одну кучу. (Соответствие с состояниями от (3) до (6) очевидно). Осуществление спасения от змеи соответствует классификации обусловленных событий по трем признакам посредством рассмотрения знания о рассортировке. Так же, как человек раскрутив змею и ослабив ее хватку, препятствует ей ужалить его и вместе с этим спасается от нее, так и практикующий, «разматывая спутанный клубок» обусловленных событий посредством классификации их по трем признакам, ослабляет их действие, предотвращает их повторное появление в виде постоянных успокаивающих, привлекательных и самодостаточных и вместе с этим освобождается от них.
