Протоиерей Павел Матвеевский - Евангельская история. Книга вторая. События Евангельской истории, происходившие преимущественно в Галилее
Обличив неуместное прекословие ученика, Иисус Христос обратился ко всему народу и распространил на всех своих последователей учение о кресте и самоотвержении. он говорил всем, «не принуждая, но отдавая на произволение» (свт. афанасий александрийский): аще кто хощет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет. отвергнуться себя, по изъяснению святителя Филарета Московского, – «не значит бросить душу и тело без внимания, без попечения, но разве отвергнуть пристрастие к телу и его удовольствиям, к жизни временной и ее благополучию, и даже к наслаждениям душевным, почерпаемым из неочищенной природы, к желаниям собственной воли, к любимым понятиям собственного мудрования, а под именем креста нашего должно разуметь всякую по судьбам Божиим нас постигающую скорбь, лишение, уничижение, страдание и многострадальную или бедственную смерть». не возлагая на нас своего великого креста, которого мы не могли бы понести, «он заповедует только взять каждому свой собственный, т. е. быть готовым перенести столько страданий, искушений, внешних, внутренних, сколько на каждого в особенности наведет наказующая, очищающая и вместе милующая судьба всем управляющего Провидения». Что путь самоотвержения есть путь спасительный, господь подтвердил следующими словами: иже бo аще хощет душу свою спасти – для жизни временной, погубит ю – для жизни блаженной в вечности, и иже аще погубит душу свою – здесь, не пощадив своей жизни Мене ради и Евангелия, обрящет ю – для блаженной вечности. Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит, или что даст человек измену за душу свою? Иже бо аще постыдится Мене и Моих словес в роды сем прелюбодейнем и грешнем, и Сын Человеческий постыдится его, егда приидет во славе Своей и Отчей, со Ангелы Своими, и тогда воздаст комуждо по деянием его. но и до открытия вечного Царства Христова некоторые удостоятся узреть царство Его еще здесь – на земле: аминь глаголю вам, заключил свою речь господь, – суть нецыи от зде стоящих, иже не имут вкусити смерти, дондеже видят Сына Человеческаго, грядуща во царствии Своем, и Царствие Божие, пришедшее в силе.
Преображение Господне
Мф. 17, 1–13; Мк. 9, 2–13; Лк. 9, 28–36
Обетование господа о созерцании славы царства Божия, исполнившееся впоследст вии над все ми апостолами, видевшими чудное распрост ранениe Евангелия по всей земле, до пределов вселенной (Мк. 9, 1; ср. Деян. 6, 7; рим. 10, 18), ближайшим образом совершилось над тремя довереннейшими учениками Его. По согласному тоЛк.ванию святых отцов, Петр, иаков и иоанн были те мужи, о которых господь сказал, что они не имут вкусити смерти, дондеже видят Сына Человеческаго, грядуща во царствии Своем, и царствие Божие, пришедшее в силе.
Через несколько дней после беседы с учениками и народом о кресте и самоотвержении господь взял Петра, иакова и иоанна и возвел их на гору высокую. Почему же господь взял на гору Преображения именно этих апостолов, преподобный иоанн Дамаскин объясняет следующим образом: «он взял Петра для того, чтобы показать, что свидетельство его, неложно им данное, подтверждается свидетельством отца, и дабы уверить его в своих словах, что отец небесный открыл ему это свидетельство (Мф. 16, 17); он взял иакова, как имевшего прежде всех апостолов умереть за Христа, испить чашу Его и креститься за него крещением (Деян. 12, 2); наконец, взял иоанна, как девственника и чистейший орган Богословия, дабы он, узрев вечную славу сына Божия, возгремел эти слова: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово (ин. 1, 1)».
На горе Преображения – Петр, еще не вмещавший мысли о страданиях и смерти своего Учителя и господа (Мф. 16, 22), мог зреть истинную славу Его, которая навсегда останется неприкосновенною для всех враждебных усилий, – иаков и иоанн, ожидавшие скорого открытия земного царства Мессии и домогавшиеся первых мест в этом царстве (Мк. 10, 37), могли созерцать истинное величие Христа спасителя, превосходящее всякое земное могущество. три ученика были, по закону (втор. 19, 15), достаточными свидетелями откровения славы Божией и, по выражению святого Прокла, «по духу представляли в лице своем и всех прочих». Довереннейшим ученикам своим, уже видевшим славное воскрешение дочери иаира (Мк. 5, 37; Лк. 8, 51), и будущим свидетелям молитвенного подвига в саду гефсиманском (Мк. 14, 33), господь восхотел показать славу Божества своего и этим созерцанием укрепить веру их, а через них и веpy всех апостолов, и возвести ее до высоты, подобающей будущим проповедникам Евангелия. созерцание Божественного Учителя в небесной славе научало апостолов не только тому, что слава Его не от мира сего (ин. 18, 36), но также и тому, что и в самых страданиях и смерти он пребудет Единородным сыном Божиим (ин. 3, 15), единочестным и единославным отцу и святому Духу. господь явил апостолам славу преображения, «да егда узрят распинаема, по выражению церковной песни, страдание уразумеют вольное», или, как еще яснее говорит преподобный Ефрем сирин, явил им «царство свое прежде своих страданий, силу свою прежде смерти своей, славу свою прежде поругания своего и честь свою прежде бесчестия своего, чтобы когда будет взят и распят иудеями, они знали, что распят не по немощи, но по благоизволению своему добровольно во спасение миру». кроме сего, слава Преображения, по изъяснению церковных песней, служила предызображением светлого и славного воскресения господа, а по тоЛк.ванию святого Прокла, предуказанием той славы, в какой придет некогда господь, судия живых и мертвых, и того преображенного состояния, в каком мы явимся в конце мира: господь преобразился, говорит святой отец, «дабы нам показать будущее преображение естества нашего и будущее второе свое пришествие на облаках во славе с ангелами, ибо он одевается светом, как ризою, будучи судия живых и мертвых».
В повествовании святых евангелистов Матфея (17, 1) и Марка (9, 2) гора Преображения не поименована и названа горою высокою, но по древнейшему преданию Православной Церкви это была гора Фавор. святитель кирилл иерусалимский, говоривший огласительные поучения жителям иерусалима, замечает, что Моисей и илия «были с преобразившимся господом на горе Фавор». также и в канонах, составленных святым косьмою Маиумским и преподобным иоанном Дамаскином на праздник Преображения, повсюду, на основании того же древнейшего предания, горою Преображения прeдстaвляется Фавор.
Возводя трех учеников своих на гору высокую, господь внушал им, что «нужно сначала, по выражению преподобного иоанна Дамаскина, земное оставить на земле», чтобы «созерцать то, что выше созерцания». на вершине горы, вдали от толпы народа и житейской молвы, вдали от соглядатаев и совопросников, приходивших из разных мест Палестины и следивших за каждым словом и действием Божественного Учителя (Лк. 5, 17), Иисус Христос желал найти то уединение, которого искала душа Его, чтобы предаться молитвенной беседе с небесным отцом (Лк. 5, 16; 9, 18; ин. 6, 3, 15). святой евангелист лука замечает, что господь восходил на гору Преображения помолиться и что самое преображение совершилось тогда, когда он молился (9, 28–29). «размышляющему, – говорит святитель Филарет Московский, – не покажется невероятной та догадка, что предметом сей молитвы спасителя долженствовало быть приготовление себя и учеников к приближающемуся своему страданию и крестной смерти, о чем он незадолго пред сим открылся ученикам (Лк. 9, 22) и о чем в самое время преображения беседовали с ним Моисей и илия (ст. 30)». самый образ молитвы Богочеловека, по тоЛк.ванию святых отцов, должно понимать соответственно непостижимому соединению в нем в одном лице двух естеств – Божеского и человеческого. «святой ум Его, однажды и навсегда ипостасно соединенный с Богом словом, не имел нужды ни в возвышении к Богу, ни в испрашивании чего-либо у Бога, но он молился потому, что усвоил себе наше лицо, изображал в самом себе свойственное нам, был для нас примером, чтобы научить нас просить у Бoга и к нему устремляться, и святым умом своим проложил для нас путь восхождения к Богу» (прп. иоанн Дамаскин).
Между тем, как господь молился в уединении и тишине на горе, святые апостолы, от утомления и усталости немоществуя плотию, погрузились в глубокий сон. они пробудились от действия чрезвычайного света и увидели славу господа: во время молитвы он преобразился весь; вид лица Его изменился, и оно просияло, как солнце; одежды Его сделались белыми, как снег, весьма белыми, как на земле белильщик не может выбелить, – блистающими, как свет. По объяснению блаженного Феофилакта, это не было «существенное изменение вида Христова, но озарение Его неизреченным светом». господь показал «сокровенную под плотию молнию существа своего и Божественного благолепия», так что «из плоти исходили лучи Божества», виден был «огнь невещественный, не опаляющий тела», и «Христос возсиял в отеческой славе, как присносущное сияние» (из церковных песнопений). «Хотя, – рассуждает преподобный иоанн Дамаскин, – святое тело никогда не было чуждо Божественной славы, а напротив, с самой первой минуты ипостасного соединения совершенно обогатилось славою невидимого Божества, так что одна и та же слава и слова и плоти, однакоже слава сия, будучи сокрыта в видимом теле, не могла быть видена теми, которые связаны узами плоти и, конечно, не могут вмещать того, чего не видят и ангелы; посему, когда Христос преображается, то не тем становится, чем не был, но, отверзая очи своих учеников и из слепых делая их зрячими, является им тем самым, чем был, – вот и значение слов: преобразися пред ними. оставаясь сам по себе тем же, чем был прежде, он теперь является ученикам своим еще чем-то другим, сверх того, чем они видели Его прежде». впрочем, хотя святые апостолы и видели на горе Преображения славу Божества Иисуса Христа, но, по изъяснению церковных песней, лишь в той мере, как «могли» и как «вмещали», ибо «не тотчас ли были бы они сожжены, если бы он явил всю свою славу»? (прп. иоанн Дамаскин). господь показал им свою славу «не всесовершенно, но яко можаху вмещати телесными очима, извествуя тыя, вкупе и щадя, да не како со зраком и еже жити погубят» (из службы).
