Магомед Гамаюн - Homo Unus. Том 1
Как видите, цикл замкнулся.
При этом следует иметь в виду, что указанная выше последовательность взаимного подчинения описывает здоровое137 состояние организма. В патологическом случае лимбическая система (эмоции) подавляет деятельность коры головного мозга (разум), которая в свою очередь подавляет вегетативную систему (тело), при этом вегетативная система подавляет деятельность лимбической системы.
Мысль о том, что даже самые наши возвышенные душевные проявления могут зависеть от таких «низменных» вещей, как эмоциональный фон и физиологическое состояние организма, одним кажется абсолютно очевидной, другим – нелепой, возмутительной и безнравственной. Причем, что характерно, первые часто отказываются верить в существование вторых, и наоборот.138
А. В. МарковВ дальнейшем функциональность коры головного мозга человека, включая ее лобные доли, мы сопоставим с одним из трех его ведущих инстинктов – инстинктом сохранения вида, или, иначе говоря, инстинктом альтруизма.
Альтруизм – такое поведение особи, которое ведет к повышению приспособленности, то есть репродуктивного успеха, других особей, и к снижению приспособленности ее самой.139
А. В. МарковВ этой связи эволюционист, палеоневролог, доктор биологических наук, заведующий лабораторией развития нервной системы НИИ морфологии человека РАМН Сергей Вячеславович Савельев пишет: «Лобная доля, ставшая морфологической основой человеческого интеллекта, изначально имела задачу торможения животных инстинктов.
Только благодаря лобной доле человек способен отказаться от еды, поделившись ею с ближним и поддержав тем самым отношения внутри социума. И этому есть одно простое доказательство, проверенное на практике. Все знают, что некоторые дамы, слишком сильно озабоченные похудением, стараются есть как можно меньше, и при достижении веса около 40 кг у них нередко начинается болезнь под названием анорексия. Больных анорексией заставить есть практически невозможно, и современная медицина бессильна помочь этим несчастным. В итоге эти женщины безвременно уходят из жизни. Зато лет 60 назад, когда медицина была не столь гуманной, больным анорексией вводили острый скальпель в нижнюю часть височной области и отсекали лобную долю. Такая операция называлась лоботомией. Через некоторое время у пациенток восстанавливались аппетит и менструальный цикл, и они возвращались к нормальной жизни. Ну, или почти нормальной. Та часть мозга, которая, вопреки животным инстинктам, давала нам возможность отказаться от еды, переставала работать, и мысль о неприятии еды человека больше не посещала».
Комментарий
Исследования группы профессора Ричарда Эбштейна подтверждают этот тезис: женщины, страдающие анорексией, демонстрируют высокие результаты по шкале альтруизма. «Они могут доводить альтруизм до крайности, употребляя минимум пищи, чтобы „пожертвовать“ пищу для других людей».140
Продолжение цитаты: «Лобная доля поддерживала общественные связи у древних гоминид. Кто оказывался не способен делиться едой, того съедали самого или изгоняли. Поэтому всего за несколько миллионов лет в результате социального отбора лобные области мозга существенно выросли и однажды стали основой разума.
Вот вопрос: что трудно отнять даже у любимой собаки? Конечно, вкусную еду – кусок колбасы или косточку. В животном мире пищей не принято делиться – наоборот, животные стараются отнять еду друг у друга любым способом141. Украл – значит наелся, наелся – значит получил преимущество в размножении. В человеческом же социуме едой принято делиться. И вот, как выяснилось, нижняя часть лобной области человеческого мозга потребовалась нам для того, чтобы мы могли отказаться от пищи. Иными словами, лобная область, считающаяся морфологической основой интеллекта, исторически развивалась не для того, чтобы думать о высоком или играть в шахматы. Не было в те далекие времена ни «высокого», ни шахмат. Главной задачей этой части мозга стало торможение животных инстинктов (как мы уже ранее утверждали, неокортекс тормозит деятельность лимбической системы. – М.Г.). Ибо только делясь едой, можно было поддержать взаимодействие и общение в группе».142
Человек произошел от совести, которая позволила безнадежному виду предгоминидов, обреченному законами эволюции на вымирание вследствие ожесточенной внутривидовой борьбы, обрести новую социальную организацию, которой мы придерживаемся до сих пор.
А. Е. ЛевинтовО функциональной связи альтруизма (точнее, его первичной, примитивной формы – взаимного альтруизма) с корой головного мозга пишет и доктор биологических наук, палеонтолог Александр Владимирович Марков:
«Вместе с тем и кооперативное, и альтруистическое поведение объясняют не только родством. Есть еще целый ряд эволюционных механизмов, которые приводят к развитию такого поведения. В частности, у некоторых социальных животных (не у всех, а лишь у достаточно разумных, с развитым мозгом) ключевую роль играет реципрокный, или взаимный альтруизм, который открыт Триверсом.
Чтобы работал механизм взаимного альтруизма, животное должно помнить историю своих взаимоотношений. Если другая особь не отвечает добром на добро или отвечает злом на добро, ты должен это запомнить и в следующий раз, когда оно попросит у тебя помощи, не помогать. Или даже наказать обманщика, что еще эффективнее. Для такой памяти нужно иметь развитый мозг, поэтому реципрокный альтруизм – удел «мозговитых» животных, таких как млекопитающие и, может быть, некоторые птицы».143
Уместно предположить, что, исходя из изоморфности, фрактальности, конгруэнтности мира, функциональность любого из трех упомянутых мозгов также может быть разложена в триаду.
Так, «гоминидный» мозг являет нам триаду – благодаря функциональной асимметрии, присущей полушариям головного мозга, и наличию расположенной в его глубине группы образований, совокупности нервных волокон, называемых мозолистым телом, осуществляющим межполушарное взаимодействие. Левое полушарие несет (у правшей) ответственность за логическое представление мира, правое – за образное мышление, ядро скрещения связывает симметричные места полушарий, осуществляя между ними обмен импульсами, и обеспечивает их функционирование на физиологическом уровне.
Вот она, триада сил: разум—душа—тело, результатом взаимодействия которых является полноценное функционирование головного мозга. При этом упомянутое выше взаимодействие элементов триады в физиологии высшей нервной деятельности проявляет себя в форме возбуждения-торможения конкурирующих нервных структур.
Заметка на полях
Современный русский философ Александр Моисеевич Пятигорский (1929—2009) говорил, что нельзя думать и действовать одновременно: для того чтобы действовать, необходимо перестать мыслить. Имам Шамиль, предводитель национально-освободительного движения северокавказских горцев времен Кавказской войны 1817—1864 гг., говорил о том же, утверждая: «тот не герой, кто во время боя думает о последствиях». Нельзя также одновременно чувствовать и думать, или чувствовать и действовать, – именно это утверждает замечательная формула, приписываемая Чингисхану: «боишься – не делай, делаешь – не бойся». Три типа активности человека – действие, чувство и мысль – соответствуют трем описанным выше функциональностям его нервных комплексов.
Научно строгое обоснование триадного взаимодействия трех нервных комплексов человека является делом (полагаю, не очень далекого) будущего, однако уже сейчас эта гипотеза подкрепляется рядом широко известных фактов. Известно, например, что на 20-й неделе развития плода человека происходит резкое затухание стимулируемых подкоркой спонтанных движений – этот факт объясняется началом формирования коры головного мозга. Мнение выдающегося психолога Жана Пиаже о контроле и доминировании интеллекта над эмоциональной сферой у человека также подтверждает контроль элемента триады «Жрец» над элементом «Воин».
С другой стороны, разработанная Фредериком Перлзом гештальт-психология в том числе основывается на проведенных Вильгельмом Райхом исследованиях физиологических проявлений вытесненного психологического материала у человека: согласно Райху, блокада эмоции, являющаяся психологической защитой человека, на физиологическом уровне проявляется в форме мышечных зажимов. Что подтверждает существование контроля лимбической системы над вегетативной.
Приведем еще три примера трехчленности как в онтогенезе человека, так и в структуре его организма на разных уровнях, масштабах рассмотрения.
