Арчака - Образы Будущего. Размышления об откровении Шри Ауробиндо и Матери
Первое, о чем мы чаще всего мечтаем, когда дело касается будущего, – это, без сомнения, мир и согласие между людьми и народами. Но прочный мир возможен лишь при одном условии – если мы сумеем освободиться от своих воинственных и властных инстинктов, от чувства расового превосходства, превосходства человеческого рода над остальными видами живых существ, подобно тому, как дерево освобождается от увядшей листвы, сбрасывая как ненужное бремя. Но не будет полного и окончательного мира на Земле, если не иссохнут ядовитые источники насилия внутри нас, ибо пока они присутствуют в нас, мы неспособны понять правды своего ближнего. Силой и принуждением единства между собой мы не добьемся. Нам нужно прежде всего проникнуться любовью друг к другу. Простая и очевидная истина, говорить о которой старательно избегают наши политики, как если бы речь шла о чем-то постыдном или устаревшем. Но как мы можем достичь единства между народами, если отвергаем единственную силу, способную нам в этом помочь? Разве не ясно, что, если в сердце у нас будут оставаться семена взаимной ненависти и соперничества, подлинный мир на Земле также будет оставаться недостижимым? Возможно лишь временное перемирие, но лишь до очередной вспышки злобы, а но не прочное согласие, к которому мы стремимся. Для последнего нам нужно прежде всего научиться управлять теми силами в себе, которым мы до сих пор слепо покорствуем вопреки всем нравственно-этическим установлениям, указанным нам великими учителями человечества. Ибо моральные требования способны повлиять лишь на наружные пласты человеческого существа, а отнюдь не на его глубины. Моральные принципы могут навести лишь контуры некоего ландшафта в нашем сознании: защитные насыпи, кое-какие опоры и более или менее ровные и чистые местечки, но не в силах рассеять колдовской мрак нашего подсознания со всем тем, что обретается в нем без нашего ведома. От исполнения заповеди любви нам нужно перейти собственно к любви, к самому этому чувству. Такое в один день не делается, и нам, без сомнения, предстоит тяжелый и долгий труд: мы должны очистить и довести до совершенства состояние своего психического существа – только при этом условии станут возможными согласие, свобода и братство всех людей.
Поэтому прежде всего мы должны иначе взглянуть на то, что же мы, в действительности, собой представляем, и каковы мы по отношению к окружающим. Нет смысла привлекать для решения этого вопроса то или иное политическое устройство человеческого сообщества или религиозное учение. Как то, так и другое предлагают нам серьезные доводы, в равной степени помогающие нам в этом деле, но и уводящие прочь с пути истинного. Нам, следовательно, предстоит открыть новый принцип внутренней жизни, который позволили бы достичь самых основ нашего существа и пробудить в нас совершенно иное чувственное восприятие, о котором пока еще мы даже и понятия не имеем. Нужно, погрузившись в глубины своего существа, пробиться к животворным истокам собственного бытия и открыть в себе родники силы светлой и всемогущей. Только так сможем мы достичь мира на Земле – двигаясь к этой цели не извне, а изнутри, изнутри своего существа; мы придем к ней не беспорядочными и насильственными внешними мерами, а все превозмогающей внутренней работой.
Несомненно, что наступит время и мы окажемся в силах это осуществить, как несомненно и то, что ныне возникающие между нами разногласия и междоусобицы служат лишь одному – создать в нас зародыш-источник будущего нового света. Удары, которые мы получаем при этом – это удары скульптора, воплощающего в бесформенной горной породе свою мечту о красоте, мечту, которую иным способом, например, более мягкой обработкой этого твердого материала не осуществить. Рука творца оставит наносить удары и станет ласковой, когда мы будем в состоянии жить в мире и покое во всех сферах нашего бытия или, что то же на всех уровнях нашего существа, как индивидуального, так и коллективного.
Итак, то было о первой нашей мечте, но есть и другая. Она – порождение века сего и день ото дня все более и более горячит и будоражит наше воображение. Часто связываемая с идеей всеобщего и вечного мира между народами, она также страдает от путаницы сложившихся у нас взглядов и привычных суждений. И мы тем менее оказываемся способными разобраться в ней, чем сильнее она завораживает нас. Мы вкладываем в ее осуществление свои силы, даже не подозревая, что оно означает в подлинном смысле слова.
Мы говорим об исследовании и покорении космического пространства, понятия не имея, что это такое, на самом деле. Мы верим, что достаточно увеличивать мощность космических ракет и найти способ перемещаться там без старения организма (то есть действовать, в сущности, так же как раньше, когда мы посылали в плавание по земным морям корабли в поисках предполагаемых земель), чтобы получить доступ к новым богатствам и ресурсам. Звездное царство мнится нам этаким безбрежным Эльдорадо, на чью территорию мы, так и оставаясь нераскаявшимися колонизаторами, уже завтра, ценою войн с небесными дикарями, сможем распространить власть Земли, если только эти дикари не окажутся могущественнее нас и все предприятие не закончится полным крахом.
Сама идея захватнических звездных войн принадлежит уже отживающим свой век представлениям, которые и совсем исчезнут, когда на земле будет установлен всеобщий мир. И если бы те, кому в дальнейшем выпало бы управлять жизнью нашей планеты, ставили своей главной целью лишь разжигание наших собственнических аппетитов и их удовлетворение в ущерб другим созданиям, обитателям Космоса, то такое правление ни в коей мере не соответствовало бы идеалу всеобщего мира, к которому мы стремимся. Если нам и в самом деле удастся достичь подлинного, настоящего мира на Земле, то это само собой означает, что мы будем жить в мире со всем сущим во Вселенной. Иначе истинный мир невозможен. Ибо всеобщий мир должен стать только результатом нашей полной победы над своими животными желаниями и мучительными страхами. Такой мир есть внешнее выражение определенного внутреннего состояния, к которому, каким бы немыслимым сегодня оно ни казалось, все-таки движется наша человеческая природа – пока пусть и ощупью.
При таком положении вещей покорение космических пределов силой – пустая затея. Действие силой – это пережиток нашего древнего варварства, который мы должны целиком исключить из наших замыслов. В этом случае мы действуем согласно своим привычным, с давних времен сложившимся понятиям, старинной наклонности своей природы, от которой избавимся к тому времени, когда будем действительно способны совершать полеты к звездам, о чем так часто пишут писатели-фантасты; и, возможно, в таких сочинениях есть смысл – приучить общественное сознание к представлению о существовании во Вселенной иных мыслящих созданий.
Но, в действительности, нам ничего неизвестно о том, как именно мыслят эти создания, как они воспринимают окружающий мир. Мы охотно допускаем существование у них цивилизаций, пусть даже в каких-то отношениях и превосходящих нашу, но, в сущности, только повторяющих в увеличенных или уменьшенных масштабах наши ценности и достояния, в то время как на самом деле они могут жить по совершенно иным законам, свойственным мирам их обитания, могут обладать иным видением вселенной и иначе пользоваться ее ресурсами.
А если это так, то насколько же мы по-детски наивны, желая померяться с ними силами и покорить их! Мы лишь в том случае сможем перешагнуть определенные космические рубежи, если сначала сумеем преодолеть определенные внутренние ограничения.
Открытия, которые совершат наши ученые, будут неразрывно связаны, с изменениями, происходящими в нас уже сейчас. Эти открытия постепенно начнут обретать все более ясный, отчетливый характер, все в меньшей степени будут нести на себе отпечаток того нашего желания, которое побуждает нас считать человека пупом мира и прибегать к оружию, чтобы навязать свои убеждения, невзирая на всю их возможную неправомерность.
Как невозможно подлинное согласие между людьми и народами до тех пор, как каждый из нас не достигнет в себе гармонии, внутреннего согласия во всем своем существе, точно так же и звездные глубины по-настоящему останутся недоступными для нас, если мы не изменимся внутренне самым серьезным образом. В настоящее время мы представляем собой существа пока еще настолько внешние и поверхностные, что и воспринимать способны лишь внешнюю, наружную сторону вещей, не более того. Внутренним самоуглублением мы сможем раскрыть свое сердце и тогда наше видение неизбежно станет иным. Вместо того, чтобы бороться с окружающим миром, мы начнем испытывать любовь к нему, вместо того, чтобы, объединяясь в «союзы», бороться друг с другом, мы друг друга полюбим – ибо начнем жить, мыслить, чувствовать по иному – в свете, чьи мягкие всеозаряющие лучи мало-помалу рассеют мрак, в котором мы блуждаем уже не одно тысячелетие.
