Филипп Янси - Библия, которую читал Иисус
Я надеялся больше узнать о мире писателя и о живших в этом мире людях. Но на деле я гораздо больше узнал из этих пьес о своем собственном мире. Этот драматург остается неизменно притягательным для нас именно потому, что его гений позволил ему проникнуть в тайны людских сердец. Его искусство и ныне, через несколько столетий после его смерти, привлекает к нему читателей в Штатах, Китае, Перу, в самых разных уголках мира. В его драмах мы встречаемся с самими собой.
Через тот же процесс мне пришлось пройти и при чтении Ветхого Завета. От первоначального неприятия его я нехотя перешел к пониманию того факта, что обязан прочитать три четверти Библии. Преодолев первые препятствия (похожие на те, что возникли при знакомстве с Шекспиром), я почувствовал потребность читать дальше. Мне страстно захотелось получить то, чему эта книга меня учила. Наконец, я уже и сам хотел прочесть все тридцать девять книг, утолявшие во мне некий голод, не подвластный никакой другой книге, даже, полагаю, Новому Завету. Книги Ветхого Завета учили меня жизни с Богом — не тому, как следовало бы ее строить, а тому, как она строилась на самом деле.
Нелегко обрести награду, которую сулит нам Ветхий Завет. Чтобы привыкнуть к его текстам, потребуется и время, и немалое усилие. Всякое достижение, будь то в области скалолазания, игры на гитаре или спортивных состязаний, требует такого же упорного труда. Мы преодолеваем препятствия, потому что верим в грядущее вознаграждение.
При чтении Ветхого Завета сталкиваешься с трудностями, не возникающими при чтении других книг. К примеру, меня первоначально отпугнула непоследовательность изложения. Складывалось впечатление, что Ветхий Завет — это не логичный рассказ, а какая–то смесь стихов, исторической прозы, проповедей и коротких повестей, написанных разными авторами и расположенных вперемешку. В свое время никто, разумеется, и не воспринимал Ветхий Завет как единую книгу. Каждая книга составляла отдельный свиток. Длинная книга, например пророчества Иеремии, была свитком длиной в семь, а то и десять метров. Входя в синагогу, иудей видел перед собой не отдельную книгу, а рулоны свитков и, зная о различиях между ними, делал соответствующий выбор (например, в некоторые торжественные дни иудеям разрешалось читать только из Иова, Иеремии и Плача Иеремии, чтобы соблюсти траур; все остальные книги считались чересчур развлекательными).
С другой стороны, меня удивило, что такое разнородное собрание текстов, писавшихся в течение тысячелетия несколькими десятками авторов, все же обладает столь заметным единством. Чтобы представить себе это, попытайтесь вообразить книгу, которую начали писать за пятьсот лет до открытия Америки и только теперь закончили. Поразительное единство Библии — одно из мощнейших доказательств в пользу утверждения, что Сам Бог руководил ее созданием. Используя множество авторов в самых различных культурных ситуациях, Бог создал всестороннее описание того, что хотел нам сообщить. Удивительным образом разнородные части оказались так пригнаны друг к другу, что из них сложилось цельное повествование.
Чем дальше я продирался через эти страницы, тем больше понимал. А чем больше я понимал, тем чаще находил в этой книге себя. Даже в столь светском обществе, как Соединенные Штаты Америки, книги, подобные «Заботе о душе» Томаса Мура и «Прогулкам по монастырю» Кэтлин Норрис, становятся бестселлерами, утоляя глубокую духовную жажду. Но Ветхий Завет, как никакая другая книга, обращен к нашей глубочайшей духовной потребности. В ней не найти урока богословия, состоящего из аккуратно выстроенных и логически упорядоченных абстрактных концепций. Напротив: Библия — это урок жизни с Богом, полный страсти и личного опыта.
Одного завета недостаточно
Христиане любой конфессии согласны по крайней мере в одном: мы знаем, что не можем удовлетвориться только Ветхим Заветом. Иисус Мессия принес нам «новый завет» и теперь, вслед за апостолом Павлом, мы можем воспринимать ветхозаветный период как подготовку к новой эре. Я безусловно согласен с этим. Однако я все больше убеждаюсь в том, что одним только Новым Заветом мы тоже не вправе ограничиваться. Сам по себе, без Ветхого Завета, он оказывается недостаточным для понимания Бога и нашего мира.
Для своей книги «Дары Иисуса» Томас Кахилл придумал подзаголовок: «Каким образом племя кочевников–номадов изменило образ наших мыслей и чувства». Он, безусловно, прав. Все основания западной цивилизации покоятся на краеугольном камне Ветхого Завета: вынь этот камень — и наша цивилизация рухнет. Кахилл указывает, к примеру, что иудаистский монотеизм привил нам веру в Великое Целое, в однородную вселенную, которая, будучи порождением единого Творца, может быть подвергнута научному исследованию и даже техническому преобразованию. Как ни смешно, первоисточником технологических достижений современного мира можно назвать племя, кочевавшее когда–то в пустыне.
Евреи дали нам и то, что Кахилл назвал «совестью Запада», а именно, убеждение, что присутствие Бога проявляется не столько в неких внешних феноменах, сколько в «тихом слабом голосе» совести. Бог любви и милосердия печется о всех Своих творениях, в особенности о человеке, созданном «по Его образу и подобию», и призывает нас поступать так же. Каждый человек на земле обладает Божественным достоинством. Повинуясь заповедям Бога, евреи подали пример для великих освободительных движений современной истории и первыми попытались создать справедливые законы для защиты слабых, угнетенных, различных меньшинств.
Согласно Кахиллу, без евреев
«Мы бы никогда не имели движения аболиционистов, движения за реформу тюремной системы, антивоенного движения, профсоюзных объединений, борьбы за гражданские права, движений туземного населения и колониальных народов, выступлений против апартеида в Южной Африке, «Солидарности» в Польше, борьбы за гласность и демократию в таких странах Дальнего Востока, как Южная Корея, Филиппины и даже Китай».
Множество концепций и понятий, которыми мы пользуемся ежедневно — «новый», «индивидуальный», «личность», «история», «свобода», «дух», «справедливость», «время», «вера», «паломничество», «революция», — упоминаются в Ветхом Завете. Мы едва ли можем осознать мир и свое место в нем, не опираясь на наследие древних иудеев. Герой комедии Мольера внезапно обнаруживает: «Я говорю прозой! Я говорю прозой!». Наши корни так глубоко уходят в Ветхий Завет, что во многих отношениях — в представлениях о правах человека и устройстве правительства, в обращении с ближними и с Богом — мы, сами того не зная, говорим и думаем по образцу Ветхого Завета.
И, безусловно, нельзя верно воспринимать Новый Завет без учета Ветхого. Это очевидно: попробуйте истолковать Послание к Евреям, Послание Иуды или Откровение без оглядки на Ветхий Завет. Сделать это невозможно. Вероятно, именно поэтому многие современные христиане предпочитают обходить своим вниманием и эти книги Библии. Можно прочесть Евангелия как отдельную, ни с чем не связанную повесть, однако читатель, не знакомый с Ветхим Заветом, упустит из виду много скрытых в них оттенков значения. Павел постоянно ссылается на Ветхий Завет. Каждый автор Нового Завета писал о современных ему деяниях Бога на земле, глядя на них сквозь призму Его прежних дел.
Китайский философ садился на своего мула задом наперед, чтобы не заботиться о том, куда он едет, и полностью сосредоточиться на мысли о том, где он был прежде. Примерно так же действует и Библия. Послания проливают новый свет на Евангелия, и мы начинаем по–новому понимать их. Послания и Евангелия, взятые в совокупности, проливают новый свет на Ветхий Завет.
Столетиями формула «как было предсказано пророками» оказывала мощнейшее влияние на людей, обращавшихся к вере. Иустин Мученик приписывал свое обращение к христианству тому впечатлению, которое произвели на него неизменно сбывающиеся пророчества Ветхого Завета. Блестящий французский математик Блез Паскаль также упоминает исполнившиеся пророчества в качестве одного из главных факторов, обративших его к вере. Ныне мало кто из христиан читает пророков, разве что в поисках зашифрованных сообщений о нашем будущем. Мы утратили присущее эпохе Реформации глубокое убеждение в единстве обоих частей Ветхого Завета.
Я назвал две важные причины, по которым необходимо читать Ветхий Завет: ради понимания Библии в целом и ради понимания нашего мира. Однако наиболее существенной причиной кажется та, что дала название этой книге: Ветхий Завет — это та Библия, которую читал Сам Иисус, в которой Он находил ключи к тайне Собственной Личности и Своей миссии. Он цитирует Ветхий Завет, разрешая споры с такими оппонентами, как фарисеи, саддукеи и Сатана. Образы, которые Иисус применяет к Себе — Агнец Божий, Пастырь, знамение Ионы, камень, отвергнутый строителями, — почерпнуты непосредственно со страниц Ветхого Завета.
