Филофей Коккин - Сочинения
На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца июня, индикта 8.
27.
ЕГО ЖЕ ГРАМОТА К ТВЕРСКОМУ КНЯЗЮ МИХАИЛУ С ПРИГЛАШЕНИЕМ ПОСЛАТЬ СВОИХ ЛЮДЕЙ ДЛЯ СУДА С МИТРОПОЛИТОМ
1371 г. в сентябре.
Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 586.
[154] Благороднейший великий князь тверской Михаил! Архимандрит Феодосий, котораго ты послал к нашей мерности, прибыл [сюда] с твоим человеком и принес мне грамоту твою, из которой я узнал, о чем ты писал и просил. По этой просьбе, я послал к преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси близкаго своего [человека] Иоанна — того самого, который несет к твоему благородию настоящую грамоту. Я написал и к митрополиту, чтобы он послал своих бояр, и они придут сюда на суд, как ты желаешь. Сроком явки назначается сентябрь с Богом грядущаго одиннадцатаго индикта. Вместе с сим мерность наша пишет твоему благородию и наказывает, чтобы, когда узнаешь, что митрополичьи люди идут сюда, и ты тотчас послал своих людей, добрых бояр, дабы состоялся суд. Если придут его и твои люди, — хорошо: суд здесь состоится; если же не придут, то произойдет нечто иное, а не то, чего ты просил. Смотри же, чтобы не случилось так, что его люди придут, а твои нет; посылай своих людей, как только узнаешь, что его люди [отправляются в путь]…. О разрешении ты узнаешь от сего моего человека.
На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца сентября, индикта 10.
28.
ЕГО ЖЕ ГРАМОТА К МИТРОПОЛИТУ АЛЕКСИЮ С УВЕЩАНИЕМ ПОМИРИТЬСЯ С ТВЕРСКИМ КНЯЗЕМ МИХАИЛОМ И НЕ ОСТАВЛЯТЬ ЛИТОВСКИХ ЕПАРХИЙ БЕЗ ПАСТЫРСКАГО НАДЗОРА
1371 г.
В издании Миклошича и Мюллера грамота эта (без даты) усвоена патриарху Каллисту и поставлена между актами 1361 — 1362 г. (Acta Patriarchatus, t. I, p. 320 — 322). Но из содержания видно, что она писана в одно время и по одному делу с двумя предыдущими и следующею грамотой.
[156] Преосвященный митрополит киевский и всея Руси, пречестный, во Святом Духе возлюбленный брат и сослужитель нашей мерности: благодать и мир от Бога да будет с твоим святительством. Грамоту твою, [посланную] с твоим человеком Аввакумом, я получил и узнал из нея, о чем ты написал и донес. Да будет тебе известно, что не задолго перед сим снарядил я своего добраго человека и послал к твоему святительству по тому поводу, что великий князь литовский прислал ко мне свою грамоту, в которой пишет много. Посему я нашел нужным послать к твоему святительству человека своего с грамотою нашей мерности, из коей ты в точности узнаешь, что писал великий князь литовский. После того, как мой человек отправился, пришел от тверскаго великаго князя Михаила чернец с его грамотою. Получив эту грамоту, я узнал, что он писал мне; а писал и он много, между прочим, требовал, чтобы ему судиться с тобою, чтобы твое святительство пришло сюда на собор, а он пошлет на суд своих бояр. Что касается до меня, то как мог я не дать ему суда? Поэтому я написал к твоему святительству с вышеупомянутым человеком, как ты узнаешь из моей грамоты, чтобы ты, если можно, пришел сюда, или послал своих бояр, [158] и князь тоже бы послал своих бояр, дабы мог состояться суд. Теперь же, когда пришел твой человек Аввакум, я узнал из твоей грамоты и его слов, о чем ты писал и просил. Но, подражая Миротворцу Христу, отвечаю и наказываю тебе: не вижу я ничего хорошаго в том, что ты имеешь соблазнительные раздоры с тверским князем Михаилом, из–за которых вам нужно ехать на суд; но как отец и учитель, постарайся примириться с ним и, если он в чем–либо погрешил, прости и приими его, как своего сына и имей с ним мир как и с прочими князьями. А он, как я пишу к нему, должен принести раскаяние и просить прощения. Вот что мне кажется добрым и полезным: пусть так и будет, без всякаго прекословия. Если же вы не хотите этого, а ищете суда, то я не препятствую суду, но смотрите, чтобы он не показался для вас тяжким. Мерность наша, как сказано, написала грамоту к тверскому князю, которую и посылаю с твоим человеком Аввакумом. Когда она дойдет до твоих рук, отдай ее моему человеку, котораго я послал туда, и дай ему своего толмача, с которым бы он пошел к князю, показал ему как первую, так и настоящую мою грамоту, которую пишу теперь о мире, и передал [мои] слова о том, чтобы он склонился к покаянию и примирению. Надеюсь, что он не поступит иначе, а так, как я пишу к нему.
Твое святительство хорошо знает, что когда мы рукополагали тебя, то рукополагали в митрополита киевскаго и всея Руси, — не одной какой нибудь части, но всей Руси; теперь же слышу, что ты не бываешь ни в Киеве, ни в Литве, [160] но в одной только [русской] стране, все же прочия оставил без пастырскаго руководства, без отеческаго надзора и наставления. Это — тяжкое [упущение] и противно преданию священных канонов. Тебе следует обозревать всю русскую землю и иметь отеческую любовь и расположение ко всем князьям, — любить их равно и показывать к ним одинаковое расположение, благосклонность и любовь, а не так, чтобы одних из них любить, как своих сынов, а других не любить, но всех равно иметь своими сынами, всех равно любить. Тогда и они будут воздавать тебе полною и великою доброжелательностию, любовию и покорностию; а сверх того, ты получишь еще помощь от Бога. Знай также, что я написал и к великому князю литовскому, чтобы он, по старому обычаю, любил и почитал тебя, как и другие русские князья, и, когда ты отправишься в его землю, показывал бы тебе великую честь, внимательность и любовь, так чтобы ты мог безбедно путешествовать по земле его. И ты с своей стороны старайся, сколько можно, иметь к нему такую же любовь и расположение, как и к прочим князьям, потому что под его властию находится христоименный народ Господень, нуждающийся в твоем надзоре и наставлении, и тебе крайне нужно иметь с ним любовь, дабы видеть и поучать как его, так и народ Божий. Исполняй это со всем усердием, без всякаго прекословия. О прочем наша мерность пространнее написала тебе с своим человеком Иоанном, и ты узнаешь об этом в точности.
(пер. А. С. Павлова)
29.
ЕГО ЖЕ ГРАМОТА К ТВЕРСКОМУ КНЯЗЮ МИХАИЛУ О ПРИМИРЕНИИ С МИТРОПОЛИТОМ АЛЕКСИЕМ И НЕНАРУШЕНИИ КРЕСТНАГО ЦЕЛОВАНИЯ
1371 г.
Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 590 — 592.
ПАТРИАРШАЯ ГРАМОТА К ТВЕРСКОМУ КНЯЗЮ
[162] Благороднейший великий князь тверской Михаил! Да будет ведомо тебе, что я послал своего человека к преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси, кир Алексию, по своим собственным делам; когда же мой человек отправился [в путь], пришел к нашей мерности архимандрит Феодосий, с твоею грамотою, из которой я узнал, о чем ты писал. Между прочим, ты писал и просил, чтобы тебе судиться с своим митрополитом, и я, по требованию справедливости, написал к митрополиту, чтобы он или сам пришел на суд, или послал своих бояр, да и ты бы послал своих, чтобы они судились с митрополичьими. Тогда же написал я и к твоему благородию, изъясняя тебе тоже самое, что и митрополиту, именно: пусть будет суд, судитесь. Но теперь я признаю за лучшее написать тебе другое: неприлично и не служит на пользу твоей душе, ни к чести твоего рода иметь тяжбы, распри и ссоры с своим митрополитом; ибо ссоры и распри — дела диавола. Кто из князей когда либо судился с митрополитом? судился ли когда твой отец, или дед или другой кто из твоего рода? Оставь же и ты ссоры и суд, приди и примирись с отцом твоим, митрополитом, проси у него прощения, принеси раскаяние, чтобы он принял тебя и [164] возлюбил, как своего сына. Он тебе отец и если, как отец, сделал что либо против тебя, тебе следовало перенести это, или, еще лучше, прийти к нему и испросить у него благословения и прощения, а не искать суда [на него]: так тебе следовало тогда поступить. Но если ты не сделал этого тогда, то сделай теперь, попроси у него благословения и прощения и, если в чем согрешил [перед ним], исправься: это послужит к чести и славе твоей и твоего рода и на пользу твоей душе. [Тоже] написал я теперь и к твоему митрополиту, и если ты принесешь раскаяние, то он примет и более прежняго возлюбит тебя, как своего истиннаго сына. Не делайте иначе, а так, как я пишу к вам; если же не хотите того, а ищете суда, — я не препятствую суду; но смотрите, чтобы он не показался для вас тяжким. Итак исполните, что я пишу и советую, так как это служит вам же на пользу. И если вы примиритесь, как я пишу вам, то ты и митрополит пошлите ко мне своих людей, чтобы и я узнал о том: тогда и я возлюблю тебя, благословлю, прощу и буду иметь своим истинным сыном.
Да будет ведомо тебе и то, что преступление крестнаго целования есть отречение от Бога. Так учат нас святые Отцы, говоря, что клятвопреступление есть отречение от Бога, а кто отрекся от Бога, тот к какому прибегнет другому Богу? Ибо нет другаго Бога, кроме Бога нашего. Святые Апостолы и Отцы наши, и прежде них Господь наш Иисус Христос, учат нас, что отрекшийся от Бога посылается в муку, а не отрекшийся от Бога и соблюдающий Его заповеди имеет жизнь вечную. Поэтому пишу и внушаю тебе, как твой отец, чтобы [166] ты помнил и соблюдал крестное целование: ибо лучше тебе, не преступив крестнаго целования, умереть телесно, нежели, преступив оное, умереть душевно и жить телесно. Держись же, по силам, и не преступай крестнаго целования, хотя бы и смерть предстояла тебе, но тщись и старайся, сколько есть у тебя сил, поступать так, как я тебе наказываю.
![Франсин Риверс - Воин [The Warrior]](/uploads/posts/books/270045/270045.jpg)
