Джон Стотт - Второе послание к Тимофею
И все же, как и Иисус, Павел знал, что на самом деле он был не один. Чувствуя, что приближается время, когда все отступятся от Него, Христос сказал: «Вот, наступает час, и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного; но Я не один, потому что Отец со Мною» (Ин. 16:32). Павел фактически говорит то же самое: хотя «…все меня оставили» (16), но «Господь же предстал мне и укрепил меня» (17). Павел ощутил присутствие Христа и ту внутреннюю силу, которой Он одарил его (здесь — тот же самый глагол endynamoo, который мы видим в 2:1 и Флп. 4:13). И эта сила позволила ему не только проповедовать Евангелие язычникам, но и избавиться «из львиных челюстей».
По поводу того, что за «львы» имеются в виду, существует множество разных теорий. Несомненно, речь не идет о львах, на съедение которым (на потеху публике) в амфитеатрах бросали провинившихся рабов, поскольку римского гражданина ни при каких обстоятельствах не могла постигнуть такая судьба. Ранние греческие комментаторы считали, что Павел намекает на Нерона, «имея в виду его жестокий нрав»[97], а А. Т. Хенсон отмечает, что, согласно Джозефу, новость о смерти императора Тиберия в 37 г. н. э. «была сообщена Ироду Агриппе в завуалированной форме, а именно: «Лев мертв»[98]. Другие предполагают, что лев — это дьявол (как в 1 Петр. 5:8), или обвинитель Павла в суде, или смерть, или (и такое мнение является самым распространенным) огромная опасность, которая усилиями врагов угрожала апостолу (как в Пс. 21:22; 34:17). Как бы то ни было, Павел не был побежден, точно Даниил, которого Господь спас из пасти льва. И в будущем тоже, уверенно говорит Павел, «избавит меня Господь» (не от смерти, конечно, которая, он знает, скоро придет (6), но «от всякого злого дела», лежащего за пределами воли Божьей). Он также верит, что Господь «сохранит» его «для Своего Небесного Царства», пусть даже Нерон вскоре расправится с ним, оборвав его земное существование.
Сейчас мы достигли кульминационной точки, и нам открывается великолепная возможность увидеть почти воочию, как апостол следовал собственному призыву «проповедовать слово» при каждом удобном случае. Павел находится в суде, где решается вопрос о его жизни. Он оказывается там совсем один, преданный друзьями или покинутый ими в силу обстоятельств. Но как бы то ни было, они не способны помочь ему. Лицом к лицу со своими врагами, лишенный поддержки защитника или свидетелей, он находится здесь в полном одиночестве. Возникает вопрос: что он будет делать в такой ситуации? Может, хотя бы теперь побеспокоится о себе самом? Попытается разжалобить судей, вызвав хотя бы некоторое проявление сочувствия к себе? Станет защищаться, доказывая свою невиновность? Во всяком случае, на вопросы он отвечал, что ясно из стиха 16. И все же даже тогда, когда его жизни угрожает серьезная опасность (смертный приговор), им владеет одна непреодолимая, жгучая тревога, но отнюдь не за себя самого, а за Христа; вместо того чтобы свидетельствовать в свою пользу, он снова свидетельствует о Христе, и вместо того чтобы приводить доводы в свое оправдание, он защищает Иисуса Христа.
В одном из самых высших судов империи, находясь перед лицом судей и, возможно, самого императора, при большом стечении народа, всегда присутствующего на громких разбирательствах, Павел «проповедует слово». Или, как он сам пишет: «Господь же предстал мне и укрепил меня, дабы чрез меня утвердилось благовестие, и услышали все язычники». Если какая–нибудь проповедь и звучала, как выражается Павел, «не во время», то это был как раз тот самый случай!
Все, что нам известно о ее содержании, это то, что «чрез» него «утвердилось благовестие» (kerygma). Учитывая это, можно предположить, что он изложил самую суть Благой вести, рассказал об Иисусе Христе, о Его воплощении, распятии, воскресении, царствовании и будущем втором пришествии. Именно такое поведение в суде дало Павлу основание заявлять, что он «течение совершил» (7).
Альфред Пламмер дает красочное описание этой сцены, как он ее себе представляет:
«Очень вероятно, что событие, которое "апостол… язычников" рассматривает как завершающий акт своей миссии и служения, произошло в самом форуме… Во всяком случае, совершенно точно это происходило в суде, куда имела доступ публика. Римская публика в те времена была самой представительной в мире… И вот в этом представительном городе и перед такой аудиторией он проповедовал Христа; и благодаря тому что множество людей присутствовало при этом и слышало его выступление, весь цивилизованный мир узнал о том факте, что в имперском городе перед лицом суда апостол Христа провозгласил будущий приход Его Царства»[99].
Именно такое поведение должно служить Тимофею образцом для подражания. Ведь в эти последние дни ему предстоит следовать Павлу «в учении, житии… в гонениях» (3:10,11); и Павел показывает ему пример, как нужно это делать. Обращаясь к Тимофею с торжественным призывом проповедовать слово и делать это настойчиво, «во время и не во время», Павел сам не уклоняется от этого в момент, когда такое поведение равносильно вызову, брошенному судьбе. Прежде, призывая Тимофея быть верным своему долгу, он говорил о новом пришествия Христа, давал образную картину современной жизни и напоминал о своей близкой смерти; теперь он вдохнул в свой призыв новую жизнь на примере собственного поведения перед императорским судом в горький момент одиночества и грозящей опасности.
д. Заключение
Все послание Павла основано на убеждении, что устами Своих пророков и апостолов говорил Сам Бог и что это уникальное откровение, как его ни назовешь («вера», «истина», «слово», «Благая весть», «здравое учение»), было вручено церкви как священное сокровище или «добрый залог».
Теперь апостол, который на протяжении трех десятилетий деятельного и преданного служения передавал другим то, что в свое время было вручено ему самому, находится у порога смерти. Скоро он станет жертвой. Он уже почти видит, как сверкает занесенный над ним меч палача. Поэтому самое страстное желание апостола — чтобы Тимофей, его молодой и достойный доверия ученик, пошел по его стопам, принял из его рук факел в тот момент, когда он вынужден будет остановиться, и передал его другим.
Но Павел не забывает о трудностях как внешнего, так и внутреннего происхождения, которые непременно при этом возникнут. Тимофей неопытен, слаб и робок, а противостоящий ему мир силен и искусен. И за всем этим стоит дьявол, напрягающий все силы, чтобы «уловить» людей «в свою волю» и удерживать их в своих сетях. Дьявол ненавидит Благую весть, он использует свое могущество и коварство для того, чтобы помешать распространению Евангелия: заставляет проповедников искажать его содержание, запугивает их и принуждает к молчанию путем преследований и издевательств; склоняет выходить за пределы Евангелия, придавая ему видимость новомодного течения; создает такие условия, которые вынуждают тратить время на защиту Евангелия, а на его проповедь времени не остается.
Павел понимает, что ему доверен священный залог, что мученическая смерть его приближается, он прекрасно отдает себе отчет в природных слабостях Тимофея, знает об остром неприятии учения Христа со стороны мира и чрезвычайном коварстве дьявола. Поэтому апостол обращается к Тимофею с призывом хранить Евангелие (потому что оно — бесценное сокровище), выносить все страдания ради него (что неизбежно, поскольку оно заставляет людей признать свое несовершенство, ущемляя их гордыню), сохранять веру в него (ибо оно — Божья истина) и проповедовать его (потому что оно несет людям Благую весть о спасении).
Тимофей как представитель своего поколения был призван хранить верность благовестию. Где те мужчины и женщины, которые сумеют прояврпъ такую же верность в наше время? Нужда в таких людях велика, Несомненно, возникает встречный вопрос: «Кто годится для этого?» Чтобы ответить на него, необходимо рассмотреть два коротких предложения последних стихов послания, о которых еще не было сказано.
Во–первых, стих 22: «Господь Иисус Христос со духом твоим. Благодать с вами. Аминь.» Это — самые последние записанные слова апостола. Не исключено, что, продиктовав все послание (возможно, Луке), теперь он сам взял в руку перо и написал эти заключительные слова (своего рода автограф). Первое предложение следует воспринимать как молитву о том, чтобы Господь не оставил Тимофея (здесь стоит единственное число — «со духом твоим»), как не оставил Он самого апостола во время дознания (17). И дальше — «Благодать [слово, в котором заключена вся сущность богословия Павла] с вами». На этот раз поставлено множественное число, и это «свидетельствует о том, что послание предназначалось для публичного прочтения»[100]. Фактически оно было адресовано всей церкви. В том числе и нам.
Вернувшись к стиху 18, мы читаем: «Ему [Господу] слава во веки веков. Аминь.» В этих коротких предложениях — смысл всей жизни апостола и все его стремления. Благодать Христа коснулась его; в ответ он возносит славу Ему. «От Божьей благодати к Его славе». Нам, призванным жить по–христиански и служить Господу, не нужна, кроме этой, никакая другая философия.
