Бал Тилак - Арктическая родина в Ведах
Другими словами, этот пассаж четко указывает, что эти темная и светлая части «ахани» не следуют близко одна за другой, а расположены на диаметрально противоположных сторонах года. Это может происходить только в том случае, если пара «день-ночь», представленная словом «ахани», определяет долгую ночь и долгий день арктического региона. Только там выступает ночь в паре с долгим днем, и они бывают, когда солнце находится в точках зимнего и летнего солнцестояния. Две части «ахани» поэтому очень точно представлены как составляющие правую и левую стороны бога года. Этот пассаж в «Араньяке» твердо поддерживает взгляд о характере понятия «ахани», изложенный выше <...>
Наиболее выразительное указание на долгий день содержится в первой строке гимна Ригведы (X, 138, 3): «Солнце распрягло свою колесницу (своих коней) на середине неба», то есть как бы остановилось на отдых, причем не в точке захода, не на горизонте, оно остановилось посреди неба. Тут,, нет ничего неясного в этих четких словах. Но комментаторы нашли затруднительным объяснить такое необычное поведение солнца в самой середине неба. Г. Гриффит, например, написал, что это, вероятно, намек на затмение как на желание солнца помочь арьям победить их врагов. Это неудовлетворительное пояснение. При солнечном затмении временно заслоняемое луной солнце бывает полностью или частично невидимым, но при этом не останавливается на месте, а значит, указание на то, что оно распрягло колесницу посреди неба, не связано с затмением. Что же касается предположения, что оно остановилось, чтобы помочь своим любимым арьям отбросить врагов, то это похоже на заимствования из Библии, где говорится, что Джошуа велел солнцу остановиться, чтобы народ успел отомстить своим врагам («Джошуа», X, 12, 13). Но нет никакого подтверждения факту переноса этой библейской идеи в Ригведу.
Во многих ее гимнах описываются подвиги Индры, но нигде нет ни слова о том, что он остановил солнце ради арьев. Поэтому мы должны устранить пояснения Гриффита. Саяна, в свою очередь, преодолел это. затруднение, объяснив эту строку так: «Солнце освободило свою колесницу, дозволив ей свободно достичь середины неба». Значение этого пояснения состоит, таким образом, в том, что когда Индра победил Ври тру, то отпустил колесницу солнца двигаться к середине неба. Это объяснение выглядит натянутым. Глагол «распрягать» встречается в Ригведе много раз, и всюду он означает «отделить коней от колесницы для отдыха» (на что указал и Саяна). Наиболее естественным значением данной строфы является такое: «Солнце распрягло свою колесницу», и даже если этот глагол применен в смысле «ослабить упряжь для поощрения к движению», то и тогда его можно применить, если случается непредвиденная остановка или замедление движения Солнца.
И все равно остается открытым вопрос о причине остановки или замедления движения солнца посреди неба. Слова гимна «дивах мадхье» точно переводятся как «посреди неба» и не могут означать «движения к середине неба». Но, конечно, если солнце пребывает за горизонтом, мы могли бы описывать, как оно «ослабило упряжь», дав волю коням стремиться к быстрому движению, как об этом говорится в Ригведе (V, 62, 1), но даже и там текст производит впечатление, что кони отдыхали на месте. А в нашем случае солнце уже находится на середине неба, и мы не можем перенести его за горизонт, не исковеркав смысл. Не можем мы принять и объяснения Саяны. Поэтому мы должны перевести только так: «Солнце распрягло свою колесницу посреди неба».
В Ригведе есть и пассаж, тоже требующий пояснения (VII, 87, 5). В нем говорится о том, что бог Варуна использовал «золотой слиток (солнце) как качели в небе». Эти слова имеют ясный смысл – солнце качается в небесах взад и вперед, оставаясь при этом все время видимым (подобное этому описание есть и в гимне VII, 88, 3). Идея здесь ясна, так как только в арктическом регионе солнце может напоминать качели в течение долгого дня, когда оно кружится по небу, а затем не сразу скрывается за горизонтом (в дни захода оно в течение ряда дней то показывается над ним, то скрывается).
Ничего необычного нет в словах о том, что солнце распрягло свою колесницу на некоторое время посреди неба, и не следует нам уклоняться от истинного значения этой строки. Остановка солнца посреди неба и задержка его в таком положении так четко описана, что это ясно соотносится с долгим арктическим днем. Суть второй строки поддерживает этот же взгляд. Думается, что европейских ученых сбило здесь упоминание об арьях и дасах, которые были сочтены врагами арьев, не принадлежащими к арийской расе. Эти слова встречаются в таком смысле в некоторых пассажах, но далеко не во всех, так как часто словом «даса» определяются враги Индры. Так называют Шамбару (IV, 30, 14), Пипру (VIII, 32, 2) и Намучи (V, 30, 7). Об Индре говорится, что он вызывает страх в дасах (X, 120, 2) и убил дасу, считавшего себя бессмертным (И, 11, 2). О Пипру говорится, что победа над ним была отмечена праздником, но и в других строфах, кроме упомянутой здесь, он тоже описывается как даса. Поэтому вполне естественно полагать, что упоминания о дасах не обязательно относятся к арьям и неарьям на Земле. Все описываемые подвиги имеют небесный характер, и неправильно думать, что эта единст венная строка в гимне говорит о победе арьев над неарьями. К тому же тут употреблено слово «пратимана» – «контрмера», указывающее на то, что здесь речь идет об. ответном ударе бога Индры в качестве акта мести за зло, причиненное дасой. Битва же между арьями и неарьями может быть описана в таком смысле, только если арьям был нанесен предварительный акт поражения дасами.
Обсуждаемая же строка содержит мысль, что солнце описано остановившимся среди неба для того, чтобы показать установление долгого дня, и Индра увидел в этом подтверждение успешности своего противоудара, нанесенного им его врагу дасе.
Ведь мы знаем, что мрак был принесен дасой и им же – долгая ночь. Но если он установил долгую ночь, Индра нанес ему контрудар, сделав день столь же долгим, как ночь. Уже говорилось выше; что в арктическом регионе долгие день и ночь выступают в паре, и в гимне выражено именно наличие их парности. В нем нет никакого упоминания о победе арьев над неарьями или о чем-либо подобном, что усмотрели западные ученые. Саяна, который не придерживался никаких исторических теорий, уводящих его в сторону от смысла, правильно указал, что слова «арья» и «даса» относятся к Индре и его врагу. Но он же и ошибся, неправильно переведя первую строку, где говорится об остановке солнца посреди неба.
Неверный перевод, сделанный западными учеными, приняли многие. Так, Муир как один из них тоже писал о борьбе арьев с неарьями. Это яркий пример того, как мы, не овладев правильным ключом к смыслу пассажа, следуем за принятыми теориями, упуская истинное значение ясных и простых слов.
Мы видим, что в Ригведе говорится о двух различающихся парах дня и ночи: одна пара относится к обычным дням и ночам года, а другая – «ахани». Это название четко указывает на собственную дуальность, созданную, судя по «Тайттирийя Араньяке», правой и левой сторонами года, означающими долгие дни и ночи Арктики. «Тайттирийя Самхита» тоже приводит ясные определения традиции, говорящей о том, что в древности ночи были так длинны, что люди боялись не дожить до зари. Мы видим также ряд выражений в Ригведе, определяющих «долгие ночи» и «долгую устрашающую тьму», а также и «долгий путь солнца». Молитвы, обращенные к ведическим богам, содержат просьбы помочь верующим безопасно достичь конца ночи, «другой край которой даже не виден». И наконец, мы располагаем выразительным текстом, утверждающим, что солнце остановилось посреди неба, чем обезвредило несчастья, причиненные тем, что даса ввел долгую ночь.
Итак, мы располагаем сведениями о долгом Дне и долгой ночи, упоминаемых в Ригведе, как и описаниями упомянутых пар, о которых «Тайттирийя Араньяка» говорит, что они являются противоположными сторонами тела бога года. Помимо пассажей, доказывающих особую длительность зари, мы имеем независимое в должной мере свидетельство того, что и долгая ночь в Арктике, как и долгий день, были известны поэтам Ригведы, а «Тайттирийя Араньяка» четко сообщает нам, что эти явления были феноменами прежних («пура») веков.
Я закончу эту главу кратким обсуждением другого циркумполярного явления – движения солнца по южному пути. Выше уже было отмечено, что солнце никогда не будет видно над головой человека, стоящего в зонах умеренного или холодного климата, и что наблюдатель, стоящий в пределах северной полусферы, всегда будет видеть солнце справа от себя, то есть в южном направлении. В точке -Северного полюса солнце всегда будет всходить только с юга. Вспомним, что слово «дакшина» в ведическом санскрите обозначает и правую руку, и юг. Это же значение сохраняется за ним и в других индоарийских языках. Это наблюдение профессора Райса говорит о том, что в древности люди должны были встречать восход солнца, повернувшись правым плечом (рукой) к югу, когда обращались к своим богам – вот источник происхождения слова «дакшина». Уэльское слово «дехай» и староирландское «дэс» оба обозначают одновременно «справа» («правую руку») и «юг». Узнав об этих значениях, мы можем понять, почему западные ученые переводили в ряде пассажей Ригведы слово «дакшана» только как «правая сторона», тогда как индийские ученые считают, что это слово обозначает «южное направление». Есть у слова «дакшина» и еще третье значение – «великодушие» или «щедрая награда». И в некоторых строфах просьбы о проявлении необъятного великодушия кажутся чрезмерными. Так, когда говорится, что солнце должно одаривать наградой только самых набожных («дакшинавант» или, возможно, это значит «самых щедро жертвующих»), то этот термин в тексте выглядит скорее как связанный с южным направлением, чем как с дарами жертвователя (I, 125, 6).
