Роман Ключник - Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии
Суфий Инайят Хан: «…один человек живёт только во внешнем Мире, а другой живёт в двух Мирах, а третий человек может пребывать во многих Мирах одновременно. Когда кто-то говорит: «Где эти Миры? Они над небесами или внизу, под землёй?», — то ответ заключается в том, что эти Миры находятся в том же месте, что и сам этот человек».
«Да, с нами Бог, — не там, в шатре лазурном,
Не за пределами бесчисленных миров,
не в злом огне и не в дыхании бурном,
И не в уснувшей памяти веков.
Он здесь, теперь — средь суеты случайной,
В потоке мутном жизненных тревог…» — объяснял стихами Владимир Соловьёв.
Кроме этого, мы сами являемся маленькими Богами, частицами Большого Бога-Максимума, творящими жизнь на своём маленьком пространстве. Но мы в Нём, поэтому свою маленькую жизнь в своём маленьком пространстве творим вместе.
«Та стихия есть посредница и для взаимного общения наших душ и Святых Божьих… Мы и Святые — как бы два аппарата — однородные, а среда, в коей святые и коею окружены души наши, — это проволока… Между нашею молитвою и услышанием нет промежутка» — объяснял выдающийся православный мыслитель Феофан Затворник.
Нам это легче понять, ибо мы уже рассмотрели Видимый и Невидимый Мир, специфику плотностей и уходящие в одной точке в бесконечность «матрёшки». И нам легко понять, что окружающий нас Мир, Видимый и Невидимый, движется, живёт! Поэтому Плотин имел полное право сказать:
«Вселенная есть Единое Животное, вмещающее в себя новых живущих… Не соприкасаясь физически (в ощущении), всё взаимодействует на расстоянии. Так как Вселенная есть Единое Животное, то по самой необходимости в нём всё взаимосвязано и каждая вещь взаимодействует в Целом».
Наш маленький человеческий мир является всего лишь маленьким кусочком Огромного Бесконечного Мира. Он является Его неотъемлемой частью, полностью интегрирован в нем, связан и повязан всеми причинными связями, всеми законами и происходящими процессами. Граница человеческой видимости ничему происходящему не мешает. Как в море и из моря возникают волны различной величины и конфигурации, так и на различных участках Единой Вселенной происходят локальные развития, называемые эволюциями и инволюциями. Некий свободолюбивый человек уподобился прыщу, выскочившему на коже, и думающему, что он ничего общего с этой кожей не имеет. Общая — единая часть между человеком и всем Миром несоизмеримо больше, чем он об этом догадывается. Поэтому в самом человеке необходимо и безусловно содержится информация той Общей Мировой родительской части. Где она находится в человеке? В уме? В сердце? В душе? В генетическом материале?
Кроме этого у человека есть возможность («окно») заглянуть в Мир невидимый.
В любом случае после этой главы читателю будет легче понять слова Иисуса Христа: «И не скажут: «вот, оно здесь», или: «вот, там». Ибо вот, Царствие Божие внутри вас есть» (Н. З. Лук. 17–21).
Буддистские мудрецы и индийские йоги объясняли, что умы простых людей привыкли выходить наружу через ощущение вещей во внешнем мире, а мудрец может переменить эту привычку на обратное направление и взглянуть внутрь себя, своего «я». Эта методика на Востоке называется — «Хуа Тоу». Мудрец в поисковом режиме разворачивает направленность внимания своего ума-мозга внутрь самого себя, на свое детище-мысль и начинает исследовать глубину своего ума. Это то же самое, как Бог-Вселенная-Природа смотрит глазами человека на Себя, находящегося вокруг человека, а затем на Себя, находящегося внутри человека и за границами человеческого восприятия; и познает и красуется и радуется.
«Наше истинное «я» есть изначальная субстанция Вселенной. Когда мы узнаём себя подлинного, мы… становимся едины с изначальной субстанцией всего Универсума, воссоединяемся в духе с Божественным Разумом» — объяснял известный японский мудрец Нисида Китаро (1870–1945 гг.).
Вот как описывает момент причастия к Богу, к Святому Духу, эффект выхода к Нему, то что упорно объяснял Серафим Саровский, суфий Инайят Хан:
«Душа всплывает над физическим и ментальными планами без каких-либо специальных усилий со стороны человека, что говорит о её спокойном и умиротворённом состоянии; его взгляд становится мечтательным, а выражение лица — сияющим, он испытывает неземную радость и восторг Ваджада, ли экстаза… Это «небесное вино», о котором пишут все суфийские поэты… Небесная благодать возникает в сердце суфия, его ум очищен от греха, а тело — от всех нечистот, и для него открывается дорога к Невидимому Миру; он начинает получать вдохновения, озарения интуиции, впечатления и откровения без малейшего усилия с его стороны. Он больше не зависит от книги или учителя, потому что Божественная мудрость Свет его души, Святой Дух, начинает сиять над ним».
«Тайны религии — это не секреты, которые не следует разглашать, не условные пароли заговорщиков; а невыразимые, несказанные, неописуемые переживания… Границы знания и веры сливаются, тают и текут рассудочные перегородки; весь рассудок претворяется в новую сущность» — так красиво поэтически объяснял в XX веке выдающийся русский мыслитель и православный великомученик Павел Александрович Флоренский (1882–1937 гг.).
«Бог есть тайна, но тайна, к которой возможно приобщение… Нужно распластаться в акте веры, отречься от себя, тогда поднимаешься, тогда обретаешь высший разум…
Непосредственное познание Бога, заслуживается всей жизнью, а не усилием одного ума; непосредственное видение Бога есть удел святых. Истина есть обладание реальным предметом, и знание Бога есть присутствие Его в нас. Интуиция и есть благодать, схождения Самого Бога в существо мира, и это дано в органических связях индивидуальной чувственности и индивидуального разума с универсальной чувственностью и универсальным разумом. Непосредственное сознание и знание Бога дано в умственном созерцании, интеллектуальной интуиции…» — объяснял выдающийся русский мыслитель Николай Александрович Бердяев (1874–1948 гг.).
«Постигает, созерцает и усматривает не один только интеллект… Чрезвычайно характерная особенность восточного христианства состоит в том, что для него ум, интеллект, разум никогда не есть последняя основа, фундамент жизни, умственное размышление о Боге не есть религиозное подлинное восприятие», — объяснял русский философ Борис Вышеславцев (1877–1954 гг.).
Что может предъявить похожее однолинейный, «материальный», рациональный ум представителя Европы, всего Запада — восторженную, но рациональную философию Гегеля? Или — смутные интуиции Ницше и узкие «научные» объяснения Фрейда и Юнга? Или коммерческие миллионные тиражи книг с некими намёками на знание тайн итальянца Умберто Эко и какого-то американца, который якобы расшифровал «код» Леонардо да Винчи?..
В этой главе мы рассмотрели материальный Мир, его видимые и невидимые части, включая и интеллектуальную, и убедились в возможности некоего выхода в эту невидимую часть. Но как утверждают выдающиеся мыслители человечества — в той невидимой части, в её интеллектуальной составляющей есть своя структура, своя иерархия. В этом мы постараемся разобраться в следующей главе.
Глава 4. Иерархия Интеллигенций
«Множество Богов составляют одно Существо, Которому поклоняются под различными именами» — говорится в священном древнейшем трактате человечества «Риг-Веды».
Один из последних древнегреческих мудрецов Прокл (412‑485 гг.) попытался собрать всю мудрость до него достигнутую предшественниками и выстроить стройную единую картину. Согласно убеждениям Прокла, граница между Умопостигаемым Миром и Невидимым-Непостигаемым и есть граница между человеком и Богом, и что сама эта общая граница, часть её, является ещё частью человека, но и уже частью Невидимого Бога:
«Ум же есть граница, которая снова приводит обратно к Началам… Так как Он представляет собой внутри себя Троякое, — представляет собой частью субстанциональное в самом себе, частью живое, частью интеллектуальное, но все содержится в нём субстанционально, то он есть первое из существующих, соединение из Первых Начал… Я называю его субстанцией, ибо Первосубстанция есть причина всякого бытия и как монада всего. Сам же ум есть познающее, а жизнь есть мышление, само же бытие — мыслимое». Кстати, если Декарт, а это очень вероятно, изучал Прокла, то свою главную идею он явно взял из последнего предложения этой цитаты. С таким же успехом Лейбниц мог взять у Прокла идею своей монады из предпоследнего предложения в этой цитаты. Ещё послушаем Прокла:
«Граница есть Бог, вплоть до первой мыслящей вершины, происходящий из Первого Бога, Бог всеизмеряющий, всеопределяющий, принимающий в Себя всё Отеческое… Бесконечное же».
Этот Мир-Бог-Бесконечное имеет у Прокла структуру, состоящую из трёх иерархических разрядов-триад, троиц, начинающихся где-то в бесконечности:
