Джидду Кришнамурти - Комментарии к жизни. Книга вторая
«Теперь я избегаю все ашрамы, как саму чуму. Я шла к ним за покоем, а получала принуждение, авторитарные доктрины и тщетные обещания. С каким рвением мы принимаем обещания гуру! Насколько мы слепы! Наконец-то, после стольких лет, я полностью лишена всякого желания преследовать ими обещанную награду. Физически я истощена, как видите, так как по глупости я действительно практиковала их призывы. В одном из тех мест, где учитель возвышен и очень популярен, когда я сказала им, что я еду к вам, они вознесли свои руки к небу, и у некоторых выступили на глазах слезы. Это было последней каплей! Я приехала сюда, потому что хочу поговорить о чем-то, что волнует мое сердце. Я намекнула на это одному из учителей, и его ответом было то, что я должна контролировать свои мысли. Это так. Боль одиночества больше, чем я могу вытерпеть, не физическое одиночество, которое является долгожданным, но глубокая внутренняя боль от существования в одиночку. Что мне с этим делать? Как я должна расценивать эту пустоту?»
Когда вы спрашиваете о пути, вы становитесь последователем. Оттого, что в вас эта боль одиночества, вы хотите помощи, и само требование руководства открывает дверь к принуждению, подражанию и страху. «Как» — ни капли не важно, так что давайте поймем суть этой боли, чем будем пытаться преодолеть ее, избегать ее или идти за ее пределы. Пока нет полного понимания этой боли одиночества, не может быть никакого покоя, никакого отдыха, а лишь непрерывная борьба. И осознаем ли мы это или нет, большинство из нас явно или тайно пробует убежать от страха из-за нее. Эта боль возникает только относительно прошлого, а не относительно того, что есть. То, что есть, нужно обнаружить не на словах, теоретически, а непосредственно испытать. Как может быть открытие того, что в действительности есть, если вы приближаетесь к нему с ощущением боли или страхом? Чтобы понять его, не должны ли вы прийти к нему свободно, лишенным всяких прошлых знаний о нем? Не должны ли вы иметь подход к нему со свежим умом, не затуманенным воспоминаниями, привычными реакциями? Пожалуйста, не спрашивайте, как освободить ум, чтобы увидеть новое, а прислушайтесь к сути этого. Одна истина освобождает, а не ваше желание быть свободным. Само желание и усилие быть свободным — это помеха для освобождения.
Чтобы понять новое, не должен ли ум со всеми его умозаключениями, гарантиями безопасности прекратить свою деятельность? Не должен ли он быть спокойным, не искать пути бегства от этого одиночества, лекарства от него? Не нужно ли наблюдать эту боль одиночества с ее колебанием от отчаяния к надежде? Не само ли это колебание приводит к одиночеству и страху из-за него? Разве не сама умственная деятельность — процесс изоляции, сопротивление? Разве не каждая форма взаимоотношений от ума — не путь отделения, ухода от жизни? Разве не сам опыт — это процесс самоизоляции? Так что проблема не в боли одиночества, а в уме, который проецирует проблему. Понимание ума — вот начало свободы. Свобода — это не что-то в будущем, это самый первый шаг. Деятельность ума может быть понята только в процессе реакции на каждый вид стимулирования. Стимулирование и реакция — это взаимоотношения на всех уровнях. Накопление в любой форме, как знание, как опыт, как вера, мешает свободе, и только там, где есть свобода, может быть истина.
«Но разве усилие не необходимо, усилие, чтобы понять?»
Понимаем ли мы что-нибудь с помощью борьбы, конфликта? Разве понимание не наступает, когда ум совершенно спокоен, когда усилия прекратились? Ум, который заставили замолчать, — это не спокойный ум, это мертвый, нечувствительный ум. Когда есть желание, нет красоты тишины.
Время и продолжение
Вечерний свет отражался в воде, а темные деревья оказались на фоне садящегося солнца. Мимо проехал переполненный автобус, сопровождаемый большим автомобилем с сидящими в нем шикарными людьми. Ребенок прошел мимо, вращая обруч. Женщина с тяжелым грузом остановилась, чтобы поправить его, а затем продолжила свой утомительный путь. Мальчик на велосипеде приветствовал кого-то и нетерпеливо хотел попасть домой. Мимо прошло несколько женщин, а мужчина остановился, зажег сигарету, бросил в воду спичку, огляделся вокруг и пошел дальше. Никто, казалось, не замечал красок на воде и темных деревьев на фоне неба. Подошла девушка с младенцем, разговаривая и указывая на темнеющие воды, чтобы развлечь и отвлечь его. В домах загорались огни, и вечерняя звезда поплыла по небу. Существует печаль, о которой мы мало знаем. Нам известны боль и горе личной борьбы и смятения, нам известны тщетность и страдание из-за расстройства, нам известна полнота радости и ее быстротечность. Нам известно о нашей собственной печали, но мы не осознаем о грусти других. А как мы можем осознавать, когда мы зациклены на наших собственных неудачах и испытаниях? Когда наши сердца утомлены и унылы, как можем мы чувствовать усталость другого? Грусть настолько сильно исключает, изолирует и разрушает. Как быстро исчезает улыбка! Все, кажется, заканчивается печалью, окончательной изоляцией.
Она была очень начитана, способна и прямая. Она изучила науки и религию и тщательно следовала за современной психологией. Хотя она все еще была весьма молода, но уже побывала замужем, с присущими браку обычными страданиями, добавила она. Теперь она была свободна, и ей не терпелось найти кое-что больше, чем обычные условности, почувствовать свой путь за пределами границ ума. Ее занятия открыли для ее мышления возможности за пределами сознательного и общественным накоплением прошлого. Она посетила некоторые из бесед и обсуждений, объяснила она, и почувствовала, что источник, присущий всем великим учителям, активизировался. Она внимательно слушала и многое поняла, и теперь пришла, чтобы обсудить вечное и проблему времени.
«Что является источником всего вне времени, что означает состояние бытия, которое вне пределов размышления ума? Что такое бесконечное, тот творческий потенциал, о котором вы говорили?»
Возможно ли осознать бесконечное? Каков тест на знание или осознание его? Как бы вы его узнали? Чем бы вы измерили его?
«Мы можем только оценивать по его воздействию».
Но оценка имеет время, а есть ли воздействия бесконечного, которые можно оценить измерением времени? Если мы можем понимать то, что мы подразумеваем под временем, возможно, возникнет бесконечное, но разве можно обсуждать, что такое бесконечное? Даже если оба из нас осознают его, можем ли мы говорить о нем? Мы можем говорить об этом, но наш опыт не будет являться бесконечным. О нем никогда нельзя говорить или сообщать, кроме как с помощью времени. Но слово — это не то, и с помощью времени бесконечное явно нельзя понять. Отсутствие чувства времени — состояние, которое наступает только тогда, когда нет времени. Так что давайте лучше разберемся, что мы подразумеваем под временем.
«Имеются различные виды времени: время как рост, время как расстояние, время как движение».
Время хронологическое, а также психологическое. Время как рост — это маленькое, становящееся большим, телега с волом, развивающаяся до реактивного самолета, младенец, становящийся человеком. Небеса наполнены ростом, и земля тоже. Это очевидный факт, и было бы глупо отрицать его. Время как расстояние более сложно.
«Известно, что человек может находиться в двух различных местах одновременно: в одном месте в течение нескольких часов и в другом в течение нескольких минут в течение того же самого периода».
Мысль может и блуждает вдалеке, в то время как думающий остается на одном месте.
«Я не ссылаюсь на это явление. Стало известно, что человек, физическая сущность, находился в двух сильно отдаленных местах одновременно. Однако наш отправной пункт — время».
Вчера, использующее сегодня как проход к завтра, прошлое, протекающее через настоящее к будущему, является единым движением времени, а не тремя отдельными движениями. Нам известно время хронологическое и психологическое, рост и становление. Происходит рост семени до дерева, и существует процесс психологического становления. С ростом все понятно, так что давайте отложим пока это в сторону. Психологическое становление подразумевает под собой время. Я есть это, и я стану тем, используя время как проход, как средство. То, что было, становится тем, что будет. Нам очень знаком этот процесс. Поэтому мысль — это время, мысль, которая была, и мысль, которая будет, которая есть, и идеал. Мысль — это продукт времени, и без процесса размышления времени нет. Ум — создатель времени, он есть время.
«Очевидно, это истина. Ум — создатель и пользователь времени. Без умственной деятельности нет времени. Но возможно ли выйти за пределы ума? Существует ли состояние, которое не принадлежит мысли?»
Давайте вместе обнаружим, есть ли такое состояние или нет. Любовь — это мысль? Мы можем думать о ком-то, кого мы любим, когда он отсутствует, мы думаем о нем, или у нас есть его образ, его фотография. Разлука приводит к мысли.
