Николай Сагарда - Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие
Св. Григорий оставался в пустыне долгое время. Гонение усиливалось, и для всех стало еще более ясно, что св. Григорий ничего не предпринимает без воли Божией, потому что бегством он сохранил себя для народа и был помощью для всех подвизавшихся. Как бы наблюдая духовным оком совершающееся, он призывал божественную помощь на подвизающихся за исповедание веры. Так, однажды, во время обычной молитвы вместе с бывшими при нем, он внезапно исполнился томления и страха; для присутствующих ясно было, что он как бы приходит в ужас и трепет пред каким то видением, прислушивается, как будто до него доносится какой-то шум. Прошло не мало времени, — св. Григорий оставался неподвижным и в том же положении; потом, когда представлявшееся ему зрелище как–будто кончилось благополучно, он опять пришел в обыкновенное состояние и восхвалил Бога радостным голосом. Когда окружавшие св. Григория пришли в изумление и желали узнать, какое видение представлялось очам его, он сказал, что видел в это время великое поражение диавола некоторым юношей в борьбе за благочестие; когда они не поняли, что это значит, он рассказал, что в этот час один юноша, по имени Троадий, из благородных, приведенный палачами к начальнику, при помощи свыше, крепко подвизался за веру и увенчался мученическим венцом. Диакон и не смел не верить сказанному, и не в силах был поверить; поэтому он просит у св. Григория разрешения побывать на месте, посмотреть своими глазами и узнать о происшедшем. Когда св. Григорий указал ему на опасность, угрожающую ему, диакон сказал, что он надеется на помощь его молитв. Св. Григорий помолился, и диакон с уверенностью совершил путь, не укрываясь ни от кого из встречавшихся.
Вечером диакон пришел в город и, утомленный путешествием, захотел облегчить изнурение омовением в бане. Но в бане властвовал какой-то демон, умерщвлявший людей, являвшихся во время ночной темноты, почему этой баней не пользовались после захождения солнца. Диакон просил приставника пустить его в баню. Приставник предупредил его об опасности. Но диакон настаивал на своем. Тогда приставник отдал ему ключ, а сам удалился от бани, чтобы не подвергнуться опасности. Диакон вошел в баню. Демон всякими ужасами, видениями, сотрясением бани, подземным пламенем и т. п. силился устрашить диакона, но он знаменем, именем Христовым и помощию молитв своего наставника рассеял и кажущиеся и действительные страхи. Побежденный демон закричал человеческим голосом, чтобы он не считал своею той силы, которою избавился от гибели, ибо его спас голос того, кто вверил его охранению Божию.
После этого диакон из расспросов узнал, что доблестные подвиги мучеников совершались в городе так, как сказал живущий в пустыне св. Григорий [171].
Сирийское житие о гонении на христиан, удалении св. Григория в пустыню, спасении его от преследования на горе сообщает в — общем согласно с Григорием Нисским, но в значительно сокращенной форме [172]. В рассказе о бегстве св. Григория с паствою сирийское житие сообщает, что св. Григорий молил Бога возвестить ему жребий, который он должен принять на себя, и тотчас раздался голос, повелевающий ему удалиться с своею церковью в пустыню. Григорий Нисский не говорит об этом, ограничиваясь общим замечанием впоследствии, что, когда гонение по удалении св. Григория усилилось, еще более стало ясно для всех, что он ничего не предпринимает без воли Божией. Из этого очевидно, какое из повествований излагает событие в более первоначальной форме.
О спасении св. Григория и диакона сирийское житие рассказывает так. Судья, узнав об удалении св. Григория с паствой, послал лучших людей преследовать св. Григория и привести его. Они нашли его с бывшим языческим жрецом у пещеры и приняли их за деревья. Возвратившись к судье, они сказали, что обошли всю пустыню, искали в пещерах, в ущельях и в пропастях земли и никого не нашли, кроме двух деревьев, посаженных возле пещеры. Но те из солдат судьи, которые тайно веровали во Христа, знали, что это было чудо, и прославили Бога. Если сопоставить этот очень сжатый рассказ с внесенным в него наивным извинением посланных, что они не нашли в пустыне никого, кроме двух деревьев возле пещеры, с солдатами, тайно веровавшими во Христа и понявшими чудо, то не может быть сомнений в большей первоначальности подробного сообщения Григория Нисского с его естественным развитием действия.
Видение св. Григорием мученической кончины юноши и победа жреца над демоном в бане в сирийском житии вырваны из той естественной связи, в какой они поставлены у Григория Нисского. Изложенные в главном согласно, эти повествования в сирийском житии значительно короче и в подробностях не так ясны, как у Григория Нисского [173]. В повествовании о видении св. Григорием мученичества юноши в сирийском житии наблюдается даже спутанность: св. Григорий вначале как будто находится в городе, в котором происходило предшествующее событие (изгнание демона из храма), потом оказывается, что бывший жрец направляется в город, — следовательно, св. Григорий находился в другом месте. Здесь мы видим ясный пример того, как в предании мало–помалу перепутывались указания на время и место повествования. Очевидно, греческое повествование первоначально, так как оно ясно относит событие ко времени гонения и определенно указывает место его. По сирийскому житию бывший жрец сам видит мучения, а по Григорию Нисскому он из рассказов других узнает, что все произошло так, как говорил св. Григорий, что совершенно согласно с ходом повествования. Сирийское житие прибавляет одну черту, которой нет у Григория Нисского: мученичество юноши было совершено посредством огня; но оно не знает имени мученика. Такого различия несомненно не было бы, если бы оба составителя пользовались письменным источником.
В повествовании о победе бывшего жреца над демоном сирийское житие значительно короче рассказа Григория Нисского. В подробностях оно допускает такую особенность: Григорий Нисский говорит, что вход в баню оказывался вредным после захода солнца, а сирийское житие ограничивает время безопасного пользования баней только промежутком от 3 до 4 часов. Картинное и живое описание ужасов (θεάματα), какими демон хотел устрашить диакона, показывает, что Григорий Нисский не стремился уменьшить в своем повествовании элемент чудесного.
и) Оклеветание св. Григория блудницей. Особенно много разностей между Григорием Нисским и сирийским житием в рассказе о клевете, взведенной на св. Григория блудницей. Григорий Нисский сообщает, что св. Григорий еще до обращения в христианство достиг высокого нравственного совершенства. Когда он жил в Александрии, куда отовсюду стекалось юношество учиться философии и врачебной науке, целомудренный Григорий был неприятен его сверстникам, проводившим распутную жизнь. Развратники решили коварным образом запятнать репутацию св. Григория. Для оклеветания его они употребляют блудницу из непотребного дома. Когда Григорий по обычаю сидел в избранном обществе и рассуждал о каком-то философском предмете, эта женщина подошла к нему с притворною ласкою и нежностями, показывая вид, что она имеет с ним связь, и обвиняя, что он не дал ей условленной платы. Знавшие чистую жизнь Григория вознегодовали; сам же он остался совершенно спокойным и, будучи оклеветан, не призывал свидетелей своей жизни, не отрицал опорочения клятвою, не обличал тех, которые устроили против него этот замысел, но, обратившись к одному из своих товарищей, просил отдать ей деньги, чтобы она не мешала продолжать занятия и беседы. Блуднице отдано было, сколько она просила. Но когда навет развратников против целомудренного достиг цели, и плата находилась в руках бесчестной женщины, тогда Сам Бог дал свидетельство о целомудрии юноши и обличение клеветы товарищей: поверженная лукавым духом и с диким скрежетом испуская нечеловеческий вопль, женщина упала ниц среди собрания с распущенными волосами, терзаемыми руками, с глазами навыкате и с пеной у рта. Демон тогда только перестал душить ее, когда Григорий воззвал к Богу и умилостивил Его за нее [174].
Сирийское житие согласно с Григорием Нисским говорит о том, что блудница, подстрекаемая врагами Григория, публично потребовала у него условленной платы и наказана была беснованием. Но существенное отличие сирийского жития от повествования Григория Нисского заключается во времени, к какому отнесено событие у обоих повествователей: Григорий Нисский говорит, что это было в юности Григория, до обращения его в христианство, а сирийское житие полагает его в то время, когда св. Григорий был уже епископом. Затем, местом события по Григорию Нисскому была Александрия, а по сирийскому житию — Неокесария. В самом изложении сирийское житие представляет следующие особенности. О готовящемся искушении св. Григорий был предупрежден: после молитвы св. Григорий уснул и во сне увидел, как некто в образе мужа стал по правую сторону его и призывал его быть мужественным, так как он много должен претерпеть от своих врагов; но он устоит в борьбе и враги упадут в яму, которую готовят ему. Мотивом, побудившим к клевете на св. Григория, выставлено сильное распространение христианства: в Неокесарии, в которой было только семнадцать христиан, св. Григорий привел к истинной вере бесчисленные тысячи. По наущению врага человеческого рода, рабы лжи подкупили за 20 золотых распутную женщину, которая явилась в собрание, когда св. Григорий изъяснял народу Св. Писание. Она потребовала плату за проведенную у нее ночь. Св. Григорий и весь народ удивились ее речи, а архидиакон Стефан велел св. Григорию молчать, сам же повел с блудницей разговор так, как будто ее обвинение и требование относились к нему. Блудница, не знавшая в лицо св. Григория, обратила свое требование к Стефану, назвав его Григорием. Таким образом, для всех стало ясно, что это клевета. После этого Стефан обратился к блуднице с обличительной речью, по окончании которой св. Григорий велел ему уплатить женщине деньги, сколько она хотела. Но лишь только она простерла руки и взяла греховную плату, демон бросил ее на землю и оставил ее только по повелению св. Григория именем Иисуса Христа. (Св. Григорий отпустил ее и велел не разглашать об обмане лжецов [175].
