Евфимий Зигабен - Толковая Псалтирь
10. Не по беззаконием нашим сотворил есть нам, ниже по грехом нашим воздал есть нам. Поскольку Бог незлобив и многомилостив; то посему не наказывает нас, как должно, за беззакония и грехи наши. Давид и здесь повторяет ту же мысль о милости Божией различными словами, чтобы показать сим чрезмерность человеколюбия Божия.
11. Яко по высоте небесней от земли (по мере высоты неба над землею) утвердил есть Господь милость свою на боящихся Его. Сколь, говорит, высоко и велико и почти безмерно расстояние неба от земли, столь высока и велика милость Твоя, которую Бог утвердил на боящихся Его, т. е. милость Божия безмерна и непостижима для сравнения той милости, которую Бог показывает к боящимся Его. Давид не нашел другого большего и продолжительнейшего чувственного расстояния, как которое находится между небом и землею, по словам Феодорита.
12. Елико отстоят востоцы от запад, удалил есть от нас беззакония наша. Как, говорит, далек восток от запада, так Бог удалил от боящихся Его грехи, поскольку где страх Божий, там, по словам Григория богослова, и соблюдение заповедей.*)
*)Дидим в высшем смысле принимает: Востоком назвал добродетели, как светлые, а равно западом грехи, по темноте их. Итак, кто сблизился с оным востоком, тот имеет беззакония удаленными от себя, так как пороки от добродетели далеки. Феодорита: Если бы он нашел еще продолжительнейшее пространство, он непременно привел бы и его в подобие, дабы изобразить беспредельность благости Божией. Исихия: Находящиеся во грехах пребывают во тьме и на западе, а освободившиеся от преступлений переселяются во свет; почему освобождение от грехов прилично назвал перехождением с запада на восток, желая вместе научить и нас тому, каково расстояние между грехом и правдою.
13. Якоже щедрит отец сыны, ущедри Господь боящихся Его. Природный отец щедрит и жалеет сынов своих; потому что когда согрешат они, он промышляет о них, перенося грехи их, советуя, умоляя; устрашая, долготерпя, наказывая, врачуя и употребляя всякие средства для исправления и спасения их. Посему как щедрит и милует сынов своих природный отец, так и Бог несравненно более соболезнует и милосердствует о боящихся Его и хранящих заповеди Его*).
*) Златословеснаго: Не потому, чтоб это было только так, но потому что он не имел другого подобия в виду для изображения крайней сострадательности. Ибо что есть еще и большее сего, это показал Исаия, взяв в пример мать, которая гораздо сердобольнее, нежели отец, к детям, он говорит так: разве забудет жена дитя свое, чтоб не миловать исчадий чрева своего? Если же и забыла бы их жена; но Я не забуду тебя, говорит Господь, показывая сим, что милость выше природной любви Матери к детям. Он же в беседе к иудеям говорит: Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, кольми паче Отец ваш небесный даст блага просящим у Него. Чем ни что иное показывает, как то, что сколь велико различие между добрыми и злыми, столь велико различие попечительности Божией от отеческой.
14. Яко той позна создание наше, помяну, яко персть есмы. Здесь Давид показывает причину, по которой Бог, как человеколюбивый Отец, сострадателен к боящимся Его: потому, говорит, Бог терпит и оказывает человеколюбие, что знает немощь здания или устройства человеческого, что изъясняет (Давид) И другим, яснейшим выражением: помнит Бог, что мы созданы из праха, т. е. из слабейшей земной пыли, иначе сказать, что мы созданы слабыми, почему и сожалеет о нас, где глаголы: позна и помяну означают одно и то же—знание Его. И это относится к свойству еврейского языка, что употребляет сии глаголы в таком значении.*)
*) Слова Кирилла: Как свое творение и как дело рук своих, Бог ущедрил человека; ущедрил как знающий, что невозможно столь слабым людям и ведущим жизнь в плоти и крови вовсе не падать в некоторые неприличные дела, почему Судия не строго взыскивает, но снисходит к прошению по врожденной своей благости. Феодорита: Знал Творец немощь нашей природы, знал, из чего мы созданы, и во что опять обратимся. Исихия: По справедливости, говорит, Он милостив к нам, ибо знал немощь творения своего, каковы мы, во 1-х как Сам же создал нас, потом как воплотился и сделался подобным нам человеком; почему и Павел сказал: ибо как Он сам претерпел искушения, то может помогать и искушенным (Евр. 2, 18).
15. Человек, яко трава, дние его, яко цвет сельный (полевой); тако отцветет. Дни, говорит, жизни человеческой временны и скороувядающи: и как луг ныне представляется украшенным различными и разновидными цветами, а спустя немного времени является безобразным, потому что цветы его и травы увядают, так и человек ныне представляется красивым и благообразным, а чрез несколько времени увядает и погубляется смертью. Хотя же Соломон и говорит: велика вещь—человек и драгоценна — человек милостивый (Прит. 20,6), но ты, возлюбленный, сим не возмущайся и не думай, что Давид говорит противно Соломону, отец своему сыну. Напротив того, поскольку человек создан двояким способом, по телу из ничтожной персти и тонкой пыли, а по душе чрез животворное вдуновение Божие; то посему, по причине смертности тела, человек Давидом здесь уничижается и мало уважается, а по бессмертию души Соломоном возвышается и похваляется. Ибо человеку испытываемые им болезни и труды не делают чести, а добродетели и подвиги, которые он совершает, доставляют ему честь. И таким образом человек есть великая вещь, потому что, сохраняя заповеди Божии, он уподобляется Богу и делается наследником царствия Его; напротив того, человек есть самое низкое творение, потому что, преступая заповеди Божии, он делается рабом грехa и подвергается вечному мучению*).
*)Слова великого Василия: Итак, когда ты увидишь былинку травы и цвет на ней, то взойди мыслию к природе человеческой, воспоминая подобие приведенное пророком Исаиею, что всякая плоть трава, и всякая слава человеческая, как цвет травы. Ибо кратковременность жизни и непродолжительное удовольствие и минутное благоденствие человека составляют у пророка самую существенную черту подобия. Тот, кто ныне телом цветет и имеет цветущую красоту, завтра жалок, ибо или увядает от времени, или отощается от болезни. Такой-то знаменит по причине славы и богатства, но потом нечаянно похищается и погибает, и слава его оказывается сновидением; почему и прилично употреблено пророком уподобление славы человеческой самому слабому цвету. Кирилла: А мы, несчастные, хотя и созданы нетленными, но, подобно тени и полевой зелени, на краткое время и едва только отцветши, неожиданно падаем в землю, как в мать, имея ее питательницею и гробом. Златоуста: По словам Исаии человек есть трава, а по Давиду даже и не трава, но подобный траве: человек, говорит, не трава, но как трава. Григория богослова: Такова временная жизнь у живущих нас. Такова игра на земле—мы возникаем из ничего, и, возникнув, разрешаемся мы тоже, что беглый сон, некий неуловимый призрак, цвет временем рождающийся и временем облетающий. Человека как травы дни его; прекрасно рассуждал о нашей немощи божеств. Давид. Некоторые же учители, изъясняя сии слова Давида с большею пытливостью, говорят, что не сказал: как цвет в саду, но полевой, чтобы тем точнее изобразить кратковременность жизни человека: потому что садовые цветы, как охраняемые садовниками, остаются невредимы долее, а полевые, как не охраняемые людьми, и попираются земными животными и уносятся людьми, и повреждаются птицами; почему и менее продолжительны (в Политическом зрелище).
16. Яко дух пройде в нем, и не будет (не станет) и не познает ктому места своего. Духом Давид называет здесь воздух. Поскольку каждое животное, дышащее воздухом, тленно, то и человек, как подобный ему, также тленен: потому что воздух входит и в человека чрез вдыхание и также выходит посредством выдыхания. Или, по словам Феодорита, под духом мы должны разуметь душу, которая проходит все тело и в назначенное время смерти исходит из тела, и человек не существует более в настоящей жизни по причине смерти. Человек не узнает также более места и жилища настоящей жизни; поскольку переходит в другое место и жилище. Притом и дух, т. е. душа, по разлучении ее с телом, не будет более существовать, т. е. обитать в теле, как существовала и обитала в нем прежде в настоящей жизни, и не узнает более места обитания своего, т. е. тела; потому что хотя при воскресении и получат души опять тела свои, но не получат таковыми, каковы были прежде, т. е. тленными и подлежащими бесчисленным изменениям. Итак, прилично сказано, что по причине отличия сего души, не узнают их.*)
*) Слова Феодорита: Духом называет душу, от присутствия которой тело живет и действует, а по отлетении ее теряет жизнь и погибает оно, так что не могут быть узнаны прежние его черты, и даже быть узнано то, что одно принадлежит такому то, а другое другому. И ты это можешь узнать вернее, когда проникнешь во гроб. Ибо все они равно делаются пищею тления и не сохраняют прежних свойств.
