Иеромонах Никон - ЖИТИЕ И ПОДВИГИ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО ЧУДОТВОРЦА
Около 1372 года в его обитель прибыл один греческий митрополит в сопровождении нескольких греков, из Царьграда. Они объявили святому игумену, что «Вселенский Патриарх Константинопольский Кир Филофей благословляет его и посылает ему поминки – крест, параманд и схиму, вместе с своим писанием».
Смутился смиренный Сергий: думал ли он, чтобы имя его было известно Вселенскому Первосвятителю? Целые три тысячи верст отделяли его скромную пустыню от Царьграда, да и кто он, чтобы удостоиться такой великой чести от Патриарха Вселенского?
– Смотрите, – сказал он патриаршим посланцам, – не к другому ли кому вы посланы? Кто я, грешный, чтоб мне получать поминки от Святейшего Патриарха?
– Нет, отче святый, – отвечали они, – мы не ошиблись. Мы хорошо знаем, что к тебе посланы, а не к иному кому, ведь ты Сергий Радонежский?
– Да, я грешный чернец Сергий, – сказал он.
– Тебя-то вот и благословляет святейший Филофей, Вселенский Патриарх, – подтвердили пришельцы95.
Тогда игумен поклонился им до земли. Он угостил их пустынным обедом и, пригласив отдохнуть в обители, приказал братии успокоить дальних гостей, а сам, не раскрывая послания патриаршего, поспешил в Москву, к Святителю Алексию: смиренный пустынник не решился принять даров Патриарха без благословения своего святого друга и Архипастыря. Явившись к нему, Преподобный рассказал о пришельцах и подал ему Патриаршую грамоту. Митрополит велел прочитать ее, и было читано следующее: «Божиею милостию Архиепископ Константинограда Вселенский Патриарх Кир Филофей, о Святем Дусе сыну и сослужебнику нашего смирения Сергию: благодать и мир, и наше благословение да будет с вами. Слышахом убо еже по Бозе житие твое добродетельно, и зело похвалихом, и прославихом Бога, якоже рече Господь: да возсияет свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, Иже на небесех96. Но едина главизна (правило) еще не достаточествует ти: яко не общее житие стяжаете. Понеже веси, Преподобне, и самый Богоотец Пророк Давид, иже вся обсязавый (исследовавший) разумом, ничтоже ино возможе тако похвалити, точию: се ныне что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе. Потому же и аз совет благ даю вам: послушайте убо смирения нашего, яко да составите общее житие, и милость Божия на вас и Пречистыя Богородицы, и всех святых, и наше благословение и молитва да есть с вами»97.
– Ты что же повелишь, владыко святый? – спросил Преподобный Сергий Святителя Алексия, когда было прочтено это послание.
– Сам Бог прославляет славящих Его, – отвечал Митрополит, – Он сподобил и тебя такого блага, что имя твое и твоя святая жизнь стали известны в такой далекой стране, и даже сам Вселенский Патриарх шлет тебе советы на общую пользу. Можем ли мы предложить тебе лучший совет? Мы очень благодарны Святейшему Патриарху за такой совет, и что он повелевает и благословляет, то благословляем и мы.
Для смиренного игумена этих слов было довольно, чтобы знать волю Божию. Возвратившись из Москвы, он объявил братии желания Патриарха и Митрополита. Пустынники с радостию согласились на введение в обители общежития. Правда, и между ними нашлись недовольные, но они не стали возражать, потому что невозможно же было идти против воли Патриарха и Митрополита, их было немного, и некоторые из них вскоре оставили обитель98.
Теперь Преподобный Сергий со всем усердием занялся устройством полного общежития в своем монастыре. Немало новых трудов и забот легло на него при введении новых порядков в обители. До сего времени он мог не заботиться о житейских потребностях всего братства, потому что каждый заботился сам для себя, к нему приходили больше за духовным советом, для откровения ему своих помыслов, своих скорбей и нужд духовных; теперь приходилось заботиться и о пище, и об одежде, и обо всем необходимом для братии. Иметь свою собственность или называть что-нибудь своим было строго запрещено, и потому каждый шел с своею нуждою к игумену. Трудиться должны были все способные к труду, исключая, конечно, престарелых и больных, к которым были приставлены послушники, но пример трудолюбия подавал всем святой игумен.
Общежитие потребовало устройства особых помещений для трапезы, хлебопекарни, амбаров, кладовых и подобного. И все это было построено.
Соответственно общежительному уставу распределены были и должности между старейшею братиею. Самый почтенный из братии, пользовавшийся всеобщим уважением, был поставлен келарем. Эта должность известна с самого основания монашества в России: она учреждена Преподобным Феодосием Печерским. Келарь в наших древних монастырях исполнял должности казначея, эконома и благочинного, он был в монастыре вторым лицом после настоятеля, а в то время, когда монастырь имел вотчины, келарь заведовал оными – и всем хозяйством, и судебными делами. Одним из первых келарей в обители Преподобного Сергия был Преподобный Никон. Списатель жития его говорит: «И умысли Сергий сего пастыря обители оныя поставити вместо себе, еже и бысть, и устрояет его в служении, яко быти ему вторым по настоятели. Блаженный же Никон милосердие на всех просто имея, и еже до конца тихо и человеколюбиво о всех бо всегда печашеся, благоразумне же и великодушне тем служа, и премудре их утешая, и коегоже лишение подаянием исполняя. Никтоже им от братии презираем бываше, и толико, яко ни от родитель неким удобно таковая к чадам сотворити, елика он к братии творяше». Такое усердие Преподобного Никона много радовало его великого старца игумена.
Наиболее опытный в духовной жизни, отличавшийся смиренномудрием и кротостию старец был назначен духовником для всей братии. Из первых духовников Троицкой Лавры известен был преподобный Савва, впоследствии основатель Сторожевского Богородичного близ города Звенигорода монастыря. Позднее духовником был преподобный Епифаний, премудрый списатель жития Сергиева.
Для соблюдения порядка и благочиния в церкви во время Богослужения был избран экклесиарх. На его обязанности лежало наблюдение за точным выполнением церковного устава, он испрашивал у игумена благословения начинать благовест к Богослужению и вообще проходил послушание нынешнего уставщика и отчасти ризничного. Таким экклесиархом был, например, преподобный Симон, один из приближенных учеников Преподобного Сергия.
У экклесиарха под рукою был параэкклесиарх, или пономарь, который назывался также кандиловжигателем. На его обязанности лежало, как видно из самого названия, соблюдать в церкви безукоризненную чистоту; он зажигал и гасил лампады и свечи, приготовлял кадило, заведовал звоном по указанию экклесиарха и подобное.
В подчинении тому же экклесиарху был и канонарх, которому поручено было ведать клиросное послушание и хранить Богослужебные книги. Петь на клиросе обязаны были все к тому способные.
Что касается до устава богослужебного, то, вероятно, вначале употреблялся в обители Сергиевой устав Студийский, как более простой и несложный. Но с учреждением общежития в Троицкой обители введен был устав Иерусалимский (обители преподобного Саввы Освященного), так как в это время в ней было уже достаточное число священников, которые могли без нужды совершать Богослужение хотя бы ежедневно с большею торжественностию – по Иерусалимскому уставу.
За исполнением правил общежития строго наблюдал сам Преподобный Сергий. От начальствующих он требовал быть кроткими и милостивыми к подчиненным, а братии заповедовал быть в беспрекословном послушании у начальствующих. Поступь у всех должна быть тихая и спокойная, с наклоненною головою, чтобы наружность соответствовала внутреннему смирению99. В свободное время братия должны были находиться в своих келлиях, а чтобы руки их не были праздны, должны были заниматься рукоделием, или, как говорят иноки, «поделием», потому что настоящее «дело» инока – спасение своей души. Одним из важных келейных послушаний, судя по оставшимся в Лаврской библиотеке и ризнице памятникам, было «списание книжное» и переплет рукописей в кожу100. Жизнеописатель ученика Сергиева Афанасия, впоследствии основателя Высоцкого монастыря, говорит, что Сергий особенно любил Афанасия за его трудолюбие в переписании книг101. И теперь в Лаврской ризнице можно видеть Евангелие Преподобного Никона, на пергамене, малой меры, с надписью на нем: «Евангелие четвертное, на харатье, Никона чудотворца. А не отдати его никому», Служебник, писанный, может быть, для Преподобного Сергия рукою Преподобного Никона в 1381 году, на пергамене, в 12-ую долю. В библиотеке Лавры также сохранилось несколько драгоценных рукописей от времен Преподобного Сергия. Некоторые из них принесены из Ростова, где в то время процветало книжное учение в обители Григория Богослова и откуда пришел к Преподобному списатель жития его Епифаний Премудрый, а другие рукописи писаны в самой обители Сергиевой или же относятся к более раннему времени и драгоценны для нас потому, что они бывали в руках угодника Божия, по ним он молился, читал братии поучения и сам поучался в слове Божием. Таковы: на пергамене Пятокнижие Moиceево (№ 1), собрание некоторых книг Ветхого Завета (№ 2); «Паремейник» (№ 4); Евангелие (№ 5); Поучения Ефрема Сирина (№ 7); 16 Слов святого Григория Богослова (№ 8), с искусною заглавною заставкою из перевитых фигур с красками и с надписью: «Елисеевской», – может быть, эта рукопись принадлежала преподобному Елисею, ученику Преподобного Сергия; Иоанна Златоуста (№ 9); «Златая Цепь» (№ 11); два сборника (№ 12 и 13); Пандекты Никона Черногорца (№ 14), «Мерило Праведное» (№ 15). Из Богослужебных на пергамене замечательны «Кондакарь» XII века, с крюковыми нотами, по которым пели при Преподобном Сергии, и «Стихирарь», писанный преподобным Епифанием, как видно из его подписи на первой странице: «многогрешный раб Божий Епифан недостойный…» (далее трудно прочитать). Под 12 мая, на память святого Епифания Кипрского, подписано: «господине святый Епифание Кипрский, съименинниче мой, елеисон ми». Из рукописей на бумаге упомянем «Потребник», по которому тогда постригали иноков (№ 229), и «Слова Постническия Преподобного Исаака Сирина», писанные при Преподобном Сергии, в 1381 году (№ 172). Некоторых драгоценных рукописей сохранились одни заглавия в описях древних, таковы: «два служебника на харатье», свертки на деревце, Чудотворца Сергия; Евангелие в десть на бумаге Исаковское Молчальниково; Псалтирь в полдесть на бумаге, письмо Исаака Молчальника ученика Преподобного Сергия. От времен Преподобного Никона тоже сохранилось несколько рукописей, из коих здесь упомянем только две – «Лествицу», списанную «рукою грубаго и худаго, страннаго и последняго во иноцех, смиреннаго многыми грехы Варлаама», в конце книги смиренный инок приписал: «О ленивый Варлааме, готовися к ранам. Близь есть конец». Но особенно замечательна из числа сохранившихся от времени Преподобного Никона другая рукопись – Псалтирь с последованиями, писанная около 1428 года, изобретательность писца в почерках и художественное выполнение красками с золотом разных заставок изумительны!102. Но обращаемся к правилам общежития в пустыне Сергиевой.
