Зенон Косидовский - Библейские сказания
Нагромоздив в одной книге столько жестокостей, бесчестных поступков и невероятных событий, редакторы библейского текста вдруг словно опомнились. Ведь не случайно собрание этих мрачных саг заканчивается оптимистическим аккордом — прелестным сказанием о верной Руфи, включенным в Библию значительно позднее и относящимся к эпохе судей. Идиллическая, насыщенная упоительной тишиной картина: косари во время жатвы, совместно вкушающие пищу, великодушные земледельцы, кроткие, любящие женщины — какой же это резкий контраст на фоне общей анархии, грубости и варварства! Авторы сказания о Руфи как бы хотели показать нам, что и в эпоху судей, вопреки всему, существовал обычный мир честных людей, которые среди общего хаоса сохранили чистоту нравов, простодушие и человеческое достоинство. Несмотря на то, что редакторы Библии приспосабливали историю к своим религиозным тенденциям, Книга судей позволяет нам составить довольно точную картину политических отношений, сложившихся после вторжения израильских племен в Ханаан. Прежде всего мы узнаем, что идея расового единства, по библейской версии навязанная израильтянам Моисеем и поддержанная Иисусом Навином, не выдержала испытания временем. Древнесемитская племенная организация, опирающаяся на узы крови, была ещё слишком живучей, чтобы отступить даже в новых условиях оседлой жизни. У каждого племени были свои особые бытовые традиции, даже говорили они на разных наречиях. После смерти Иисуса Навина, когда не стало общего вождя, снова всплыли на поверхность застарелые обиды, предубеждения и сепаратистские течения. Этому благоприятствовал тот факт, что в результате распада первобытного содружества и углубления классовых различий прежние выборные родовые старейшины превратились в наследственную аристократию. Глава племени или рода присваивал себе титул князя или начальника вместе с такими эпитетами, как могучий или благородный.
Эти привилегированные слои стали соперничать между собой и содействовали не только расколу израильского единства, но даже братоубийственной войне. Таким образом, для израильтян наступил период политического хаоса и произвола. В Книге судей мы читаем, что в те дни не было царя у Израиля, каждый делал то, что ему казалось справедливым. Даниель Ропс в книге «От Авраама до Христа» остроумно пишет, что «история Израиля в этот период распадается на ряд историй по числу племен».
Раскол израильского народа на двенадцать враждующих между собой родов был тем более опасным, что Иисус Навин только частично завоевал Ханаан. В самом сердце страны сохранили независимость могучие ханаанские племена, которые безраздельно владели укрепленными городами и самыми плодородными долинами. Израильтяне вначале селились на малолюдных гористых участках, где в качестве скотоводов вели полукочевую жизнь. Они не строили там каменных домов, а жили в шатрах и деревянных шалашах. Лишь в редких случаях они с помощью оружия захватывали территории; по преимуществу же это было постепенное, мирное проникновение кочевников-скотоводов в чужую страну. Отдельные израильские племена, предоставленные самим себе, разумеется, не могли вступить в борьбу с властителями соседних маленьких ханаанских государств. Чтобы получить разрешение поселиться в расположенной поблизости местности, они сплошь и рядом должны были признать гегемонию ханаанских царьков и платить им дань.
Экономическая и политическая зависимость часто перерождалась в полное рабство.
Книга судей и есть, по сути дела, сборник сказаний об угнетенных израильских племенах, которые на протяжении долгих лет терпели рабство и в конце концов поднимались на освободительную войну под водительством своих национальных героев, именуемых судьями. Библия подробно рассказывает о шести выдающихся вождях и упоминает ещё шестерых, менее значительных, о которых, помимо их имен, мы ничего из ветхозаветного текста не узнаем. Судьи назывались по-древнееврейски «шофетим», от глагола «шафат» — «судить». Но их обязанности не ограничивались только судейскими функциями. Это существовавшее ещё издавна у семитов звание присваивалось высшим чиновникам администрации. В финикийских городах каждый год выбирали так называемых суффетесов — наместников для колоний. Когда Карфаген откололся от своей финикийской метрополии и стал суверенной торговой державой, во главе его по-прежнему стояли суффетесы, которые избирались каждый год торговой плутократией. Иногда, в период междуцарствия, их выбирали также в городах-государствах Финикии. Так, в Тире им доверили бразды правления в 563–556 годах до нашей эры.
В Библии это выглядит несколько иначе. Израильские судьи выступают там главным образом как доблестные вожди восстаний или партизаны и лишь случайно в качестве гражданских администраторов. Если верить Библии, это были скорее военные диктаторы, которые благодаря своим личным достоинствам приобретали большой авторитет среди своих соплеменников и в соответственный момент вели их на борьбу за свободу. Власть их по преимуществу не переходила за границы одного племени, хотя некоторым судьям удалось сколотить временные коалиции нескольких племен для борьбы с ханаанскими угнетателями. После возвращения независимости судьи в качестве национальных героев осуществляли власть до конца своих дней, но после их смерти племена, которыми они управляли, в большинстве случаев снова попадали под иго ханаанеян.
Гораздо более опасным, чем политическое подчинение, был факт, что израильтяне с легкостью поддавались влиянию ханаанской культуры и религии, что грозило им полной утратой национального характера. В Книге судей недостаточно ясно говорится, почему так происходило. Редакторы Библии, охраняя позиции сурового иудаизма, изобразили ханаанеян как народ растленный и варварский, соблюдающий мерзкий и развратный религиозный культ. В связи с этим возникал вопрос: как же могло случиться, что израильские племена, воспитанные в духе моральных заповедей Моисея, позволили запросто увлечь себя на путь греха? Ответить на такой вопрос было трудно, пока наши сведения о ханаанеянах ограничивались главным образом тем, что сообщает Библия. Сдвиг в этом отношении наступил только благодаря археологическим открытиям в Палестине. Теперь мы знаем, что ханаанеяне создали высокоразвитую материальную культуру, мало в чем уступавшую культуре Египта, Сирии и Месопотамии. Многочисленные ханаанские города славились своими общественными зданиями и дворцами, поддерживали торговые и культурные связи с другими государствами, их население успешно занималось торговлей и ремеслами. Наряду с земледелием и скотоводством процветало садоводство. Всюду в стране встречались старательно ухоженные сады с финиковыми пальмами, оливками, фигами и гранатами, на склонах гор раскинулись под лучами солнца виноградники, а в долинах произрастали всевозможные овощи.
Известно, что ханаанеяне вывозили в Египет вино, оливки и овощи.
Археологические находки свидетельствуют также о высоком уровне искусства и кустарного промысла. В развалинах ханаанских городов найдены оригинально изваянные статуэтки божков и богинь, светские портреты, ювелирные изделия из золота и серебра, барельефы на слоновой кости, сосуды из фаянса с фигурным орнаментом, а также мастерски выгравированные предметы повседневного обихода (шкатулки, флаконы, стилеты, топорики, оружие и всякого рода керамика). Фараон Тутмос третий сообщает в одной из сохранившихся записей, что в Палестине он захватил богатую добычу — сосуды из золота и серебра. В Бет Шане выкопана из руин великолепная каменная скульптура, изображающая двух борющихся между собой львов. Ханаан, кроме того, славился прекрасными ткацкими изделиями, окрашенными пурпуром, весьма ценным красителем, производимым в этой стране. Как мы ранее отмечали, в двенадцатом веке до нашей эры ханаанская культура переживала период упадка. Несмотря на это, она должна была произвести огромное впечатление на израильских кочевников, которые в течение сорока лет жили в первобытных условиях пустыни. Ханаанеяне со своими многолюдными городами, полными внушительных зданий и богатых лавок, безусловно импонировали простым скотоводам.
Поэтому не удивительно, что израильтяне, как утверждает Библия, охотно брали себе в жены их дочерей, а своих дочерей отдавали за их сыновей, ибо такое родство, вероятно, считали для себя почетным. Однако для маленьких государств Ханаана, которые не сумели постоять за себя, вторжение израильтян было катастрофой. Раскопки, относящиеся к тому периоду, говорят о поразительном снижении уровня ремесел, и прежде всего строительства. На развалинах ханаанских городов захватчики возводили жалкие дома без самых примитивных устройств для оттока дождевой воды. Израильские племена, разумеется, не могли приобрести в пустыне опыт строительства. Кроме того, этому мешал их патриархально-демократический строй: большие постройки и оборонительные системы в ту эпоху можно было создавать только при использовании рабского скоординированного труда угнетенных народных масс. Израильтяне ещё долгое время оставались свободными скотоводами; правда, звание старейшин в их племенах уже переходило по наследству, однако старейшины не обладали такой неограниченной властью, как правители ханаанских городов.
