Джон Беньян - Путешествие пилигрима в Небесную страну
Упов.: "Так. Но ведь они убежали, когда показалось им, что идет Великая Благодать".
Хр.: "Да. Они не раз убегали и даже вместе с своим начальником, когда показывался Великая Благодать. И не удивительно: Он Царев боец. А ты, надеюсь, согласишься, что есть разница между Маловерным и Царевым бойцом? Не все подданные Царя могут быть Его бойцами, и если бы их испытать на деле, то они были бы не в силах сражаться, как настоящие Его бойцы. Разумно ли предполагать, что каждый мальчик может одолеть Голиафа также, как его одолел Давид? Можно ли ожидать силы быка от маленькой птички? Иные сильны, иные слабы; некоторые обладают большой верой, другие — малой. Этот же был слаб".
Упов.: "Жаль, что не подошел к этому времени Великая Благодать, он бы им задал порядком".
Хр.: "Если б он в эту минуту подошел, можно сказать, что и ему было бы не легко бороться против троих. Притом, хотя Великая Благодать искусно владеет оружием и может отлично держать этих злодеев в повиновении, пока они пред ним на расстоянии меча, но если они в него войдут, особенно Слабодушие, Неверие или третий, то, пожалуй, и его с ног сшибут. А когда человек упал, на что он способен? Кто знаком с Великой Благодатью, тот мог заметить шрамы по его лицу, доказывающие в каких боях он бывал. Я даже слышал, что он однажды рассказывал подробности последней битвы, в которой он был участником, так: "Мы уже отчаивались сохранить жизнь. Вспомни, как эти злодеи заставляли Давида стонать, скорбеть и бесноваться. Даже Иезекия и певец Еман, бойцы своего времени, были принуждены возбуждать себя молитвой, когда бывали ими осаждены, и то не мало от них пострадали; апостол Петр также однажды был ими одолен и хотя его некоторые называют князем апостолов, однако они, эти злодеи, сделали из него то, что он испугался голоса служанки! Притом их начальник всегда наготове лететь к ним на помощь. А о нем сказано: "Касающийся его меч не устоит — ни копье, ни стрела, ни латы. Он считает за солому железо, а дерево гнилое — медь. Не прогонит его сын лука: как плева считается булава, и он смеется свистку дротика" (Иов 41:18–21).
Что делать человеку в этом случае? Конечно, если б иметь наготове коня Иова, много подвигов можно бы совершить: "Он роет копытом в долине и веселится: с силою идет навстречу оружию. Смеется страху, не робеет и не отвращается от меча" (Иов. 39:19–21). Но для таких пехотинцев, как мы с тобой, лучше не соваться навстречу врагу и не хвастаться, что поступили бы лучше других, когда слышим, что они были побеждены, и не возбуждать себя мечтанием о нашем мнимом мужестве, ибо таковые-то обыкновенно и попадают в простак. Посмотри на Петра, о котором я сейчас говорил. Он ведь хотел бороться, очень хотел. Он намеревался даже по горячности нрава сделать более других в защиту своего Учителя. А кто так осрамился и опустился из всех их, как не он? Поэтому, когда мы слышим о подобных злодействах, пусть оно послужит нам уроком; во-первых, никогда не пускаться в путь не вооруженными, и главное не забывать запастись щитом, ибо отсутствие этого было причиной, что тот, кто с такой удалью боролся против Левиафана, не мог заставить его покориться; бесспорно, что когда мы без щита, враг нас вовсе не боится. И тот, кто был искусным бойцом, сказал: "А паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого" (Еф. 6:16). Полезно также для нас испросить у Царя конвой, или умолить Его идти с нами. Вот что возрадовало Давида, когда он шел по долине Тени Смерти; а Моисей предпочитал умереть где стоял, чем ступить шаг без Бога (Исх. 33:15).
Да, милый брат, если Он только с нами пойдет в путь, нам нечего бояться, хотя бы тысячи таких злодеев накинулись на нас, но без Него самые гордые и уверенные в себе защитники падут побежденными (Пс. 2:5–8).
Я ведь однажды также был в подобной схватке, и хотя (по милости Его), как видишь, жив, однако не могу похвастаться своим мужеством. И право сочту себя счастливым, если избегну впредь таких столкновений, а между тем, пожалуй, что нам предстоит еще не мало опасностей. Однако, так как ни лев, ни медведь меня не растерзали, то надеюсь, что Господь избавит меня также от необрезанного Филистимлянина, и Христианин запел:
"Бедный Маловерный! Ты был среди злодеев, ты ими был ограблен. Помни сие, верующий, и молитвой укрепи свою веру! Тогда будешь победителем над тьмою тем, иначе даже не совладать тебе и с тремя врагами".
Так шли они, а Неведующий шел позади. Вот, наконец, пришли они на место, где увидели дорогу, примыкающую к их пути, и которая казалась такой же прямой как и их дорога, и они остановились в недоумении: по которой из них им идти. Пока они обдумывали, который истинный путь, к ним подошел чернокожий человек в светлой одежде и спросил их, почему они тут стоят. Они ответили, что идут в Небесный Град, но не знают, по какой дороге им следует идти. "Идите за мной, — сказал чернокожий, — я также направляюсь туда". Они пошли за ним, и, не замечая того, избрали именно тот путь, который присоединен был к истинному, вследствие чего они стали удаляться от Небесного Града, и скоро их взоры были обращены совершенно в противоположную сторону, однако, не замечая этого, они шли далее. Но прежде чем они могли опомниться, они попали в сеть, в которой ловят зверей, и оба так в ней запутались, что не знали, что делать; при этом, белое одеяние спало с плеч чернокожего, и они поняли кто он и где они.
Горько стали они плакать, чувствуя, что спастись невозможно.
Христианин обратился к своему товарищу: "Теперь я вижу свое заблуждение. Не предупреждали ли нас Пастухи остерегаться Льстивого. Правду говорил древний мудрец: "Человек, который льстит ближнему своему ставит сеть на путях его" (Прит. 29:5).
Упов.: "Они ведь дали нам даже писанный указатель пути для большей верности. Но мы позабыли заглянуть в него и не хранили себя от путей разорителя. Давид был мудрее нас, когда говорил: "В делах человеческих, по слову уст Твоих, я остерегался путей распутных" (Пс. 16:4).
Так укоряли они себя, сидя опутанные сетью. Наконец, заметили они кого-то освещенного чудным блеском, который подходил к ним, держа в руке бич, свитый из веревок. Когда он подошел, то спросил их, кто они и зачем они тут сидят. Они отвечали, что они бедные пилигримы, отправлявшиеся в Сион, и что чернокожий человек в белой одежде завел их сюда обманом и опутал сетью. Тогда ответил держащий пук веревок: "Это Льстивый, ложный апостол, который принял вид ангела света". Он разорвал сеть и выпустил их. Потом прибавил: "Идите за Мной, чтоб Я мог указать вам истинный путь". И Он повел их назад на то место, где путь делится на двое. "Где вы провели прошлую ночь?" — спросил Он их. "С пастухами на Отрадных горах", — отвечали они. "Разве не получили от них указателя пути?" — "Да", отвечали они.
— Почему же вы пошли по ложному пути и послушались Льстивого? — спросил он.
— Мы забыли заглянуть в него.
— Не дали ли вам пастухи совет, как хранить себя от Льстивого?
— Да, но увы, мы не знали, что это был он.
Тогда Он их несколько раз ударил бичом, чтобы научить их быть мудрее вперед, и прибавил: "Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся" (Отк. 3, 19). После того Он приказал им идти далее и не забывать всех указаний пастухов. Они благодарили Его за оказанную помощь и пошли вперед по истинному пути, воспевая: "Приди сюда, о ты, ходящий по пути, и взгляни, что ожидает пилигрима, избравшего ложный путь: они пойманы в сеть, потому что пренебрегли добрым советом. Теперь они освобождены, но видишь, какое претерпели они страдание; да будет это тебе уроком".
После некоторого времени они увидали человека, идущего тихо и одиноко по большой дороге навстречу к ним. Христианин сказал товарищу: "Вот кто-то, который идет спиной к Сиону навстречу к нам".
Упов.: "Я его вижу, но будем теперь осторожнее, пожалуй, и в нем найдем Льстивого".
Но незнакомец подходил все ближе и, наконец, стал к ним лицом к лицу и спросил, куда они идут. Имя ему было Атеист.
Хр.: "Мы направляемся на гору Сион". Атеист расхохотался.
Ат.: "Я смеюсь, потому что вижу в вас таких невежд. Вы предприняли трудный путь, и для того только, чтобы ничего не получить и довольствоваться усталостью".
Хр.: "Что вы? Вы полагаете, что нас не примут?"
А т.. "Принять! Да такого места, о котором вы мечтаете, нет во всей вселенной".
Хр.: "Такое есть место в будущем свете".
Ат.: "Когда я жил дома, на своей родине, я также слышал, что некоторые толковали, как вы теперь, и, наслушавшись, хотел лично убедиться и увидеть в чем дело, и вот двадцать лет, как ищу такого города, и не нахожу, потому что никакого Сиона не существует".
Хр.: "Мы оба слышали и оба веруем, что город Сион в самом деле существует".
Ат.: "Если б я не поверил, то не ушел бы далеко от дома, чтобы отыскать этот город. Но не найдя ничего (а мне бы следовало его найти, так как я был гораздо далее вас), я возвращаюсь назад, и буду стараться утешать себя теми наслаждениями, которые я тогда покинул в надежде приобресть то, чего нельзя нигде найти".
