Феофан Затворник - Письма к разным лицам
Между тем, как они делали этот переход, или обход, если заходили домой, святой Петр с святым Иоанном и Магдалиной текли к гробу и пришли к нему, не встретясь с ними, что, по расположению улиц на востоке, легко могло случиться, хотя они и прямо к ним шли. Побывши на Голгофе и осмотревши гроб, апостолы возвратились к себе, кажется, не пришедши к решительному заключению о воскресении Господа. По крайней мере, это явно относительно святого Петра, хотя и Иоанново виде и верова не дает прямого указания, чему верова. Может быть, не воскресению, ибо вслед за сим он сам же приписал: Не убо ведяху Писания, яко подобает Ему из мертвых воскреснути.
По отбытии святых апостолов с Голгофы Мария Магдалина осталась у гроба и осчастливлена была милостивым явлением ей Господа. Обрадованная, она опять направилась к апостолам, хотя не так спешно, как прежде, чтоб подолее попитаться нераздельной сладостью боговидения.
По удалении Марии Магдалины, приходят ко гробу Мария Иаковля и Саломия, видят камень отвален и Ангела на нем седяща и приходят в страх, Ангел Господень успокаивает их благовестием о воскресении Господа, пригласив посмотреть и место, где лежало тело Господне. Вошедши внутрь, жены увидели другого Ангела, который, сказав им то же, что и первый Ангел, и показав место, где лежало тело Господне, присовокупил, подобно же первому Ангелу: «Теперь бегите сказать о всем апостолам». И они, исшедши из гроба, побежали к ним в страхе и трепете от необычайности виденного и слышанного. Первый Ангел при выходе их из гроба удержал себя невидимым, чтоб не помешать их спешности.
Когда бежали они, встретил их Сам Господь и обрадовал и словом, и позволением обнять ноги и поклониться Ему. Получив затем и от Господа повеление поспешить к апостолам с вестью о Его воскресении и о прочем, они побежали к ним.
Между тем у апостолов происходило следующее. Как только воротились святой Петр и святой Иоанн, пришла к ним Иоанна с некоторыми женами (или она ждала их, если не заходила домой) и сказала им, что видела Ангелов, которые уверили ее, что Господь воскрес. Апостолы выслушали это, но не поверили. Еще они вели беседу о сем, как пришла святая Магдалина и сказала, что видела Господа, передавши и слова, какие повелел Господь передать апостолам. Но и ее выслушавши, апостолы не яша веры (см. Мк. 16: 11). Едва кончила свою речь святая Магдалина, как приходят Мария Иаковля и Саломия, сказывают, как видели Ангелов при гробе и во гробе, а потом на пути Самого Господа, и передают уже слышанное от Марии Магдалины повеление Господа апостолам идти в Галилею, где имеют Его увидеть.
Так теперь собрались воедино все жены-благовестницы – Мария Магдалина, Мария Иаковля, Саломия, Иоанна и прочие, имена коих не записаны (см. Лк. 24: 10; Мк. 16: 1). Какой облак свидетелей! И, однако ж, пред апостолами явишася… яко лжа глаголы их, и не вероваху им (Лк. 24: 11). Не заслуженный ли потому выслушали они укор от Господа, когда Он, явившись, поноси неверствию их и жестокосердию, яко видевшим Его восставша не яша веры? (см. Мк. 16:14). Однако ж, это послужило во благо веры, удостоверяя, что несмотря на толикую радость, какой исполнила бы их сердце вера, что Господь воскрес, они не спешили верить этому, как чрезвычайной важности самого воскресения. Надо полагать, что Сам Господь благоволил, чтоб было так.
Святой Петр, впрочем, положил еще сбегать на гроб и посмотреть, не встретит ли там какого-либо решительного удостоверения. Но пришедши туда и взглянув во гроб, увидел только пелены лежащие. Это то же, что прежде видено; ничего нового. Не только Господь, но даже и Ангел не явился ему, чтоб влить в него отраду веры. Так и пошел он обратно, в себе дивяся бывшему (Лк. 24: 12). Состояние духа его, надо полагать, было очень тяжелое. И не в эту ли пору милостивый Господь явился ему в утешение и умиротворение сердца его? Всяко это явление имело место между этим временем и возвращением в Иерусалим еммаусских учеников. Потому что когда они пришли к прочим, то были встречены радостным известием, яко воистину воста Господь и явися Симону (Лк. 24: 34).
Таким образом, все сказания приходят в совершенное между собой согласие, и все черты и особенности находят должное себе место. Остается решить одно, как можно допустить, что жены ходили на гроб не вместе и не в одно время, когда в сказаниях об их движениях встречаются почти всюду имена одних и тех же жен?
Но где же это встречается?
Встречается, правда, не в Евангельских сказаниях, а в сводах сих сказаний. Своды же сии составлены по произвольному предположению, что святые жены ходили на гроб все вместе. Это предположение, не оправдываемое, однако ж, текстом Евангелий, как мы видели, и заставляло все комкать в кучу: и движения жен, и явление Ангелов, и слова сих последних женам, и слова жен апостолам, – с большими натяжками и насилованием текста.
Приведите на память сказанное выше. Имена жен, прежде их движения на Голгофу, перечисляются только у евангелиста Матфея и евангелиста Марка; святой Лука не перечисляет их здесь. Но и те двое перечисляют их только при обстоятельствах, бывших в пятницу и в субботу вечером; а какие именно жены участвовали в утреннем первого дня недели шествии ко гробу, не поименовывают. Что это были все те же самые жены, о коих говорится в предыдущих обстоятельствах, это есть гадание, навеваемое, правда, течением речи, но не могущее быть оправдано им, когда в других местах встречаются намеки и прямые указания, что в означенном шествии точно те же были жены, но не все; именно, не было Марии Магдалины, как дает ниже навести святой Марк и как прямо дает разуметь святой Иоанн. Были они вместе вечером, но утром ко гробу пошли не вместе, как согласились. Так сделалось, что Мария Магдалина ушла из города одна раньше всех, и потом течением событий совсем была отбита от них. Таким образом, сличение сказаний заставляет признать, что, несмотря на то, что вечером жены показываются инде сущими вместе, утром же шествовали ко гробу не вместе.
Можно только спросить: чего ради святые евангелисты не написали определенно, какие именно жены идут утром ко гробу по их сказанию? Того ради, что они не считали того нужным. Не в лицах жен – сила, а в удостоверениях их в воскресении Господа Ангелами и Самим Господом. Жены все одинаково достойны веры. Сила свидетельства их – в показании им истины свыше, а не в том, что сие показание передала такая и такая жена. Святые евангелисты и не заботились повторять их имена. Святой Лука и совсем не перечисляет их имен ни в обстоятельствах пятницы, ни в обстоятельствах субботы, ни в утреннем первого дня движении их на Голгофу. Перечисляет их в конце сказания. Но там мы должны видеть указание на то, как, наконец, все жены-благовестницы собрались к апостолам после виденного ими и слышанного у гроба Господня и на пути от Него каждой группой особо. Так предложенное недоумение оказывается совсем неуместным. Вот все, что придумалось мне в удовлетворение вашего желания и устранение встреченного вами затруднения в соглашении Евангельских сказаний о воскресении Господа. На большее прошу не погневаться. Пока будем довольствоваться этим, а после – что Бог даст.
24. Второе письмо в Санкт-Петербург[1]
Прислал ты слышанные тобой и другими пункты учения вашего нового учителя. Благодарствую. Это желанная присылка! Хотя, к сожалению, я должен сказать, что они не все точно определенны и не совсем полны; но все же их достаточно, чтоб хоть сколько-нибудь понять, что там у вас за учитель и что за учение у него.
Главное я уже тебе сказал в первом письме, и ты сам уже мог бы распознать по тем указаниям, в чем из слышанного тобой правда и в чем кривда. Прибавлю, однако ж, кое-что и еще, что сказать понуждают присланные тобой пункты.
Замечу на первом месте, что если есть пункты не совсем определенные, то вина этого, думаю, падает не на слышавших, а надо полагать, на учителя. Он сам не явно видит дело, оттого путается в словах. Я, кроме тебя, и от других слышал, что это так есть. Но будем смотреть на эти пункты, как они есть, и указывать, с какой стороны они неправы и к каким неправостям могут вести.
Пересмотревши все пункты, я пришел к такому общему заключению о вашем учителе, что он, по внушению известного англичанина, построил себе ложное и обольстительное представление о христианстве и теперь всеми силами и средствами старается набить его в головы других, полагая, что ратует за дело Божие и спасение братий. Но при всей важности, с какой он выступает на делание сие, он похож на дитя, гонящееся за мыльным пузырем. Как я уже писал тебе, подобно англичанину тому, и этот учитель ваш опутан прелестью и увлечен призраком истины, думая, что обладает ею настоящей. Он преследует призрачный, мыльно-пузырный идеал христианства. Как мыльный пузырь привлекает детей, так и учителя вашего, а вслед за ним и других, неискусных в ведении христианском, увлекает нарисованный им призрачный образ христианства. И нечему дивиться, если иные льнут к нему, особенно из женщин, всегда склонных на всякого рода прелести.
