Станислав Сенькин - Покаяние Агасфера: афонские рассказы
— Так‑то оно так! Но ты передергиваешь, я говорил о другом. Я считаю, каждый православный народ имеет свою особую миссию. У греков она была одна, у русских другая, у сербов, болгар, румын и грузин также свои миссии. Во Христе, как сказал апостол Павел, учитель языков, нет ни эллина, ни иудея. Имеем ли мы право считать себя «белой костью» православия, обладателями «чести», дарованной нам от рождения?
— Так что ты хочешь этим сказать, отец Филитер? Разве ты не согласен, что между православием и эллинизмом можно поставить знак равенства? В каждом афонском монастыре есть плакат с символом нашей веры — Святой Софии, где черным по белому написано: Ortodoxia = Ellinizmo. Это и есть отображение нашего упования! Ты что, осмелишься с этим поспорить?! — монах усмехнулся. — Может быть, это всё потому, что ты не чистый эллин.
Тут остальные монахи, свидетели спора, начали осаживать не на шутку разгорячившегся отца Филагрия и предлагать всем разойтись. Но в это время к спорящим подошёл старец Анфим. Хотя его «странности» и отсутствие постоянного места жительства на Афоне давали почву для пересудов злым языкам, однако многие почтенные святогорцы прислушивались к его словам и обличениям.
— По — по — по! — сказал он. — Отцы, зачем же так шуметь?!
Анфиму вкратце объяснили суть этого горячего спора, грозящего перерасти в настоящий конфликт, и он, немного подумав, предложил собравшимся выслушать одну историю. Все согласились: почитатели отца Анфима надеялись, что тот мудро разрешит все недоумения, другие же подумали, что он хотя бы отвлечет спорящих, и распря, которая могла надолго отравить покой обители, угаснет. Старец неторопливо начал:
— В общем, слушайте, благочестивые старцы. У одного мудрого отца было семь сыновей. Старшему было уже тридцать лет, а младшему только десять. Настало время переселиться отцу в небесные обители, и он позвал сыновей к своему одру-. «Дети мои, есть у вас старший брат, который, пока вы не повзрослеете, будет вам за отца. Землю, доставшуюся мне от вашего деда, я поделил на семь равных частей. Можете пахать её и сеять». — «Отец, ты же знаешь, что мы не хотим быть земледельцами! — возразил старший брат. — Это тяжелый труд. Неужели ты не оставишь нам немного золота, чтобы мы занялись купеческим ремеслом?» — «Дети! Я, конечно, скопил дос — таточно денег для того, чтобы вы все смогли выбрать занятие по душе. Но, чтобы избежать несправедливого дележа — ведь старшие братья, воспользовавшись преимуществами, которые даёт возраст, могут оставить младших ни с чем — я спрятал золото и драгоценности на одном из ваших полей. Когда младшему наступит семнадцать лет, вы сможете поделить наследство поровну между всеми братьями». — «Отец, но как мы сможем узнать, на каком из полей лежит золото?» — обеспокоенно вопросил старший брат. Но родитель уже испустил дух, оставив последний вопрос без ответа.
Похоронив отца, братья стали думать, как им найти золото, невзирая на повеление старца дожидаться совершеннолетия младшего брата.
«Мы просто не поняли отца, — сказал старший брат. — Вы все слышали, как он сказал, что я теперь вам за родителя. Поэтому все решения впредь принимаю я. Слушайте, что я вам скажу! Отец оставил нам много земли и золото, которое зарыто на одном из наших полей. Я думаю, что оно закопано на моем поле. Поэтому предлагаю заняться поисками золота с него».
Братья взяли лопаты и стали с утра до поздней ночи искать сокровище. Поле старшего брата было очень большим, и братья перекопали его до конца только через два месяца. Ни золота, ни драгоценных камней они не нашли. Тогда старший брат сказал: «Что ж, сокровищ на моём поле нет. Однако поле мы уже всё равно вспахали, так что давайте засеем его, чтобы нам не голодать зимой».
Все согласились с предложением старшего брата и, посеяв пшеницу, осенью собрали богатый урожай, которого хватило им и на пропитание, и на продажу.
На следующий год братья решили перекопать поле второго по старшинству брата. На этот раз у них было уже две лошади, купленные на вырученные от продажи пшеницы деньги.
Сокровище опять не нашли.
Тогда старший брат предложил перепахать и засеять и его поле, чтобы потом совместно владеть урожаем. Братья согласились и поступили так, как он сказал. На этот раз урожай был ещё богаче, поскольку был собран уже с двух полей, и братья смогли нанять каменщиков, которые построили им просторный дом.
Так, год за годом, распахивали братья свои поля и богатели от продажи урожая и, в конце концов, осталось последнее поле — самого младшего брата, которому как раз исполнилось семнадцать лет. Теперь было ясно, что золото закопано именно на его поле, и охваченный жадностью, младший брат сказал, что когда они найдут золото, то поделят его пополам — одну часть ему, другую всем остальным, а иначе он не разрешить раскапывать своё поле.
Братьям ничего не оставалось делать, как согласиться.
Ставшее уже привычным для братьев занятие подходило к концу, как вдруг один из них наткнулся в земле на небольшую шкатулку. Было не похоже, что в ней‑то и спрятаны обетованные отцом сокровища. Младший брат открыл шкатулку и вытащил свиток, в котором лежало настоящее завещание отца.
«Возлюбленные мои сыновья, если вы читаете это письмо, то самый младший из братьев уже достиг совершеннолетия. Простите меня, что я не оставил вам золота и драгоценных камней. А поступил я так для того, чтобы вы не начали враждовать друг с другом. Но теперь у вас есть земля, которую вы уже столько лет возделываете. Совместный труд должен сплотить вас, сыновья мои, вы узнали, в чём ваша сила — в единстве. Так будьте же единодушны, и тогда ничто на свете не сможет вас одолеть».
Когда младший брат прочёл письмо, он упал братьям в ноги и стал просить прощения за своё дерзкое поведение, и братья охотно простили его. Они поняли завет отца. Через десять лет братья стали могущественными землевладельцами, с которыми считался даже правитель земли, где они жили.
Выслушав отца Анфима, монастырские братья перестали спорить и разошлись. Скоро должно было начаться повечерье. Одни уходили вразумленные, другие недоумённо хмыкали и пожимали плечами.
— Не все поняли вас, отец Анфим, — сказал я старцу, когда мы остались наедине.
Блаженный улыбнулся.
— Здравый смысл всегда воздействует на человека. Он обладает самостоятельной силой, не зависимой ни от того, кто говорит, ни от того, кто слушает. Даже те монахи, которые ушли отсюда с недовольным видом, поверь мне, поняли, что я хотел сказать: православие — это то, что нас объединяет, а не разделяет.
Примечания
1
Освободительная армия Косова. Здесь и далее примечания автора.
2
Святогорский посох.
3
Анисовая водка
4
Примус.
5
Спасибо — Румынск.
6
Омологий — документ на право владения кельей, выдаваемый монастырём, на территории которого находится келья, в данном случае — Великой лаврой.
7
Источник близ Великой Лавры.
8
Скорбный путь, по которому нёс Свой крест Господь Иисус Христос.
9
Ватопед — это соседний с Эсфигменом монастырь, который полностью поддерживает политику Вселенского патриарха Варфоломея. Когда братство Эсфигмена откололось от остального монашеского святогорского сообщества, между этим зилотским монастырем и Ватопедом случались столкновения вплоть до тою, что зилоты перерывали дорогу в Ватопед, а прибывшая полиция разгоняла их с помощью слезоточивого газа.
