Даг Батчелор - У ног Иисуса
Джордж Херберт сказал: «Тот, кто не может простить ближних, ломает мост, через который сам должен пройти».
Как нам найти силы, чтобы простить тех, кто глубоко нас ранил или причинил нам боль? Стоя в ослепительном свете, струящемся с Голгофы, каждое пятно греха в нашем собственном характере становится болезненно отчетливым. Мы начинаем лучше видеть, как простил нас Христос. Когда мы действительно осознаем, что Бог безвозмездно освободил нас от настоящей горы греха, тогда обиды, причиняемые нам другими людьми, в сравнении с этим кажутся мелкими и незначительными (Мф. 18:23–35).
Александр К. Дейонг сказал: «Чтобы простить кого–либо, необходимы три составляющие. Во–первых, следует воздержаться от нанесения ответного удара. Человек отвергает желание отплатить сплетней за сплетню и ответить на плохой поступок еще худшим. Во–вторых, чувство злости и негодования необходимо заменить расположением, любовью, ищущей благополучия ближнего, а не его вреда. В–третьих, прощающий должен предпринять конкретные шаги для того, чтобы восстановить хорошие взаимоотношения» (Руководство, т. 4 № 1) (leadership, vol. 4, No. 1).
Простить и забыть
После гражданской войны Роберт И. Ли посетил одну женщину из Кентукки. Она показала ему то, что осталось от великого старого дерева, которое росло напротив ее дома. Она горько плакала из–за того, что его сучья и ствол были жестоко повреждены огнем союзной артиллерии. Она ожидала от генерала Ли, что он осудит север или, по крайней мере, посочувствует ей. Ли подумал и нежно сказал: «Срубите его, милая женщина, и забудьте».
Истинное прощение подразумевает решение простить. Однажды Кларе Бартон, основателю Американской Ассоциации Красного Креста, напомнили об одном когда–то совершенном против нее злодеянии. Но она вела себя так, как будто ничего не произошло.
— Разве ты забыла об этом? — спросил ее друг.
— Нет, — ответила Бартон, — я отчетливо помню, что это нужно забыть.
Но вы можете подумать: «Разве можно забыть обиду на самом деле?» Возможно, нет, но человек должен принять решение больше об этом не думать.
Мартин Лютер сказал: «Вы не можете запретить птицам летать у вас над головой, но вы можете не позволить им свить гнездо у вас на голове». Так же и мы можем принять решение не прокручивать в мыслях то, что уже простили.
Это нормально — ненавидеть… грех
Я понимаю, что крест не представляет собой красивой картины, но то же самое можно сказать и о грехе. Когда мы думаем о том, как страшен и ужасен крест, давайте не будем забывать, что его вызвали наши отвратительные грехи. Он учит нас не только чудесной любви Божьей, но и напоминает, насколько отвратителен для Бога грех.
«Но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди» (Рим. 7:13).
Мы никогда не узнаем всего того, что пришлось вынести и выстрадать Иисусу, чтобы нас спасти. Он не только понес страдания за все человечество; на кресте Иисус понес страдания за всю природу. Грех причинил огромные страдания Богу, нашему ближнему, нам самим и даже творению. Каждый шип и увядший цветок, каждая падающая птичка и грозовая туча напоминают нам, что вся природа страдает от последствий греха вместе с нами. «Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим. 8:22).
Вот еще некоторые цитаты, которые мне очень нравятся:
«Беспорочный Сын Божий висел на кресте. Все Его тело покрывали рубцы. Руки, что так часто простирались для благоСловения, были пригвождены к бревнам; ноги, что без устали несли Его к делам милосердия, прибиты к дереву, Его царственную голову язвили шипы тернового венца. Из дрожащих уст готов был вырваться горестный вопль. И кровь, капающая с Его чела, рук и ног, и страдания, изуродовавшие тело, и невыразимая душевная мука, когда Отец Его скрыл Свое лицо, — все напоминает каждому сыну человеческому: это за тебя Сын Божий согласился понести бремя вины, ради тебя Он разрушает власть смерти и открывает врата рая. Он, усмирявший разбушевавшиеся волны и ходивший по пенящимся валам, заставлявший бесов трепетать и исцелявший болезни, открывавший глаза слепым и воскрешавший мертвых, принес Себя в жертву на кресте, и все из любви к тебе!» («Желание веков», с. 755).
Крест указывает нам направление
Помню, однажды я читал историю об офицере милиции, который находился ночью на посту, в северной Англии. Он услышал судорожное всхлипывание маленького ребенка. Повернувшись в ту сторону, откуда доносился плач, в тени он заметил сидящего на пороге мальчика. Слезы катились по его щекам, когда он проговорил жалобным голосом:
— Мистер, я потерялся. Пожалуйста, отведите меня домой. Офицер присел рядом и спросил:
— Ты знаешь свой адрес?
Мальчик замотал головой. Милиционер начал перечислять улицы, пытаясь помочь ребенку вспомнить, где он живет. Это не помогло. Тогда офицер стал называть магазины и отели, находившиеся в округе, — тоже напрасно. Вдруг он вспомнил, что в центре города находилась известная всем церковь с большим белым крестом, возвышавшимся на шпиле, который был виден из любой точки города. Он был виден и с того места, где находились милиционер с ребенком.
Офицер указал на крест и спросил:
— Ты живешь где–то поблизости к тому месту? Мальчик посмотрел вверх, и вдруг его лицо оживилось:
— Да, точно. Отведите меня к кресту. Оттуда я смогу найти дорогу домой!
Крест по–прежнему остается стартовой точкой, откуда потерянные дети Божьи могут вернуться домой.
У креста, там, где я впервые увидел свет,
И сердце освободилось от своего бремени,
Там по вере я обрел видение,
И теперь каждый мой день наполнен счастьем!
Глава 6.
У ног Иисуса в служении: В гробнице
История
Пока тянулись бесконечные часы распятия, солдаты решили следить за процессом казни Иисуса и двух воров, занявшись дележкой того скудного добра, что было у побежденных ими жертв. Они разрывали незначительную одежду и раскладывали добычу в четыре кучи. Однако воины не могли не заметить, что хитон Иисуса, хотя и запятнанный кровью, был цельным и очень хорошего качества. Мария почувствовала, как у нее вспыхнуло лицо, когда она увидела, как эти мужчины стали тянуть одежду, которую они с Марфой сделали для своего Господа. В конце концов солдаты решили бросить жребий, чтобы определить, кому достанется хитон.
«Делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий», — Мария снова услышала позади себя срывающийся голос Никодима, который цитировал двадцать первый псалом Давида.
Поначалу, когда начальники насмехались над Иисусом, двое осужденных воров не отставали от них, тоже понося Его, но по мере того как время шло, один из них стал более тихим и задумчивым.
Один из священников глумливо указал на табличку, висевшую над головой Иисуса:
— Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста, чтобы мы видели, и уверуем (Мк. 15:32).
Затем вор, распятый слева, продолжил:
— Если Ты Христос, спаси Себя и нас (Лк. 23:39).
Но тут отозвался тот, кто висел справа от Иисуса:
— Или ты не боишься Бога, когда и Сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал (стихи 40, 41).
Вся толпа притихла, слушая, о чем говорит это умирающее трио. Второй вор сказал Иисусу:
— Помяни меня, Господи, когда придешь в Царствие Твое (стих 42).
Как только эти слова сорвались с его уст, Иисус ответил:
— Истинно говорю тебе ныне же, будешь со Мною в раю (стих 43).
Мария заметила, что на лице несчастного человека почил небесный мир.
Прошло почти шесть часов с того времени, когда солдаты вонзили гвозди в ноги и руки Иисуса и подняли крест. Уверенные в том, что Его гибель уже предопределена, и дав словесный выход своему негодованию так, что сорвали голоса, некоторые из священников отправились по домам под предлогом необходимости подготовиться к субботе. На самом же деле многие из них лишились мужества, когда на землю опустилась жуткая тьма, как будто надвигался Божественный суд.
Некоторые ученики смотрели на происходившее издалека. Они били себя в грудь и глубоко горевали из–за того, что события приняли такой жестокий оборот. Иоанн по–прежнему стоял рядом с матерью Иисуса, теперь к ним присоединилась и его мать. Зная, что время Иисуса истекает, вместе они осторожно подошли еще ближе к кресту.
Спаситель тяжело посмотрел вниз с креста на Своих верных друзей. Он слабо попытался сморгнуть запекшуюся кровь и круживших голодных насекомых со Своих глаз, чтобы сфокусировать взгляд. Посмотрев сначала на Свою мать и затем кивнув в сторону Иоанна, который стоял рядом с ней, Он сказал: «Жено! Се, сын твой», после Он взглянул на Иоанна и произнес: «Се, матерь твоя!» Сказав это, Он отчетливо кивнул в сторону Марии из Назарета, а не на настоящую мать Иоанна. Жена Зеведея была глубоко тронута тем, что в Свои предсмертные часы Иисус думал о Своей матери.
